— Мы — королевские слуги. Мы пришли за деньгами, которые каждый житель, согласно
желанию короля, обязан внести, так как король хочет раздать щедрую милостыню беднякам своей столицы.
Неточные совпадения
Вечером сидел в театре, любуясь, как знаменитая Лавальер, играя роль жены депутата-социалиста, комического буржуа, храбро пляшет, показывая публике коротенькие черные панталошки из кружев, и как искусно забавляет она какого-то экзотического
короля, гостя Парижа. Домой пошел пешком, соблазняло
желание взять женщину, но — не решился.
Книги сделали меня неуязвимым для многого: зная, как любят и страдают, нельзя идти в публичный дом; копеечный развратишко возбуждал отвращение к нему и жалость к людям, которым он был сладок. Рокамболь учил меня быть стойким, но поддаваться силе обстоятельств, герои Дюма внушали
желание отдать себя какому-то важному, великому делу. Любимым героем моим был веселый
король Генрих IV, мне казалось, что именно о нем говорит славная песня Беранже:
Боярин призадумался. Дурной гражданин едва ли может быть хорошим отцом; но и дикие звери любят детей своих, а сверх того, честолюбивый боярин видел в ней будущую супругу любимца
короля польского; она была для него вернейшим средством к достижению почестей и могущества, составлявших единственный предмет всех тайных дум и нетерпеливых его
желаний. Помолчав несколько времени, он спросил: употребляла ли больная снадобья, которые оставил ей польский врач перед отъездом своим в Москву?
— Ну, нет!.. Нет!.. — заговорил Бегушев, замотав головой и каким-то трагическим голосом. — Пусть лучше сойдет на землю огненный дождь, потоп, лопнет кора земная, но я этой курицы во щах, о которой мечтал Генрих Четвертый [Курица во щах, о которой мечтал Генрих Четвертый. — Имеется в виду французский
король Генрих IV (1553–1610), якобы выражавший
желание, чтобы у каждого французского крестьянина была к обеду курица.], миру не желаю.
Затем тосты шли за тостами, шампанское лилось рекой, и все были в самом хорошем настроении духа, а некоторые — и в том числе
король и дядя-губернатор — даже в таком, можно сказать, мечтательном, что выражали
желание бросить Гонолулу и, сдав бразды правления Вейлю, поплавать некоторое время на «Коршуне» — так гостеприимны русские моряки.