Неточные совпадения
Дьякон углубленно настраивал гитару. Настроив, он
встал и понес ее в
угол, Клим увидал пред собой великана, с широкой, плоской грудью, обезьяньими лапами и костлявым лицом Христа ради юродивого, из темных ям
на этом лице отвлеченно смотрели огромные, водянистые глаза.
Его не слушали. Рассеянные по комнате люди, выходя из сумрака, из
углов, постепенно и как бы против воли своей, сдвигались к столу. Бритоголовый
встал на ноги и оказался длинным, плоским и по фигуре похожим
на Дьякона. Теперь Самгин видел его лицо, — лицо человека, как бы только что переболевшего какой-то тяжелой, иссушающей болезнью, собранное из мелких костей, обтянутое старчески желтой кожей; в темных глазницах сверкали маленькие, узкие глаза.
Самгин
встал, тихонько пошел вдоль забора, свернул за
угол, —
на тумбе сидел человек с разбитым лицом, плевал и сморкался красными шлепками.
Клим быстро вошел во двор,
встал в
угол; двое людей втащили в калитку третьего; он упирался ногами, вспахивая снег, припадал
на колени, мычал. Его били, кто-то сквозь зубы шипел...
Клим остался с таким ощущением, точно он не мог понять, кипятком или холодной водой облили его? Шагая по комнате, он пытался свести все слова, все крики Лютова к одной фразе. Это — не удавалось, хотя слова «удирай», «уезжай» звучали убедительнее всех других. Он
встал у окна, прислонясь лбом к холодному стеклу.
На улице было пустынно, только какая-то женщина, согнувшись, ходила по черному кругу
на месте костра, собирая
угли в корзинку.
Таисья тоже
встала, но пошатнулась, снова опустилась
на стул, а с него мягко свалилась
на пол. Два-три голоса негромко ахнули, многие «взыскующие града» привстали со стульев, Захарий согнулся прямым
углом, легко, как подушку, взял Таисью
на руки, понес к двери; его встретил возглас...
Неточные совпадения
Раскольников, как только вышел Разумихин,
встал, повернулся к окну, толкнулся в
угол, в другой, как бы забыв о тесноте своей конуры, и… сел опять
на диван. Он весь как бы обновился; опять борьба — значит, нашелся исход!
Странная мысль пришла ему вдруг:
встать сейчас, подойти к Никодиму Фомичу и рассказать ему все вчерашнее, все до последней подробности, затем пойти вместе с ним
на квартиру и указать им вещи, в
углу, в дыре.
Раскольников
встал и пошел в другую комнату, где прежде стояли укладка, постель и комод; комната показалась ему ужасно маленькою без мебели. Обои были все те же; в
углу на обоях резко обозначено было место, где стоял киот с образами. Он поглядел и воротился
на свое окошко. Старший работник искоса приглядывался.
В глазах был испуг и тревога. Она несколько раз трогала лоб рукой и села было к столу, но в ту же минуту
встала опять, быстро сдернула с плеч платок и бросила в
угол за занавес,
на постель, еще быстрее отворила шкаф, затворила опять, ища чего-то глазами по стульям,
на диване — и, не найдя, что ей нужно, села
на стул, по-видимому, в изнеможении.
— Да неужто ты в самом деле что-нибудь хотел сморозить? — загадочно воскликнула она, с глубочайшим удивлением смотря
на меня, но, не дождавшись моего ответа, тоже побежала к ним. Версилов с неприязненным, почти злобным видом
встал из-за стола и взял в
углу свою шляпу.