В
серых сумерках повозка за повозкою выезжали на дорогу. До нас было еще далеко. Мы напились чаю и зашли с Шанцером в фанзу, где спали офицеры. Она была уже пуста. Мы присели на кхан (лежанку). Постланные на нем золотистые циновки были теплы, и тепло было в фанзе. Я прилег на циновку, положил под голову папаху; мысли в голове замешались и медленно стали опускаться в теплую, мягкую мглу.
Наконец, однако ж, выбились из сил. По-видимому, был уж час пятый утра, потому что начинал брезжить свет, и на общем фоне
серых сумерек стали понемногу выступать силуэты. Перед нами расстилался пруд, за которым темнела какая-то масса.
Жду тебя на распятьях, подруга, // В
серых сумерках зимнего дня! // Над тобою поет моя вьюга, // Для тебя бубенцами звеня!
Нет никаких сомнений, она вне сарая. Ни спящих солдат, ни бледного фонаря нет уже перед ней. В
серых сумерках осеннего утра слабо намечается поле… Там справа холм, гора, вернее, открытая ими, ей и Игорем, нынче ночью. Но она пуста, увы! На ней нет и признака русских батарей… Значит, не успел Игорь, значит…
Неточные совпадения
Он напугал меня не на шутку: ходя по лесу в
серый туманный день, я убил уже много зайцев и развесил их по сучьям, чтобы собрать после, вместе с другим охотником; от наступающих
сумерек становилось темно; вдруг вижу я огромное подобие белого зайца, сидящего на корточках, в воздухе, как мне показалось, на аршин от земли.
Это был тяжелый,
серый день, без утреннего рассвета и вечерних
сумерек; день, непосредственно сменяющий замешкавшуюся ночь и торопливо сгоняемый другою ночью.
Приходи во зеленый сад в
сумерки серые, когда сядет за лес солнышко красное, и скажи: «Покажись мне, верный друг!» — и покажу я тебе свое лицо противное, свое тело безобразное.
В та поры, не мешкая ни минуточки, пошла она во зеленый сад дожидатися часу урочного, и когда пришли
сумерки серые, опустилося за лес солнышко красное, проговорила она: «Покажись мне, мой верный друг!» И показался ей издали зверь лесной, чудо морское: он прошел только поперек дороги и пропал в частых кустах, и не взвидела света молода дочь купецкая, красавица писаная, всплеснула руками белыми, закричала источным голосом и упала на дорогу без памяти.