Неточные совпадения
Славянофилы хотели оставить русскому народу свободу религиозной совести, свободу думы, свободу
духа, а всю остальную жизнь отдать во
власть силы, неограниченно управляющей русским народом.
Русский
дух, устремленный к абсолютному во всем, не овладевает мужественно сферой относительного и серединного, он отдается во
власть внешних сил.
Она определяется силой жертвенного
духа народа, его исключительной вдохновленностью царством не от мира сего, она не может притязать на внешнюю
власть над миром и не может претендовать на то, чтобы даровать народу земное блаженство.
Нужно ведь признать, что и славянофилы и народники и разные русские религиозные направления не всегда только
дух противополагали машине и
власти материальности, но также противополагали более развитой технике и хозяйству технику и хозяйство менее развитое, отсталое и примитивное.
Но порабощающей
власти развитой техники можно противопоставить высокий и свободный
дух, но нельзя противопоставить технику отсталую и элементарную.
Можно установить четыре периода в отношении человека к космосу: 1) погружение человека в космическую жизнь, зависимость от объектного мира, невыделенность еще человеческой личности, человек не овладевает еще природой, его отношение магическое и мифологическое (примитивное скотоводство и земледелие, рабство); 2) освобождение от
власти космических сил, от
духов и демонов природы, борьба через аскезу, а не технику (элементарные формы хозяйства, крепостное право); 3) механизация природы, научное и техническое овладение природой, развитие индустрии в форме капитализма, освобождение труда и порабощение его, порабощение его эксплуатацией орудий производства и необходимость продавать труд за заработную плату; 4) разложение космического порядка в открытии бесконечно большого и бесконечно малого, образование новой организованности, в отличие от органичности, техникой и машинизмом, страшное возрастание силы человека над природой и рабство человека у собственных открытий.
В действительности неотъемлемые права человека, устанавливающие границы
власти общества над человеком, определяются не природой, а
духом.
Есть две основные точки зрения на соотношения кесаря,
власти, государства, царства этого мира и
духа, духовной жизни человека, царства Божьего.
Дух есть свобода, но в объективации
духа в истории создавался ряд мифов, которыми укреплялся авторитет
власти.
Но важно сказать, что противоречивые отношения между царством
Духа и царством Кесаря глубже средневекового противоположения духовной и светской
власти.
Неточные совпадения
— Там, в Кремле, Гусаров сказал рабочим речь на тему — долой политику, не верьте студентам, интеллигенция хочет на шее рабочих проехать к
власти и все прочее в этом
духе, — сказала Татьяна как будто равнодушно. — А вы откуда знаете это? — спросила она.
— Мы — бога во Христе отрицаемся, человека же — признаем! И был он, Христос, духовен человек, однако — соблазнил его Сатана, и нарек он себя сыном бога и царем правды. А для нас — несть бога, кроме
духа! Мы — не мудрые, мы — простые. Мы так думаем, что истинно мудр тот, кого люди безумным признают, кто отметает все веры, кроме веры в
духа. Только
дух — сам от себя, а все иные боги — от разума, от ухищрений его, и под именем Христа разум же скрыт, — разум церкви и
власти.
Это был кризис, болезненный переход из юности в совершеннолетие. Она не могла сладить с мыслями, точившими ее, она была больна, худела, — испуганный, упрекая себя, стоял я возле и видел, что той самодержавной
власти, с которой я мог прежде заклинать мрачных
духов, у меня нет больше, мне было больно это и бесконечно жаль ее.
Я готов себя сознать романтиком вот по каким чертам: примат субъекта над объектом, противление детерминизму конечного и устремление к бесконечному, неверие в достижение совершенства в конечном, интуиция против дискурсии, антиинтеллектуализм и понимание познания как акта целостного
духа, экзальтация творчества в человеческой жизни, вражда к нормативизму и законничеству, противоположение личного, индивидуального
власти общего.
Между мной и Розановым и Мережковским была бездна, потому что для меня основной проблемой была проблема свободы и личности, то есть проблема
духа, а не «плоти», которая находится во
власти необходимости.