Религиозный анархизм у Достоевского носит особый характер и имеет иное обоснование, чем у Л. Толстого, и идет в большую глубину, для него проблема свободы
духа имеет центральное значение, которого она не имеет у Л. Толстого.
Какие плечи! что за Геркулес!.. // А сам покойник мал был и щедушен, // Здесь, став на цыпочки, не мог бы руку // До своего он носу дотянуть. // Когда за Эскурьялом мы сошлись, // Наткнулся мне на шпагу он и замер, // Как на булавке стрекоза — а был // Он горд и смел — и
дух имел суровый… // А! вот она.
Неточные совпадения
На первый раз разговор не
имел других последствий, но мысль о поросячьих
духах глубоко запала в душу предводителя.
Он видел, что Россия
имеет прекрасные земли, прекрасных рабочих и что в некоторых случаях, как у мужика на половине дороги, рабочие и земля производят много, в большинстве же случаев, когда по-европейски прикладывается капитал, производят мало, и что происходит это только оттого, что рабочие хотят работать и работают хорошо одним им свойственным образом, и что это противодействие не случайное, а постоянное, имеющее основание в
духе народа.
Но Левин не
имел духа выговорить ему.
Скрепя сердце и стиснув зубы, он, однако же,
имел присутствие
духа сказать необыкновенно учтивым и мягким голосом, между тем как пятна выступили на лице его и все внутри его кипело:
В продолжение этого времени он
имел удовольствие испытать приятные минуты, известные всякому путешественнику, когда в чемодане все уложено и в комнате валяются только веревочки, бумажки да разный сор, когда человек не принадлежит ни к дороге, ни к сиденью на месте, видит из окна проходящих плетущихся людей, толкующих об своих гривнах и с каким-то глупым любопытством поднимающих глаза, чтобы, взглянув на него, опять продолжать свою дорогу, что еще более растравляет нерасположение
духа бедного неедущего путешественника.