Моисей Соломонович, считая последнего, в финансовом смысле, опасным для себя конкурентом в сердце красавицы-артистки — он только и признавал над
женщинами силу денег — воспылал гневом и наскочил в буфете на Николая Егоровича.
Неточные совпадения
Обе
женщины стояли несколько минут молча друг против друга, как бы испытывая взаимно
силу своих взглядов. Обе все время не сморгнули.
Но
сила красивой
женщины прежде всего в ее недостижимости, а если она и сойдется с кем-нибудь, то в неуверенности мужчины в прочность это связи.
Привычка создала вторую натуру: у него выработался взгляд на
женщин по встреченным образцам, и этот взгляд, в
силу умственного убожества князя Владимира, стал его взглядом на
женщин вообще.
«Однако, он не на шутку ее любит, это серьезно! — думал он дорогой к Боровиковым. — Что может сделать умная
женщина! Кутилу, развратника, менявшего
женщин как перчатки, привязать к себе, как собаку! Теперь он всецело в ее руках! Она может сделать его счастливым, если любит на самом деле, или погубит окончательно, если играет только в любовь, но во всяком случае относительно его она —
сила. Это надо принять к сведению».
Влачить же далее такую жизнь, как теперь, он был не в
силах, — видеть горячо любимую
женщину при ее настоящей обстановке, под нахальными взорами первых встречных, в атмосфере двухсмысленных острот и анекдотов, прозрачных намеков и предложений — пытка, которую он переносил в течении нескольких лет, становилась для него положительно невыносимой.
Неточные совпадения
Деревни наши бедные, // А в них крестьяне хворые // Да
женщины печальницы, // Кормилицы, поилицы, // Рабыни, богомолицы // И труженицы вечные, // Господь прибавь им
сил!
Он не верит и в мою любовь к сыну или презирает (как он всегда и подсмеивался), презирает это мое чувство, но он знает, что я не брошу сына, не могу бросить сына, что без сына не может быть для меня жизни даже с тем, кого я люблю, но что, бросив сына и убежав от него, я поступлю как самая позорная, гадкая
женщина, — это он знает и знает, что я не в
силах буду сделать этого».
— Простить я не могу, и не хочу, и считаю несправедливым. Я для этой
женщины сделал всё, и она затоптала всё в грязь, которая ей свойственна. Я не злой человек, я никогда никого не ненавидел, но ее я ненавижу всеми
силами души и не могу даже простить ее, потому что слишком ненавижу за всё то зло, которое она сделала мне! — проговорил он со слезами злобы в голосе.
— Мы здесь не умеем жить, — говорил Петр Облонский. — Поверишь ли, я провел лето в Бадене; ну, право, я чувствовал себя совсем молодым человеком. Увижу
женщину молоденькую, и мысли… Пообедаешь, выпьешь слегка —
сила, бодрость. Приехал в Россию, — надо было к жене да еще в деревню, — ну, не поверишь, через две недели надел халат, перестал одеваться к обеду. Какое о молоденьких думать! Совсем стал старик. Только душу спасать остается. Поехал в Париж — опять справился.
Она чувствовала, что то положение в свете, которым она пользовалась и которое утром казалось ей столь ничтожным, что это положение дорого ей, что она не будет в
силах променять его на позорное положение
женщины, бросившей мужа и сына и соединившейся с любовником; что, сколько бы она ни старалась, она не будет сильнее самой себя.