Вчера она досидела до конца вечера в кабинете Татьяны Марковны: все были там, и Марфенька, и Тит Никонович. Марфенька работала, разливала чай, потом играла на фортепиано. Вера молчала, и если ее спросят о чем-нибудь,
то отвечала, но сама не заговаривала. Она чаю не пила, за ужином раскопала два-три блюда вилкой, взяла что-то в рот, потом съела ложку варенья и тотчас после стола ушла спать.
Неточные совпадения
И сам Яков только служил за столом, лениво обмахивал веткой мух, лениво и задумчиво менял тарелки и не охотник был говорить. Когда и барыня спросит его, так он еле
ответит, как будто ему было бог знает как тяжело жить на свете, будто гнет какой-нибудь лежал на душе, хотя ничего этого у него не было. Барыня назначила его дворецким за
то только, что он смирен, пьет умеренно,
то есть мертвецки не напивается, и не курит; притом он усерден к церкви.
Когда Козлова спрашивали, куда он хочет, он
отвечал: «В учителя куда-нибудь в губернию», — и на
том уперся.
А он думал часто, сидя как убитый, в злом молчании, около нее, не слушая ее простодушного лепета, не
отвечая на кроткие ласки: «Нет — это не
та женщина, которая, как сильная река, ворвется в жизнь, унесет все преграды, разольется по полям.
Он широкой зевотой
отвечал на ее лепет, ласки, брал шляпу и исчезал по неделям, по месяцам или в студию художника, или на
те обеды и ужины, где охватывал его чад и шум.
— Да чего представлять: вы оба пришли одной дорогой и оба знаете, кто вы! —
отвечал тот.
Бабушка хотела
отвечать, но в эту минуту ворвался в комнату Викентьев, весь в поту, в пыли, с книгой и нотами в руках. Он положил и
то и другое на стол перед Марфенькой.
—
То есть если б у меня хватило смелости подстрелить кого-нибудь или разбить ночью трактир! —
отвечал Райский.
— Бог их знает, —
отвечала та, — гуляют где-нибудь, ведь они не говорят, куда идут.
—
То!.. А от попадьи ко мне, — сказала она, помолчав, — я на него и
отвечала.
Райский с любопытством шел за Полиной Карповной в комнаты, любезно
отвечал на ее нежный шепот, страстные взгляды. Она молила его признаться, что он неравнодушен к ней, на что он в
ту же минуту согласился, и с любопытством ждал, что из этого будет.
— Дойдешь до конца, так узнаешь, —
отвечала та.
— За
то, что Марфенька
отвечала на его объяснение, она сидит теперь взаперти в своей комнате в одной юбке, без башмаков! — солгала бабушка для пущей важности. — А чтоб ваш сын не смущал бедную девушку, я не велела принимать его в дом! — опять солгала она для окончательной важности и с достоинством поглядела на гостью, откинувшись к спинке дивана.
— А если я приму? —
отвечал Райский, у которого, рядом с намерением бороться со страстью, приютилась надежда не расставаться вполне хоть с
теми местами, где присутствует она, его бесподобная, но мучительная красота!
— Положим, самолюбию, оставим спор о
том, что такое самолюбие и что — так называемое — сердце. Но ты должна сказать, зачем я тебе? Это мое право — спросить, и твой долг —
отвечать прямо и откровенно, если не хочешь, чтоб я счел тебя фальшивой, злой…
Угадывая законы явления, он думал, что уничтожил и неведомую силу, давшую эти законы, только
тем, что отвергал ее, за неимением приемов и свойств ума, чтобы уразуметь ее. Закрывал доступ в вечность и к бессмертию всем религиозным и философским упованиям, разрушая, младенческими химическими или физическими опытами, и вечность, и бессмертие, думая своей детской тросточкой, как рычагом, шевелить дальние миры и заставляя всю вселенную
отвечать отрицательно на религиозные надежды и стремления «отживших» людей.
Тушин опять покачал ель, но молчал. Он входил в положение Марка и понимал, какое чувство горечи или бешенства должно волновать его, и потому не
отвечал злым чувством на злобные выходки, сдерживая себя, а только тревожился
тем, что Марк, из гордого упрямства, чтоб не быть принуждену уйти, или по остатку раздраженной страсти, еще сделает попытку написать или видеться и встревожит Веру. Ему хотелось положить совсем конец этим покушениям.
— «Нет, Иван Иванович, дайте мне (это она говорит) самой решить, могу ли я
отвечать вам таким же полным, глубоким чувством, какое питаете вы ко мне. Дайте полгода, год срока, и тогда я скажу — или нет, или
то да, какое…» Ах! какая духота у вас здесь! нельзя ли сквозного ветра? («не будет ли сочинять? кажется, довольно?» — подумал Райский и взглянул на Полину Карповну).
Неточные совпадения
Анна Андреевна, жена его, провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет, воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей. Очень любопытна и при случае выказывает тщеславие. Берет иногда власть над мужем потому только, что
тот не находится, что
отвечать ей; но власть эта распространяется только на мелочи и состоит в выговорах и насмешках. Она четыре раза переодевается в разные платья в продолжение пьесы.
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь
отвечать моим чувствам, не
то я смертью окончу жизнь свою».
Ты дай нам слово верное // На нашу речь мужицкую // Без смеху и без хитрости, // По совести, по разуму, // По правде
отвечать, // Не
то с своей заботушкой // К другому мы пойдем…»
На это
отвечу: цель издания законов двоякая: одни издаются для вящего народов и стран устроения, другие — для
того, чтобы законодатели не коснели в праздности…"
— Так и живем, что настоящей жизни не имеем, —
отвечали глуповцы и при этом не
то засмеялись, не
то заплакали.