Достигнутым исключительно посредством разума (sola ratione) доказательством осмысленности
христианского откровения обеспечивается разумность веры.
Когда-то превыше всего была церковь – она обладала властью, физической и экономической силой, и даже другие формы правления использовали этот способ
христианского откровения для достижения власти.
Христианская культура несколько веков искала адекватный способ выражения
христианского откровения, но начало этого поиска было положено уже в первые века.
Для него лично не было ничего естественнее, как признать
христианское откровение конечной истиной.
Этот культурно-исторический, человеческий элемент с его относительностью органически и внутренно вошёл в недра церкви, став живой оболочкой абсолютных истин
христианского откровения.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: упаивать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Схоластики пытаются совместить в философии наследие греческой мысли с богословским учением, вдохновлённым
христианским откровением.
Нужно ли признать абсолютной и неизменной ту форму
христианского откровения, которая обращена к среднему, массовому человеку, которая воспринимается средне-нормальной душевной организацией?
Для греков, как лишённых
христианского откровения, была тёмная, мрачная сторона жизни, которую они нарекли судьбою (fatum) и которая, как неотразимая, враждебная сила, тяготела над самими богами.
При рассмотрении темы гипотезы откровения и гипотезы
христианского откровения нет ничего более важного, чем вопрос о реальном положении человека.
Более того, интуитивные представления древних людей предвосхищали
христианское откровение – например, откровение о воскресении всех из мёртвых.
Здесь помещены памятники античного искусства, в которых обнаруживается возвышение религиозного сознания от грубой политеистической формы представления к единобожию и в которых как бы отразилось предчувствие
христианского откровения.
Лучшим из греческих философов они отводили место учителей народа, даже своего рода пророков, детоводителей к высшему
христианскому откровению.
Фактически – полотно является целостным художественным смыслообразом, запечатляющим столь принципиальный диспут христианства и христианской теологии с античной философией, утверждение
христианского откровения, сменившего античность и её наследие в исканиях истины, как единственного подлинного пути к таковой.
Торжество истины
христианского откровения над тщетными попытками античной философии искать истину и привести к истине —таков смыслообраз этого полотна.