Неточные совпадения
Как я
сказал выше, редактор"Библиотеки"взял роман по нескольким главам, и он
начал печататься с января 1862 года. Первые две части тянулись весь этот год. Я писал его по кускам
в несколько глав, всю зиму и весну, до отъезда
в Нижний и
в деревню; продолжал работу и у себя на хуторе, продолжал ее опять и
в Петербурге и довел до конца вторую часть. Но
в январе 1863 года у меня еще не было почти ничего готово из третьей книги — как я называл тогда части моего романа.
Как я
сказал в самом
начале этой главы, я не буду пересказывать здесь подробно все то, что вошло
в мою книгу"Столицы мира".
Тэн был
в эти годы человеком лет сорока, скромной, я бы
сказал, учительской наружности, так же скромно одет
в черное, носил пенсне, говорил
в начале лекции слабоватым голосом, но дальше все одушевлялся, и его дикция и самый язык делались живее, горячее и колоритнее.
Покойный
В.О.Ковалевский (мой давнишний знакомый еще из того времени, когда он был юным правоведиком) рассказывал мне позднее, уже
в начале 70-х годов, как он раз по приезде
в Лондон сейчас же отправился к Дарвину,
в семействе которого был принят всегда как приятель. И первое, что ему
сказал Дарвин, поздоровавшись с ним, — было...
Молодой персонал сотрудников,
начиная с Михайловского, держался от главных хозяев совсем отдельно, и, как я
сказал выше, никакого постоянного общения, бесед или заседаний
в журнале не происходило.
Многие, вероятно, и теперь помнят Аристова
в качестве устроителя всевозможных спектаклей, вечеров, чтений и праздников. Я с ним участвовал
в любительских спектаклях еще
в начале 60-х годов и нашел его все таким же-с наружностью отставного военного, при длинных усах и с моноклем
в глазу. Никто бы не
сказал, что он по происхождению и воспитанию был из духовного звания и, кажется, даже с званием магистра богословия. Где-то он служил и
в торжественных случаях надевал на шею орденский крест.
Мы с ней простились,
сказав друг другу:"До свидания
в Петербурге", — где я уже и нашел ее
в начале осени.
Неточные совпадения
Потупился, задумался, //
В тележке сидя, поп // И молвил: — Православные! // Роптать на Бога грех, // Несу мой крест с терпением, // Живу… а как? Послушайте! //
Скажу вам правду-истину, // А вы крестьянским разумом // Смекайте! — // «
Начинай!»
— У Клима речь короткая // И ясная, как вывеска, // Зовущая
в кабак, — //
Сказал шутливо староста. — //
Начнет Климаха бабою, // А кончит — кабаком! —
Тогда поймали Матренку Ноздрю и
начали вежливенько топить ее
в реке, требуя, чтоб она
сказала, кто ее, сущую бездельницу и воровку, на воровство научил и кто
в том деле ей пособлял?
Так
начинает свой рассказ летописец и затем,
сказав несколько слов
в похвалу своей скромности, продолжает:
— Я видел, что вы были
в нерешительности насчет меня, — добродушно улыбаясь
сказал Левин, — но я поторопился
начать умный разговор, чтобы загладить свой полушубок.