Сам он был человек измятый, изжёванный, а домишко его
с косыми окнами, провисшей крышей и красными пятнами ставен, казалось, только что выскочил из жестокой драки и отдыхает, сидя на земле.
Через несколько дней, в тихие сумерки зимнего вечера, она пришла к нему, весёлая, в красной кофте
с косым воротом, похожей на мужскую рубаху, в чёрной юбке и дымчатой, как осеннее облако, шали. Косу свою она сложила на голове короной и стала ещё выше.
Неточные совпадения
— Видел я сон: идёт по земле большой серый мужик, голова до облаков, в ручищах
коса,
с полверсты, примерно, длиной, и косит он. Леса, деревни — всё валит. Без шума однако.
И показывал Матвею жёлтое, искажённое и плачевное лицо,
с прикрытыми трусливо глазами. Скрипели половицы, скрипели козловые башмаки девушки, — она бегала по комнате так быстро, что Матвей видел только тёмную
косу, белые плечи и розовую юбку.
Шаль спустилась
с круглых плеч женщины, и стало видно, что гладкие волосы её заплетены в толстую
косу, и в конец
косы вплетена чёрная лента.
— Брось ты эту блажь, купец! Ведь коли обвенчаюсь я
с тобой — через неделю за
косы таскать будешь и сапогом в живот бить, а я и так скоро помру. Лучше налей-ка рюмочку!
…Явились три девицы, одна сухонькая и
косая, со свёрнутой шеей, а две другие, одинаково одетые и толстые, были на одно лицо. Савка
с Дроздовым не могли разобрать, которая чья, путали их, ругались и дрались, потом Дроздов посоветовал Савке намазать лицо его девицы сажей, так и сделали, а после этого девица начала говорить басом.
И таких отписок, в древности похвальных — семнадцать, а после, стыдных — двадцать две вынес я, со скорбью и обидой, на отдельный лист, а зачем — не знаю. Странно мне, что
с хулителями и некоторые русские согласны — Тиунов, например, Алексей
косой и Максим тоже. А к Максиму дядя Марк относится весьма лестно, просто по-отечески, только — не на камень ли сеет?
Прыгая через грязь, спешно бежали в разные стороны мужчины и женщины, полы чуек [Чуйка — долгий, суконный кафтан халатного покроя, армяк или шуба без висячего ворота,
с халатным,
косым воротником, иногда
с чёрными снурами и кистями — Ред.] и юбки развевались, как паруса, и люди напоминали опрокинутые ветром лодки на сердитых волнах озера.
Помещик так растрогался, // Что правый глаз заплаканный // Ему платочком вытерла // Сноха
с косой распущенной // И чмокнула старинушку // В здоровый этот глаз. // «Вот! — молвил он торжественно // Сынам своим наследникам // И молодым снохам. — // Желал бы я, чтоб видели // Шуты, врали столичные, // Что обзывают дикими // Крепостниками нас, // Чтоб видели, чтоб слышали…»
Бетси, одетая по крайней последней моде, в шляпе, где-то парившей над ее головой, как колпачок над лампой, и в сизом платье
с косыми резкими полосами на лифе с одной стороны и на юбке с другой стороны, сидела рядом с Анной, прямо держа свой плоский высокий стан и, склонив голову, насмешливою улыбкой встретила Алексея Александровича.
Мужики идут с поля,
с косами на плечах; там воз с сеном проползет, закрыв всю телегу и лошадь; вверху, из кучи, торчит шапка мужика с цветами да детская головка; там толпа босоногих баб, с серпами, голосят…
Это неправда: мальчишки эти были вершков четырнадцати ростом, с бородой, с волосами, собранными в густой пучок на маковке, а мальчишки у них ходят, как наши девчонки,
с косой и пробором среди головы.
Но здесь совсем другое: эти бронзовые испитые лица
с косыми темными глазами глядят на вас с тупым безнадежным отчаянием, движения точно связаны какой-то мертвой апатией даже в складках рваных азямов чувствовалось эта чисто азиатское отчаяние в собственной судьбе.
Неточные совпадения
На бабах платья красные, // У девок
косы с лентами, // Лебедками плывут!
Под берегом раскинуты // Шатры; старухи, лошади //
С порожними телегами // Да дети видны тут. // А дальше, где кончается // Отава подкошенная, // Народу тьма! Там белые // Рубахи баб, да пестрые // Рубахи мужиков, // Да голоса, да звяканье // Проворных
кос. «Бог на́ помочь!» // — Спасибо, молодцы!
Под песню ту удалую // Раздумалась, расплакалась // Молодушка одна: // «Мой век — что день без солнышка, // Мой век — что ночь без месяца, // А я, млада-младешенька, // Что борзый конь на привязи, // Что ласточка без крыл! // Мой старый муж, ревнивый муж, // Напился пьян, храпом храпит, // Меня, младу-младешеньку, // И сонный сторожит!» // Так плакалась молодушка // Да
с возу вдруг и спрыгнула! // «Куда?» — кричит ревнивый муж, // Привстал — и бабу за
косу, // Как редьку за вихор!
Восстав от сна
с молитвою, // Причесывает голову // И держит наотлет, // Как девка,
косу длинную // Высокий и осанистый // Протоиерей Стефан.
Другая белокурая, //
С распущенной
косой, // Ай, косонька! как золото // На солнышке горит!