Перед обедом он засыпал где-нибудь в саду, потом за обедом веселил и смешил тетушек своей веселостью, потом ездил верхом или
катался на лодке и вечером опять читал или сидел с тетушками, раскладывая пасьянс.
— Нет, подождите… мы сделаем вот что. — Назанский с трудом переворотился набок и поднялся на локте. — Достаньте там, из шкафчика… вы знаете… Нет, не надо яблока… Там есть мятные лепешки. Спасибо, родной. Мы вот что сделаем… фу, какая гадость!.. Повезите меня куда-нибудь на воздух — здесь омерзительно, и я здесь боюсь… Постоянно такие страшные галлюцинации. Поедем,
покатаемся на лодке и поговорим. Хотите?
Когда мне минуло шесть лет, стремлению этому суждено было осуществиться: отец мой,
катаясь на лодке в Генуэзском заливе, опрокинулся и пошел как ключ ко дну в море.
Ачмианов тоже скоро простился с компанией и пошел вслед за Надеждой Федоровной, чтобы пригласить ее
покататься на лодке. Он подошел к ее дому и посмотрел через палисадник: окна были открыты настежь, огня не было.
Неточные совпадения
Катерина. Сделается мне так душно, так душно дома, что бежала бы. И такая мысль придет
на меня, что, кабы моя воля,
каталась бы я теперь по Волге,
на лодке, с песнями, либо
на тройке
на хорошей, обнявшись…
На фрегате ничего особенного: баниосы ездят каждый день выведывать о намерениях адмирала. Сегодня были двое младших переводчиков и двое ондер-баниосов: они просили, нельзя ли нам не
кататься слишком далеко, потому что им велено следить за нами, а их
лодки не угоняются за нашими. «Да зачем вы следите?» — «Велено», — сказал высокий старик в синем халате. «Ведь вы нам помешать не можете». — «Велено, что делать! Мы и сами желали бы, чтоб это скорее изменилось», — прибавил он.
Ничего не было, и даже никого: японцы, очевидно, сердятся за нашу настойчивость
кататься по рейду, несмотря
на караульные
лодки, а может быть, и за холодный прием.
Иначе, лишь только фрегат вошел бы в проход, японцы выстроили бы линию из своих
лодок позади его и загородили бы нам второй рейд,
на котором нельзя было бы
кататься на шлюпках; а они этого и добивались.
Зато занятия ее совершенно соответствовали ее виду: она
каталась сама
на лодке, гребя веслом искуснее всякого рыболова; стреляла дичь; стояла неотлучно над косарями; знала наперечет число дынь и арбузов
на баштане; брала пошлину по пяти копеек с воза, проезжавшего через ее греблю; взлезала
на дерево и трусила груши, била ленивых вассалов своею страшною рукою и подносила достойным рюмку водки из той же грозной руки.