Неточные совпадения
Вот две служанки суетятся и бегают около меня, как две почтовые
лошади, и убийственно, как сороки,
на каждое мое слово твердят: «Yes, sir, no, sir».
Завтрак снова является
на столе, после завтрака кофе. Иван Петрович приехал
на три дня с женой, с детьми, и с гувернером, и с гувернанткой, с нянькой, с двумя кучерами и с двумя лакеями. Их привезли восемь
лошадей: все это поступило
на трехдневное содержание хозяина. Иван Петрович дальний родня ему по жене: не приехать же ему за пятьдесят верст — только пообедать! После объятий начался подробный рассказ о трудностях и опасностях этого полуторасуточного переезда.
Если еще при попутном ветре, так это значит мчаться во весь дух
на лихой тройке, не переменяя
лошадей!» Внизу, за обедом, потом за чашкой кофе и сигарой, а там за книгой, и забыли про океан… да не то что про океан, а забыли и о фрегате.
Тут негр предложил нам, не хотим ли мы поехать
на осле или
лошади.
Припомните, сколько раз вам пришлось улыбнуться, рассматривая
на наших станциях, пока запрягают
лошадей, простодушные изображения лиц и событий?
На других картинках представлена скачка с препятствиями:
лошади вверх ногами, люди по горло в воде.
Вот стройный, красивый негр финго, или мозамбик, тащит тюк
на плечах; это кули — наемный слуга, носильщик, бегающий
на посылках; вот другой, из племени зулу, а чаще готтентот,
на козлах ловко управляет парой
лошадей, запряженных в кабриолет.
«Артистическая партия», то есть мы трое, вошли
на крыльцо, а та упрямо сидела в экипаже. Между тем Вандик и товарищ его молча отпрягли
лошадей, и спор кончился.
На ночь нас развели по разным комнатам. Но как особых комнат было только три, и в каждой по одной постели, то пришлось по одной постели
на двоих. Но постели таковы, что
на них могли бы лечь и четверо.
На другой день, часу в восьмом, Ферстфельд явился за нами в кабриолете,
на паре прекрасных
лошадей.
«Это не прежняя
лошадь», — сказал я Вандику, который, в своей голубой куртке, в шляпе с крепом, прямо и неподвижно, с голыми руками, сидел
на козлах.
Как бы, кажется, не поломать тут колес и даже ребер и как самым мирным
лошадям не потерять терпение и не взбеситься, карабкаясь то
на горб, то оступаясь в яму?
От этих искусных маневров две передние
лошади идут по горбу, а рытвина остается между ними; если же они и спускаются в нее, то так тихо и осторожно, как будто пасутся
на лугу.
Иногда им приходится лепиться по косогору налево, а экипаж спускается с двумя другими
лошадьми в рытвину направо и колышется, как челнок,
на гладких, округленных волнах.
Когда мы стали жаловаться
на дорогу, Вандик улыбнулся и, указывая бичом
на ученую партию, кротко молвил: «А капитан хотел вчера ехать по этой дороге ночью!» Ручейки, ничтожные накануне, раздулись так, что
лошади шли по брюхо в воде.
Я посмотрел, куда он так пристально глядит: внизу террасы, по которой мы ехали,
на лугу паслась
лошадь — вот и все.
— «Шесть миль занимает, — отвечал Вандик, — мы здесь остановимся, — продолжал он, как будто
на мой прежний вопрос, — и я сбегаю узнать, чья это
лошадь ходит там
на лугу: я ее не видал никогда».
А эта…» — говорил он, указывая бичом назад,
на луг… «Аппл!» — вдруг крикнул он, видя, что одна из передних
лошадей отвлекается от своей должности, протягивая морду к стоявшим по сторонам дороги деревьям.
Вандик отпряг
лошадей и опрометью побежал с горы справляться, чья
лошадь ходит
на лугу.
Когда вы будете
на мысе Доброй Надежды, я вам советую не хлопотать ни о
лошадях, ни об экипаже, если вздумаете посмотреть колонию: просто отправляйтесь с маленьким чемоданчиком в Long-street в Капштате, в контору омнибусов; там справитесь, куда и когда отходят они, и за четвертую часть того, что нам стоило, можете объехать вдвое больше.
Вандик крикнул что-то другому кучеру, из другого карта выскочил наш коричневый спутник, мальчишка-готтентот, засучил панталоны и потащил
лошадей в воду; но вскоре ему стало очень глубоко, и он воротился
на свое место, а
лошади ушли по брюхо.
Потом оглянулись и заметили, что уже мы давно
на дворе, что Вандик отпряг
лошадей и перед нами стояли двое молодых людей: сын Бена, белокурый, краснощекий молодой человек, и другой, пастор-миссионер.
Несмотря
на короткую остановку, кучера наши отпрягли
лошадей.
«Нет, не свалимся, — отвечал Вандик, —
на камень, может быть, попадем не раз, и в рытвину колесо заедет, но в овраг не свалимся: одна из передних
лошадей куплена мною недели две назад в Устере: она знает дорогу».
Вскоре раздался топот: готтентот приехал верхом
на одной
лошади, а двух вел порожних, потом явились и наши кучера.
— «Как же, мальчишка все будет ехать сзади, каждый раз
на новой
лошади?» — «Yes», — отвечал Вандик с уcмешкой.
Я думал, что он хочет показать нам весь Паарль, а оказалось, что ему хотелось только посмотреть, ходит ли еще
на лугу
лошадь, которая его так озадачила в первый проезд.
По дороге от Паарля готтентот-мальчишка, ехавший
на вновь вымененной в Паарле
лошади, беспрестанно исчезал дорогой в кустах и гонялся за маленькими черепахами. Он поймал две: одну дал в наш карт, а другую ученой партии, но мы и свою сбыли туда же, потому что у нас за ней никто не хотел смотреть, а она ползала везде, карабкаясь вон из экипажа, и падала.
Лишь только мы въехали
на самую высокую точку горы,
лошади вдруг совсем остановились и будто не могли идти далее.
Нет: с такими понятиями о катанье не советую вам принимать приглашения покататься с моряком: это все равно, если б вас посадили верхом
на бешеную
лошадь да предложили прогуляться.
Волнение было крупное, катер высоко забирал носом, становясь, как
лошадь,
на дыбы, и бил им по волне, перескакивая чрез нее, как
лошадь же.
Шанхайские европейцы и европейки скакали здесь взад и вперед: одни
на прекрасных
лошадях лучшей английской породы, привезенных из Англии, другие
на малорослых китайских лошадках.
Она, как монумент, крепко сидела
на рослой
лошади, и та, как будто чувствуя, кого несет
на хребте, скакала плавно.
Больше всего квадратные или продолговатые камни, а
на одном поле видели изваянные, из белого камня, группы
лошадей и всадников.
Я устал и с удовольствием поглядывал
на хребет каждой лошадки; но жители не дают
лошадей, хотя я видел у одного забора множество их оседланных и привязанных.
Мы вышли к большому монастырю, в главную аллею, которая ведет в столицу, и сели там
на парапете моста. Дорога эта оживлена особенным движением: беспрестанно идут с ношами овощей взад и вперед или ведут
лошадей с перекинутыми через спину кулями риса, с папушами табаку и т. п.
Лошади фыркали и пятились от нас. В полях везде работают. Мы пошли
на сахарную плантацию. Она отделялась от большой дороги полями с рисом, которые были наполнены водой и походили
на пруды с зеленой, стоячей водой.
Наконец солдат привел нас
на какой-то двор,
на котором было множество колясок и
лошадей.
Мы успокоились и спрятались под спасительную тень, пробежав двор, наполненный колясками и
лошадьми, взошли
на лестницу и очутились в огромной столовой зале, из которой открытая со всех сторон галерея вела в другие комнаты; далее следовали коридоры с нумерами.
Мимо везли
на буйволах разные клади: видно, буйволы, насчет езды по жаре, не входили в одну категорию с
лошадьми.
Он быстро обернулся ко мне и смотрел
на меня вопросительно, а
лошади все ехали.
Местами расставлены жандармы в треугольных шляпах, темных мундирах с белою перевязью, верхом
на небольших, но крепких, коренастых
лошадях.
Нас всех, Улиссов, разделили
на три партии, чтоб не встретилось по дороге затруднения в
лошадях.
А выехать надо было
на шестой день, когда воротятся
лошади и отдохнут.
Еще в тропиках, когда мелькало в уме предположение о возможности возвратиться домой через Сибирь, бывшие в Сибири спутники говорили, что в Аяне надо бросить все вещи и взять только самое необходимое; а здесь теперь говорят, что бросать ничего не надобно, что можно увязать
на вьючных
лошадей все, что ни захочешь, даже книги.
«Сохрани вас Боже! — закричал один бывалый человек, — жизнь проклянете! Я десять раз ездил по этой дороге и знаю этот путь как свои пять пальцев. И полверсты не проедете, бросите. Вообразите, грязь, брод; передняя
лошадь ушла по пояс в воду, а задняя еще не сошла с пригорка, или наоборот. Не то так передняя вскакивает
на мост, а задняя задерживает: вы-то в каком положении в это время? Между тем придется ехать по ущельям, по лесу, по тропинкам, где качка не пройдет. Мученье!»
— «Слусаю», — отвечала она и через пять минут принесла сапоги
на слона с запахом вспотевшей
лошади и сала, которым они и были вымазаны.
Один из служащих улыбается, глядя
на меня; а казак, который делал мне качку, вместо нее подводит оседланную
лошадь.
Видели мы по лесу опять множество бурундучков, опять quasi-соболя, ждали увидеть медведя, но не видали, видели только, как якут
на станции, ведя
лошадей на кормовище в лес, вооружился против «могущего встретиться» медведя ружьем, которое было в таком виде, в каком только первый раз выдумал его человек.
Наконец совершилось наше восхождение
на якутский, или тунгусский, Монблан. Мы выехали часов в семь со станции и ехали незаметно в гору буквально по океану камней. Редко-редко где
на полверсты явится земляная тропинка и исчезнет. Якутские
лошади малорослы, но сильны, крепки, ступают мерно и уверенно. Мне переменили вчерашнюю
лошадь, у которой сбились копыта, и дали другую, сильнее, с крупным шагом, остриженную a la мужик.
Между тем я не заметил, что мы уж давно поднимались, что стало холоднее и что нам осталось только подняться
на самую «выпуклость», которая висела над нашими головами. Я все еще не верил в возможность въехать и войти, а между тем наш караван уже тронулся при криках якутов. Камни заговорили под ногами. Вереницей, зигзагами, потянулся караван по тропинке. Две вьючные
лошади перевернулись через голову, одна с моими чемоданами. Ее бросили
на горе и пошли дальше.
Только что тронулся
на крутизну наш караван и каменья зажурчали под ногами
лошадей, вдруг Тимофей рванулся вперед и понесся в гору впереди всех.