Неточные совпадения
Помню, в 1882 году
я дал четверостишие для «Будильника» по поводу памятника Пушкину: на Тверском бульваре, по одну сторону памятника жил обер-полицмейстер генерал Козлов, а по другую,
тоже почти рядом, помещались «Московские ведомости» и квартира М.Н. Каткова...
— Да вот так же, вам всегда везет, и сейчас
тоже! Вчера приехал ко
мне мой бывший денщик, калмык, только что из полка отпущенный на льготу! Прямо с поезда, проездом в свой улус, прежде ко
мне повидаться, к своему командиру…
Я еду на поезд — а он навстречу на своем коне… Триста монет ему давали в Москве — не отдал! Ну,
я велел ему дожидаться, — а вышло кстати… Вот он вас проводит, а потом и мою лошадь приведет… Ну, как, довольны? — и хлопнул
меня по плечу.
Иногда, когда Иван отставал,
я сдерживал моего Тебенька, — но сын славного Дир-боя, отмахав верст двадцать, был свеж, только фырчит, ноздри раздувает, а повода не спускает, все попрашивает. И у калмыка хорош конь —
тоже свеж.
Я прочел отрывки из моей поэмы, причем старушка не раз прослезилась, а Иван Иванович
тоже расчувствовался и сказал...
—
Я тоже готовлю том своих сочинений! — важно заявил Н.П. Чугунов.
Когда
мне это рассказывали,
тоже хохотали.
Они уходят,
я надеваю фрак и хочу идти. Звонок. Входят еще трое: мой знакомый, старый москвич Шютц, корреспондент какой-то венской газеты, другой,
тоже знакомый, москвич, американец Смит, который
мне представляет типичнейшего американского корреспондента газеты. Корреспондент ни слова по-русски, ему переводит Смит. Целый допрос. Каждое слово американец записывает.
В корреспондентском бюро
меня тоже встретили овацией русские и иностранные корреспонденты. Интервьюировали, расспрашивали, осматривали, фотографировали. Художник Рубо зарисовал
меня. Американцы и англичане ощупывали мои бицепсы и только тогда поверили, что все написанное — правда, что
я мог вынести эту давку.
Позднее
я узнал, что это один из ростовщиков популярного антрепренера М.В. Лентовского. Он держал для видимости довольно приличный винный погребок и гастрономический магазин, а на самом деле был шулер и ростовщик. От одного из таких же типов,
тоже шулера,
я узнал, что брюнет до этого, имея кличку Пашки-Шалуна, был карманником у Рязанского вокзала, а позднее работал по этим же делам в поездах.
Я об этом рассказал Н.И. Пастухову.
А в городе хозяин ходит, как граф, пользу да штраф, да прибыль, провизия, значит, не в ремизе
я, а там на товар процент дает хороший дивиденд, а уж при подряде своего
тоже не упустим, такого Петра Кириллова запустим, что на поди! Значит, пей да гуляй, да певиц бриллиантами наделяй, а ежели учинишь дебош, адвокат у нас хорош, это нам не в убытки, потому прибытки прытки».
«Что
мне в вашей вине,
я верю, что вас
тоже подвели. Кто писал? Нигилист какой-нибудь?»
— Да
я тоже не могу, Николай Иванович… — сознался шепотом «лингвист».
Кроме Л.Л. Белянкина,
я был знаком еще с писателем Даниловым, работавшим в «Развлечении»
тоже с 1859 года, с самого основания журнала.
— Да, вот тебе смешно, а
я чуть места не лишился, а Пазухин здесь
тоже ни при чем, он этот анекдот стибрил из старинного «Развлечения»!
В 1885 году, 1 января, выползли на свет две газетки, проползли сколько могли и погибли
тоже почти одновременно, незаметно, никому не нужные.
Я помню, что эти газетки были — и только,
мне было не до них.
Я с головой ушел в горячую работу в «Русских ведомостях», мешать эти газетки
мне не могли, настолько они были пусты и безжизненны.
Дня через три после этого
меня вызвали в Выставочный комитет и предложили
мне командировку — отправиться по Волге, посетить редакции газет в Казани, в Самаре, в Симбирске и в Саратове и написать в газетах по статье о выставке, а потом предложили проехать на кавказские курорты и
тоже написать в курортных газетах.
Амфитеатров по телефону передал
мне, что его осаждают знакомые и незнакомые просьбами поместить опровержение и что тот самый сотрудник, который предложил
мне взятку, был у него
тоже и привозил деньги за объявления в газету, но редакция отказала наотрез печатать их.
Наконец старик со слезами опустился на колени,
я тоже перед ним встал на колени, обнялись крепко, и оба расплакались.
Неточные совпадения
Городничий. Вам
тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично…
Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Анна Андреевна. Приходи, Осип, ко
мне,
тоже получишь.
(Раскуривая сигарку.)Почтмейстер,
мне кажется,
тоже очень хороший человек. По крайней мере, услужлив.
Я люблю таких людей.
Почтмейстер (продолжая читать).Хм… хм… хм… хм… «сивый мерин. Почтмейстер
тоже добрый человек…» (Оставляя читать.)Ну, тут обо
мне тоже он неприлично выразился.
Хлестаков. Покорно благодарю.
Я сам
тоже —
я не люблю людей двуличных.
Мне очень нравится ваша откровенность и радушие, и
я бы, признаюсь, больше бы ничего и не требовал, как только оказывай
мне преданность и уваженье, уваженье и преданность.