Неточные совпадения
Обломов всегда ходил дома без галстука и без жилета, потому что любил простор и приволье.
Туфли на нем были длинные, мягкие и широкие; когда он, не глядя, опускал
ноги с постели на пол, то непременно попадал в них сразу.
Так и сделал. После чаю он уже приподнялся с своего ложа и чуть было не встал; поглядывая на
туфли, он даже начал спускать к ним одну
ногу с постели, но тотчас же опять подобрал ее.
Он хотел приподнять Обломова с постели, но тот предупредил его, опустив быстро
ноги и сразу попав ими в обе
туфли.
Обломов быстро приподнялся и сел в диване, потом спустил
ноги на пол, попал разом в обе
туфли и посидел так; потом встал совсем и постоял задумчиво минуты две.
«Теперь или никогда!» «Быть или не быть!» Обломов приподнялся было с кресла, но не попал сразу
ногой в
туфлю и сел опять.
Илья Ильич лежал небрежно на диване, играя
туфлей, ронял ее на пол, поднимал на воздух, повертит там, она упадет, он подхватывает с пола
ногой… Вошел Захар и стал у дверей.
Писали, что один заграничный граф или барон на одной венской железной дороге надевал одному тамошнему банкиру, при публике, на
ноги туфли, а тот был так ординарен, что допустил это.
Слышатся шаги. Из двери, что направо, показывается Фирс. Он одет, как всегда, в пиджаке и белой жилетке, на
ногах туфли. Он болен.
Муза Николаевна в одной сорочке, надев только на босую
ногу туфли, пошла к сестре, которую она нашла почти лежащей в объятиях Фадеевны и имеющей глаза закрытыми. Муза Николаевна осторожно подошла к ней.
Неточные совпадения
И, заметив полосу света, пробившуюся с боку одной из суконных стор, он весело скинул
ноги с дивана, отыскал ими шитые женой (подарок ко дню рождения в прошлом году), обделанные в золотистый сафьян
туфли и по старой, девятилетней привычке, не вставая, потянулся рукой к тому месту, где в спальне у него висел халат.
Вронский только в первую минуту был ошеломлен после впечатлений совсем другого мира, привезенных им из Москвы; но тотчас же, как будто всунул
ноги в старые
туфли, он вошел в свой прежний веселый и приятный мир.
Тот был дома, в своей каморке, и в эту минуту занимался, писал, и сам ему отпер. Месяца четыре, как они не видались. Разумихин сидел у себя в истрепанном до лохмотьев халате, в
туфлях на босу
ногу, всклокоченный, небритый и неумытый. На лице его выразилось удивление.
Павел Петрович не разделся, только китайские красные
туфли без задков сменили на его
ногах лаковые полусапожки.
(Василий Иванович уже не упомянул о том, что каждое утро, чуть свет, стоя о босу
ногу в
туфлях, он совещался с Тимофеичем и, доставая дрожащими пальцами одну изорванную ассигнацию за другою, поручал ему разные закупки, особенно налегая на съестные припасы и на красное вино, которое, сколько можно было заметить, очень понравилось молодым людям.)