Неточные совпадения
Квартирная же хозяйка его, у которой он нанимал эту каморку с обедом и прислугой, помещалась одною лестницей ниже, в отдельной квартире, и каждый раз, при выходе
на улицу, ему непременно надо
было проходить мимо хозяйкиной кухни, почти всегда настежь отворенной
на лестницу.
Он
был до того худо одет, что иной, даже и привычный человек, посовестился бы днем выходить в таких лохмотьях
на улицу.
Вернее же всего, где-нибудь
напоили и обманули… в первый раз… понимаете? да так и пустили
на улицу.
Раз как-то, месяца два тому назад, они
было встретились
на улице, но Раскольников отвернулся и даже перешел
на другую сторону, чтобы тот его не заметил.
— Ты хошь бы
на улицу вышел, — сказала она, помолчав, — тебя хошь бы ветром обдуло. Есть-то
будешь, что ль?
Идти
на улицу так, для виду, гулять, ему
было противно, воротиться домой — еще противнее.
Тут и захотел я его задержать: „Погоди, Миколай, говорю, аль не
выпьешь?“ А сам мигнул мальчишке, чтобы дверь придержал, да из-за застойки-то выхожу: как он тут от меня прыснет, да
на улицу, да бегом, да в проулок, — только я и видел его.
А потом Митька ослободился да
на улицу и побег, а я за ним, да не догнал и воротился в фатеру один, — потому прибираться надоть бы
было.
Через минуту он
был уже
на улице.
В одном из них в эту минуту шел стук и гам
на всю
улицу, тренькала гитара,
пели песни, и
было очень весело.
Только что Раскольников отворил дверь
на улицу, как вдруг,
на самом крыльце, столкнулся с входившим Разумихиным. Оба, даже за шаг еще, не видали друг друга, так что почти головами столкнулись. Несколько времени обмеривали они один другого взглядом. Разумихин
был в величайшем изумлении, но вдруг гнев, настоящий гнев, грозно засверкал в его глазах.
В контору надо
было идти все прямо и при втором повороте взять влево: она
была тут в двух шагах. Но, дойдя до первого поворота, он остановился, подумал, поворотил в переулок и пошел обходом, через две
улицы, — может
быть, безо всякой цели, а может
быть, чтобы хоть минуту еще протянуть и выиграть время. Он шел и смотрел в землю. Вдруг как будто кто шепнул ему что-то
на ухо. Он поднял голову и увидал, что стоит у тогодома, у самых ворот. С того вечера он здесь не
был и мимо не проходил.
И, схватив за плечо Раскольникова, он бросил его
на улицу. Тот кувыркнулся
было, но не упал, выправился, молча посмотрел
на всех зрителей и пошел далее.
Посреди
улицы стояла коляска, щегольская и барская, запряженная парой горячих серых лошадей; седоков не
было, и сам кучер, слезши с козел, стоял подле; лошадей держали под уздцы. Кругом теснилось множество народу, впереди всех полицейские. У одного из них
был в руках зажженный фонарик, которым он, нагибаясь, освещал что-то
на мостовой, у самых колес. Все говорили, кричали, ахали; кучер казался в недоумении и изредка повторял...
Раскольников сказал ей свое имя, дал адрес и обещался завтра же непременно зайти. Девочка ушла в совершенном от него восторге.
Был час одиннадцатый, когда он вышел
на улицу. Через пять минут он стоял
на мосту, ровно
на том самом месте, с которого давеча бросилась женщина.
— Господи, Дунечка! — заговорила тотчас же Пульхерия Александровна, как вышли
на улицу, — вот ведь теперь сама точно рада, что мы ушли; легче как-то. Ну, думала ли я вчера, в вагоне, что даже этому
буду радоваться!
Она ужасно рада
была, что, наконец, ушла; пошла потупясь, торопясь, чтобы поскорей как-нибудь уйти у них из виду, чтобы пройти как-нибудь поскорей эти двадцать шагов до поворота направо в
улицу и остаться, наконец, одной, и там, идя, спеша, ни
на кого не глядя, ничего не замечая, думать, вспоминать, соображать каждое сказанное слово, каждое обстоятельство.
Последние слова
были сказаны уже в передней. Порфирий Петрович проводил их до самой двери чрезвычайно любезно. Оба вышли мрачные и хмурые
на улицу и несколько шагов не говорили ни слова. Раскольников глубоко перевел дыхание…
— Ну, кто ж это
был? — спросил Разумихин, только что вышли
на улицу.
— Как не может
быть? — продолжал Раскольников с жесткой усмешкой, — не застрахованы же вы? Тогда что с ними станется?
На улицу всею гурьбой пойдут, она
будет кашлять и просить и об стену где-нибудь головой стучать, как сегодня, а дети плакать… А там упадет, в часть свезут, в больницу, умрет, а дети…
Ах да: она говорит и кричит, что так как ее все теперь бросили, то она возьмет детей и пойдет
на улицу, шарманку носить, а дети
будут петь и плясать, и она тоже, и деньги собирать, и каждый день под окно к генералу ходить…
И она, сама чуть не плача (что не мешало ее непрерывной и неумолчной скороговорке), показывала ему
на хнычущих детей. Раскольников попробовал
было убедить ее воротиться и даже сказал, думая подействовать
на самолюбие, что ей неприлично ходить по
улицам, как шарманщики ходят, потому что она готовит себя в директрисы благородного пансиона девиц…
Иначе как же отличить, что вы благородного семейства, воспитанные дети и вовсе не так, как все шарманщики; не «Петрушку» же мы какого-нибудь представляем
на улицах, а
споем благородный романс…
Он повстречался с нею при входе
на мост, но прошел мимо, не рассмотрев ее. Дунечка еще никогда не встречала его таким
на улице и
была поражена до испуга. Она остановилась и не знала: окликнуть его или нет? Вдруг она заметила поспешно подходящего со стороны Сенной Свидригайлова.
Вход
на лестницу
был с
улицы.
Неточные совпадения
Городничий. Ступай
на улицу… или нет, постой! Ступай принеси… Да другие-то где? неужели ты только один? Ведь я приказывал, чтобы и Прохоров
был здесь. Где Прохоров?
Хотя
был всего девятый час в начале, но небо до такой степени закрылось тучами, что
на улицах сделалось совершенно темно.
Наконец он не выдержал. В одну темную ночь, когда не только будочники, но и собаки спали, он вышел, крадучись,
на улицу и во множестве разбросал листочки,
на которых
был написан первый, сочиненный им для Глупова, закон. И хотя он понимал, что этот путь распубликования законов весьма предосудителен, но долго сдерживаемая страсть к законодательству так громко вопияла об удовлетворении, что перед голосом ее умолкли даже доводы благоразумия.
Ранним утром выступил он в поход и дал делу такой вид, как будто совершает простой военный променад. [Промена́д (франц.) — прогулка.] Утро
было ясное, свежее, чуть-чуть морозное (дело происходило в половине сентября). Солнце играло
на касках и ружьях солдат; крыши домов и
улицы были подернуты легким слоем инея; везде топились печи и из окон каждого дома виднелось веселое пламя.
Но солдатики в трубы трубили, песни
пели, носками сапогов играли, пыль столбом
на улицах поднимали и всё проходили, всё проходили.