По ушам ударил лёгкий шум, голову на миг сжало
тисками боли.
Сейчас его это мало волновало, главное, дышать стало легче, а жгучие
тиски боли ослабили свою хватку, позволяя сердцу спокойно биться.
Неспособность вырваться из
тисков боли влечёт за собой ожесточение, злобу и подавленность.
Голову сдавили
тиски боли и непонимания: как она оказалась в своей комнате?
Тиски боли безжалостны, и ему, чтобы одолеть их, надо, главное, не шевелиться, а это так трудно, когда болит…
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: изотопия — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Тиски боли стали разжимать свою хватку, освобождая безымянного, неся покой и вскоре, застеленные пеленой голубые глаза медленно так сомкнулись.
Так было приятнее, так железные
тиски боли отступали, давая больше простора для размышлений.
Урей укусил её сущность и он, в
тисках боли проявлявшейся и в нём, выдал одно за другим свои потаённые имена, надеясь, что на каком-то из очень уж потаённых богиня помирится.
Впервые за последние дни
тиски боли ослабли, отпустив слёзы.
Зажимающую в
тиски боль можно было одолеть только другой болью.
Работа системы не проходила даром для головы, которую начало стискивать
тисками боли.
Пусть заключённая заблудшая душа
тисками боли сжата одиноко, осмысливает свои беды не спеша и ждёт конца спасительного срока…
Я вздохнула от отпустившей
тиски боли в голове, принц кашлянул, покачнулся.
Я закричала, срывая и без того больное горло, через мгновения
тиски боли уменьшились.
И истории, как ведьмы в порыве эмоции и чувств уничтожали дотла деревни и вызывали мор, находясь в
тисках боли утраты по любимому.
Грудь сдавило
тисками боли, дышать стало тяжело, перед глазами всё расплылось, и по щекам покатились горячие, горькие слёзы.
Когда последняя капля зубной пасты стирается с моих губ, грудь сжимают
тиски боли.
Ей показалось, что земля ушла у неё из-под ног, а сердце сдавило
тисками боли и безнадёжности.
И чем дольше я бежал, тем хуже мне становилось: зрение опять почти пропало, голову сжимали
тиски боли, тело горело, будто в огне, а ротовая полость пересохла так сильно, словно я стал землёй в цветочном горшке, прозябающим где-то в общаге.