Неточные совпадения
И между тем,
к какому неполному результату
приводят все эти хитрости!
Здесь прилагаю два письма
к вам, которые я не послал из Англии, в надежде, что со временем успею дополнить их наблюдениями над тем, что видел и слышал в Англии, и
привести все в систематический порядок, чтобы представить вам удовлетворительный результат двухмесячного пребывания нашего в Англии.
Привезли апельсинов, еще чего-то; приехала прачка, трактирщица; все совали нам в руки свои адресы, и я опустил в карман своего пальто еще две карточки,
к дюжинам прочих, приобретенных в Англии.
Идучи по улице, я заметил издали, что один из наших спутников вошел в какой-то дом. Мы шли втроем. «Куда это он пошел? пойдемте и мы!» — предложил я. Мы пошли
к дому и вошли на маленький дворик, мощенный белыми каменными плитами. В углу, под навесом, привязан был осел, и тут же лежала свинья, но такая жирная, что не могла встать на ноги. Дальше бродили какие-то пестрые, красивые куры, еще прыгал маленький, с крупного воробья величиной, зеленый попугай, каких
привозят иногда на петербургскую биржу.
Меня эти апельсины прежде всего поразили своей величиной:
к нам таких не
привозят.
Они целиком перенесли сюда все свое голландское хозяйство и, противопоставив палящему солнцу, пескам, горам, разбоям и грабежам кафров почти одну свою фламандскую флегму, достигли тех результатов,
к каким только могло их
привести, за недостатком положительной и живой энергии, это отрицательное и мертвое качество, то есть хладнокровие.
Когда некоторые вожди являлись с покорностью, от них требовали выдачи оружия и скота, но они приносили несколько ружей и
приводили вместо тысяч десятки голов скота, и когда их прогоняли, они поневоле возвращались
к оружию и с новой яростью нападали на колонию.
И нынче еще упорный в ненависти
к англичанам голландский фермер, опустив поля шляпы на глаза, в серой куртке, трясется верст сорок на кляче верхом, вместо того чтоб сесть в омнибус, который, за три шилинга, часа в четыре,
привезет его на место.
Вдруг я вспомнил, что
к Сейоло надо
привезти какой-нибудь подарок, особенно табаку, а у меня ничего нет.
С приходом в порт Ллойд у нас было много приятных ожиданий, оттого мы и приближались неравнодушно
к новому берегу, нужды нет, что он пустой. Там ожидали нас: корвет из Камчатки, транспорт из Ситхи и курьеры из России, которые, конечно,
привезли письма. Все волновались этими надеждами.
Мы разрешения не требовали, но
к нам явилась третья партия японцев, человек восемь кроме гребцов, и
привезла «разрешение» идти и на второй рейд.
Между прочим, после заявления нашего, что у нас есть письмо
к губернатору, они спросили, отчего же мы одно письмо
привезли на четырех судах?
Они, желая выведать о причине нашего прихода, спросили: не
привезли ли мы потерпевших кораблекрушение японцев, потом: не надо ли нам провизии и воды — две причины, которые японцы только и считали достаточными для иноземцев, чтоб являться
к ним, и то в последнее время.
Даже и ту воду, которая следовала на корвет, они
привезли сначала
к нам на фрегат, сказать, что
привезли, а потом уже на корвет, который стоит сажен на сто пятьдесят ближе
к городу.
Узнав, что завтра наше судно идет в море, они бегут
к губернатору и торопятся
привезти разрешение.
Но ученики Лойолы
привезли туда и свои страстишки: гордость, любовь
к власти,
к золоту,
к серебру, даже
к превосходной японской меди, которую вывозили в невероятных количествах, и вообще всякую любовь, кроме христианской.
Они
привезли приглашение стать на рейд, где мы хотели; даже усердно приглашали, настаивали, чтоб фрегат со второго рейда перешел в проход, ведущий на ближайший
к Нагасаки рейд.
В Китае мятеж; в России готовятся
к войне с Турцией. Частных писем
привезли всего два. Меня зовут в Шанхай: опять раздумье берет, опять нерешительность — да как, да что? Холод и лень одолели совсем, особенно холод, и лень тоже особенно. Вчера я спал у капитана в каюте; у меня невозможно раздеться; я пишу, а другую руку спрятал за жилет; ноги зябнут.
Одно заставляет бояться за успех христианства: это соперничество между распространителями; оно,
к сожалению, отчасти уже существует. Католические миссионеры запрещают своим ученикам иметь книги, издаваемые протестантами, которые
привезли и роздали, между прочим в Шанхае, несколько десятков тысяч своих изданий. Издания эти достались большею частью китайцам-католикам, и они принесли их своим наставникам, а те сожгли.
Подходя
к перевозу, мы остановились посмотреть прелюбопытную машину, которая качала из бассейна воду вверх на террасы для орошения полей. Это — длинная, движущаяся на своей оси лестница, ступеньки которой загребали воду и тащили вверх. Машину
приводила в движение корова, ходя по вороту кругом. Здесь, как в Японии, говядину не едят: недостало бы мест для пастбищ; скота держат столько, сколько нужно для работы, от этого и коровы не избавлены от ярма.
В этот день вместе с баниосами явился новый чиновник, по имени Синоуара Томотаро, принадлежащий
к свите полномочных и приехавших будто бы вперед, а вернее, вместе с ними. Все они
привезли уверение, что губернатор отвечает за свидание, то есть что оно состоится в четверг. Итак, мы остаемся.
В Новый год, вечером, когда у нас все уже легли, приехали два чиновника от полномочных, с двумя второстепенными переводчиками, Сьозой и Льодой, и
привезли ответ на два вопроса.
К. Н. Посьет спал; я ходил по палубе и встретил их. В бумаге сказано было, что полномочные теперь не могут отвечать на предложенные им вопросы, потому что у них есть ответ верховного совета на письмо из России и что, по прочтении его, адмиралу, может быть, ответы на эти вопросы и не понадобятся. Нечего делать, надо было подождать.
Там ни одна лодка не может пристать
к скалам, и преступникам в известные сроки
привозят провизию, а они на веревках втаскивают ее вверх.
Наконец один ликеец
привел нас вторично
к морю, на отмель, и ушел, как и прочие, в толпу.
Он
привел нас
к серой, нависшей над водой скале и указал на зеленый, бывший рядом с ней холм и тропинку в кустах.
Сегодня положено обедать на берегу. В воздухе невозмутимая тишина и нестерпимый жар. Чем ближе подъезжаешь
к берегу, тем сильнее пахнет гнилью от сырых кораллов, разбросанных по берегу и затопляемых приливом. Запах этот вместе с кораллами перенесли и на фрегат. Все натащили себе их кучи. Фаддеев
приводит меня в отчаяние: он каждый раз приносит мне раковины; улитки околевают и гниют. Хоть вон беги из каюты!
Погляжу в одну, в другую бумагу или книгу, потом в шканечный журнал и читаю: «Положили марсель на стеньгу», «взяли грот на гитовы», «ворочали оверштаг», «
привели фрегат
к ветру», «легли на правый галс», «шли на фордевинд», «обрасопили реи», «ветер дул NNO или SW».
Так как мы могли встретить ее или французские суда в море, — и, может быть, уже с известиями об открытии военных действий, — то у нас готовились
к этой встрече и
приводили фрегат в боевое положение. Капитан поговаривал о том, что в случае одоления превосходными неприятельскими силами необходимо-де поджечь пороховую камеру и взорваться.