Неточные совпадения
Путем этим шли
все мыслители-мистики; шел, наприм., близкий мне по духу Франц Баадер.
В основе «философии свободы» лежит деление на два типа мироощущения и мироотношения — мистический и магический. Мистика пребывает в сфере свободы, в ней — трансцендентный прорыв из необходимости естества в свободу божественной жизни. Магия еще пребывает в сфере необходимости, не выходит из заколдованности естества.
Путь магический во
всех областях легко становится
путем человекобожеским.
Путь же мистический должен быть
путем богочеловеческим. Философия свободы есть философия богочеловечества.
Вся новая философия пошла по тому отвлеченно-рационалистическому
пути, на котором не могут быть решены поставленные нами проблемы.
В силах был справиться с проблемами лишь один Франц Баадер, но
путь его был особый, не тот, что у
всей философии.
В критицизме формулируется потеря
путей к бытию, к живым реальностям, в критицизме познающий субъект остается сам с собой и из себя
все должен воссоздать.
Гносеология покинутых, предоставленных себе уже прошла
весь круг своего развития, на
пути этом некуда уже податься.
Все непосредственно живое отвергается, разлагается на элементы, из которых оно может получиться лишь
путем алхимии мыслительной абстракции.
Все это я постараюсь показать на разборе книги Лосского, который, с одной стороны, прокладывает тот новый
путь, о котором мы говорим, а с другой — допускает одно недоразумение, очень опасное для мистической гносеологии.
Знание, в котором мы
путем рефлексии констатируем субъект и объект, есть уже во
всех смыслах нечто вторичное, производное, из самой жизни рожденное.
В начале своего философского
пути Лосский подвергся влиянию замечательного русского философа Козлова, которого, скорее
всего, можно назвать неолейбницианцем.
Это вселенское религиозное миропонимание и мироощущение, к которому современный мир идет разными
путями и с разных концов, прежде
всего остро ставит вопрос о смысле мировой истории, о религиозном соединении судьбы личности и судьбы вселенной.
Если зло и страдания жизни, смерть и ужас бытия не являются результатом предмирного преступления богоотступничества, великого греха
всего творения, свободного избрания злого
пути, если нет коллективной ответственности
всего творения за зло мира, нет круговой поруки, то теодицея [Теодицеей называется проблема оправдания Бога, но само это словосочетание вызывает возражение.
Ни философия позитивная, ни философия критическая не в силах понять происхождения и значения времени и пространства, законов логики и
всех категорий, так как исходит не из первичного бытия, с которым даны непосредственные
пути сообщения, а из вторичного, больного уже сознания, не выходит из субъективности вширь, на свежий воздух.
Бесплодие и пустынность философского критицизма с его отвлеченно-призрачным самопогружением в субъект, с ненужной апологетикой науки, мелочные разногласия этой неосхоластики, искание гносеологии без предпосылок и грубый догматизм
всех этих критических гносеологий —
все это указывает на внутреннюю неизбежность перехода на новый
путь.
Творение, в силу присущей ему свободы, свободы избрания
пути, отпало от Творца, от абсолютного источника бытия и пошло
путем природным, натуральным; оно распалось на части, и
все части попали в рабство друг к другу, подчинились закону тления, так как источник вечной жизни отдалился и потерялся.
Ясно, что множественность и повторяемость в индийской философии и религии, отрицание смысла конкретной истории, допущение скитания душ по разным краям бытия, по темным коридорам и индивидуального спасения этих душ
путем превращения в новые и новые формы —
все это несовместимо с принятием Христа и с надеждой на спасительный конец истории мира.
Ветхий Завет и пророки, язычество и греческая философия, восточные религии и античная культура —
все это было
путем к Христу, всемирной подготовкой почвы для явления Логоса во плоти.
После Христа история мира пошла не по
пути наименьшего сопротивления, как хотят думать позитивные историки, а по
пути наибольшего сопротивления, по
пути сопротивления
всему греховному порядку природы.
Богочеловек явился в мир; мистический акт искупления совершился, но богочеловеческий
путь истории еще не был найден,
все еще оставалось обширное поле для подмены божеского человеческим, для соблазнов князя этого мира, который всегда охотно подсказывает, как лучше устроить мир, когда Дух Святой не вдохновляет еще человечества.
Но, чтобы вступить окончательно на
путь богочеловеческий, человечество, по-видимому, должно пройти до конца соблазн отвлеченного гуманизма, попробовать на вершине исторического процесса, в поздний час истории устроиться самостоятельно на земле, стать на ноги, отвергнув
все источники своего бытия.
Теория прогресса в обыденном сознании бестрагична — это прекраснодушная теория, которая хотя и утверждает страдальческий и кровавый
путь истории, но верит, что
все идет к лучшему в этом лучшем из миров.
Пусть сбудутся
все обещания древнего змия и змииного
пути, тогда выявится ложь этих обещаний.
Утверждение свободы внутренней, свободы духа, свободы во Христе не может не вести к творческому перерождению
всего общества и
всей природы, к творчеству истории как
пути к спасению и избавлению от зла и страданий.
У крыльца ждал его лихач-рысак. Мы сели; но даже и во
весь путь он все-таки не мог прийти в себя от какой-то ярости на этих молодых людей и успокоиться. Я дивился, что это так серьезно, и тому еще, что они так к Ламберту непочтительны, а он чуть ли даже не трусит перед ними. Мне, по въевшемуся в меня старому впечатлению с детства, все казалось, что все должны бояться Ламберта, так что, несмотря на всю мою независимость, я, наверно, в ту минуту и сам трусил Ламберта.
Неточные совпадения
Таким
путем вся вотчина // В пять лет Ермилу Гирина // Узнала хорошо, // А тут его и выгнали…
Г-жа Простакова. Как теленок, мой батюшка; оттого-то у нас в доме
все и избаловано. Вить у него нет того смыслу, чтоб в доме была строгость, чтоб наказать
путем виноватого.
Все сама управляюсь, батюшка. С утра до вечера, как за язык повешена, рук не покладываю: то бранюсь, то дерусь; тем и дом держится, мой батюшка!
Обыкновенно противу идиотов принимаются известные меры, чтоб они, в неразумной стремительности, не
все опрокидывали, что встречается им на
пути.
Выслушав такой уклончивый ответ, помощник градоначальника стал в тупик. Ему предстояло одно из двух: или немедленно рапортовать о случившемся по начальству и между тем начать под рукой следствие, или же некоторое время молчать и выжидать, что будет. Ввиду таких затруднений он избрал средний
путь, то есть приступил к дознанию, и в то же время
всем и каждому наказал хранить по этому предмету глубочайшую тайну, дабы не волновать народ и не поселить в нем несбыточных мечтаний.
Неслыханная деятельность вдруг закипела во
всех концах города: частные пристава поскакали, квартальные поскакали, заседатели поскакали, будочники позабыли, что значит
путем поесть, и с тех пор приобрели пагубную привычку хватать куски на лету.