Неточные совпадения
Генерал смотрел чрезвычайно независимо,
поговорил со мной свысока и отослал меня к сестре.
За столом французик тонировал необыкновенно; он со всеми небрежен и важен. А в Москве, я помню, пускал мыльные пузыри. Он ужасно много
говорил о финансах и о русской политике.
Генерал иногда осмеливался противоречить, но скромно, единственно настолько, чтоб не уронить окончательно своей важности.
Я подозреваю, что у него вчера вечером вышла с французом какая-то жаркая контра. Они долго и с жаром
говорили о чем-то, запершись. Француз ушел как будто чем-то раздраженный, а сегодня рано утром опять приходил к
генералу — и вероятно, чтоб продолжать вчерашний разговор.
— Не знаю, много ли правды в том, что вы
говорили, — задумчиво заметил
генерал, — но знаю наверное, что вы нестерпимо начинаете форсить, чуть лишь вам капельку позволят забыться…
По обыкновению своему, он не договорил. Если наш
генерал начинал о чем-нибудь
говорить, хотя капельку позначительнее обыкновенного обыденного разговора, то никогда не договаривал. Француз небрежно слушал, немного выпучив глаза. Он почти ничего не понял из того, что я
говорил. Полина смотрела с каким-то высокомерным равнодушием. Казалось, она не только меня, но и ничего не слыхала из сказанного в этот раз за столом.
— Я бы желал,
генерал, чтобы вы приступили прямо к делу, — сказал я. — Вы, вероятно, хотите
говорить о моей встрече сегодня с одним немцем?
(Удивительное известие: сейчас только услышал от нашей няни, которую встретил на лестнице, что Марья Филипповна отправилась сегодня одна-одинешенька в Карлсбад, с вечерним поездом, к двоюродной сестре. Это что за известие? Няня
говорит, что она давно собиралась; но как же этого никто не знал? Впрочем, может, я только не знал. Няня проговорилась мне, что Марья Филипповна с
генералом еще третьего дня крупно
поговорила. Понимаю-с. Это наверное — m-lle Blanche. Да, у нас наступает что-то решительное.)
Я объяснил, что так как барон обратился к
генералу с жалобою на меня, точно на генеральского слугу, то, во-первых, — лишил меня этим места, а во-вторых, третировал меня, как лицо, которое не в состоянии за себя ответить и с которым не стоит и
говорить.
— А
генералу что? Он вчера что-то
говорил, что держать себя на какой-то ноге должен… и так тревожился… но я ничего не понял.
— О тетушка! Поверьте искренним чувствам… моего удовольствия, — подхватил
генерал. Он уже отчасти опомнился, а так как при случае он умел
говорить удачно, важно и с претензиею на некоторый эффект, то принялся распространяться и теперь. — Мы были так встревожены и поражены известиями о вашем нездоровье… Мы получали такие безнадежные телеграммы, и вдруг…
Де-Грие и
генерал немного отстали и
говорили о чем-то с величайшим жаром.
Генерал был очень уныл; Де-Грие
говорил с видом решительным.
Генерала она давно уже избегала и почти ничего с ним не
говорила, по крайней мере о чем-нибудь серьезном.
Знаешь, он «
генерала» извиняет; он
говорит, что Blanche… что страсть, — ну, не знаю, не знаю, — вдруг повторила она, как бы заговорясь и потерявшись.
Целую неделю потом Стрелов ходил точно опущенный в воду и при докладе
генералу говорил печально и как-то особенно глубоко вздыхал. В то же время девица Евпраксея сделалась сурова и неприступна. Прочая прислуга, вся подобранная Стреловым, приняла какой-то особенный тон, не то жалостливый, не то пренебрежительный. Словом сказать, в доме воцарился странный порядок, в котором генерал очутился в роли школьника, с которым, за фискальство или другую подлость, положено не говорить.
— Нет, не: «ну, ваше превосходительство», а просто: «ваше превосходительство»! Я вам говорю, полковник, перемените ваш тон! Надеюсь также, что вы не оскорбитесь, если я предложу вам слегка поклониться и вместе с тем склонить вперед корпус. С
генералом говорят, склоняя вперед корпус, выражая таким образом почтительность и готовность, так сказать, лететь по его поручениям. Я сам бывал в генеральских обществах и все это знаю… Ну-с: «ваше превосходительство».
Я не враг так называемого прогресса; но все эти университеты да семинария там, да народные училища, эти студенты, поповичи, разночинцы, вся эта мелюзга, tout ce found du sac, la petite propriete, pire que le proletariat (
генерал говорил изнеженным, почти расслабленным голосом), voila ce qui m'effraie… вот где нужно остановиться… и остановить.
Неточные совпадения
— Положим, княгиня, что это не поверхностное, — сказал он, — но внутреннее. Но не в том дело — и он опять обратился к
генералу, с которым
говорил серьезно, — не забудьте, что скачут военные, которые избрали эту деятельность, и согласитесь, что всякое призвание имеет свою оборотную сторону медали. Это прямо входит в обязанности военного. Безобразный спорт кулачного боя или испанских тореадоров есть признак варварства. Но специализованный спорт есть признак развития.
Но Бетси не слыхала ее. Она
говорила, перегнувшись вниз, с подошедшим к ней
генералом.
— Здесь столько блеска, что глаза разбежались, — сказал он и пошел в беседку. Он улыбнулся жене, как должен улыбнуться муж, встречая жену, с которою он только что виделся, и поздоровался с княгиней и другими знакомыми, воздав каждому должное, то есть пошутив с дамами и перекинувшись приветствиями с мужчинами. Внизу подле беседки стоял уважаемый Алексей Александровичем, известный своим умом и образованием генерал-адъютант. Алексей Александрович зa
говорил с ним.
— Пойдемте, если вам угодно, — сказал он по-французски; но Анна прислушивалась к тому, что
говорил генерал, и не заметила мужа.
— Тоже сломал ногу,
говорят, —
говорил генерал. — Это ни на что не похоже.