Неточные совпадения
Ей вдруг стало трудно дышать. Широко открыв глаза, она смотрела на сына, он казался ей чуждым. У него был другой голос — ниже, гуще и звучнее. Он щипал пальцами тонкие, пушистые усы и странно, исподлобья смотрел куда-то в
угол. Ей стало страшно
за сына и жалко его.
Она ушла в
угол, где стояла кровать, закрытая ситцевым пологом, и Андрей, сидя у стола, долго слышал теплый шелест ее молитв и вздохов. Быстро перекидывая страницы книги, он возбужденно потирал лоб, крутил усы длинными пальцами, шаркал ногами. Стучал маятник часов,
за окном вздыхал ветер.
— Я не хотел этого, ты ведь знаешь, Павел. Случилось так: когда ты ушел вперед, а я остановился на
углу с Драгуновым — Исай вышел из-за утла, — стал в стороне. Смотрит на нас, усмехается… Драгунов сказал: «Видишь? Это он
за мной следит, всю ночь. Я изобью его». И ушел, — я думал — домой… А Исай подошел ко мне…
— Ничего. Ладно живу. В Едильгееве приостановился, слыхали — Едильгеево? Хорошее село. Две ярмарки в году, жителей боле двух тысяч, — злой народ! Земли нет, в уделе арендуют, плохая землишка. Порядился я в батраки к одному мироеду — там их как мух на мертвом теле. Деготь гоним,
уголь жгем. Получаю
за работу вчетверо меньше, а спину ломаю вдвое больше, чем здесь, — вот! Семеро нас у него, у мироеда. Ничего, — народ все молодой, все тамошние, кроме меня, — грамотные все. Один парень — Ефим, такой ярый, беда!
Мать, пройдя в
угол шалаша, села там, а Софья, обняв ее
за плечи, молча наблюдала.
Мать, обняв Ивана, положила его голову себе на грудь, парень вдруг весь отяжелел и замолчал. Замирая от страха, она исподлобья смотрела по сторонам, ей казалось, что вот откуда-нибудь из-за
угла выбегут полицейские, увидят завязанную голову Ивана, схватят его и убьют.
Мать остановилась у порога и, прикрыв глаза ладонью, осмотрелась. Изба была тесная, маленькая, но чистая, — это сразу бросалось в глаза. Из-за печки выглянула молодая женщина, молча поклонилась и исчезла. В переднем
углу на столе горела лампа.
Вошла его жена,
за нею в избу шагнул мужик. Бросил в
угол шапку, быстро подошел к хозяину и спросил его...
И вдруг почувствовала, что ноги у нее дрогнули, отяжелели, точно примерзли к земле, — из-за
угла тюрьмы спешно, как всегда ходят фонарщики, вышел сутулый человек с лестницей на плече.
Из-за
угла тюрьмы выскочило трое надзирателей, они бежали тесно друг к другу и все вытягивали вперед правые руки.
Их тревожные, отчаянные крики разбудили у женщины сознание опасности; вздрогнув, она пошла вдоль ограды кладбища, следя
за надзирателями, но они и солдаты забежали
за другой
угол тюрьмы и скрылись.
Навстречу ей, из-за
угла ограды, вдруг вынырнули двое полицейских.
В левом
углу зала отворилась высокая дверь, из нее, качаясь, вышел старичок в очках. На его сером личике тряслись белые редкие баки, верхняя бритая губа завалилась в рот, острые скулы и подбородок опирались на высокий воротник мундира, казалось, что под воротником нет шеи. Его поддерживал сзади под руку высокий молодой человек с фарфоровым лицом, румяным и круглым, а вслед
за ними медленно двигались еще трое людей в расшитых золотом мундирах и трое штатских.
Что-то странное почудилось матери в голосе Людмилы, она взглянула ей в лицо, та улыбалась
углами тонких губ,
за стеклами очков блестели матовые глаза. Отводя свой взгляд в сторону, мать подала ей речь Павла.
Неточные совпадения
Скотинин. Митрофан! Ты теперь от смерти на волоску. Скажи всю правду; если б я греха не побоялся, я бы те, не говоря еще ни слова,
за ноги да об
угол. Да не хочу губить души, не найдя виноватого.
Но как ни казались блестящими приобретенные Бородавкиным результаты, в существе они были далеко не благотворны. Строптивость была истреблена — это правда, но в то же время было истреблено и довольство. Жители понурили головы и как бы захирели; нехотя они работали на полях, нехотя возвращались домой, нехотя садились
за скудную трапезу и слонялись из
угла в
угол, словно все опостылело им.
— Так нельзя жить! Это мученье! Я страдаю, ты страдаешь.
За что? — сказала она, когда они добрались наконец до уединенной лавочки на
углу липовой аллеи.
Страшная буря рвалась и свистела между колесами вагонов по столбам из-за
угла станции.
Но это говорили его вещи, другой же голос в душе говорил, что не надо подчиняться прошедшему и что с собой сделать всё возможно. И, слушаясь этого голоса, он подошел к
углу, где у него стояли две пудовые гири, и стал гимнастически поднимать их, стараясь привести себя в состояние бодрости.
За дверью заскрипели шаги. Он поспешно поставил гири.