Важно найти момент, когда что-то пошло не так, и помочь себе развить эту часть
психического аппарата.
Отсюда следует, что в психоанализе невозможно выделить факторы лечения, не обращаясь при этом к различным теориям
психического аппарата, с которыми эти факторы связаны.
Через отношения с мамой и папой формируется
психический аппарат.
Это то же самое, лишь выраженное иначе, так как если работа
психического аппарата направлена к тому, чтобы удерживать количество возбуждения на низком уровне, то всё, что содействует нарастанию напряжения, должно быть рассматриваемо как нарушающее нормальные функции организма, т. е. как неудовольствие.
Во главу угла здесь поставлены базовые представления о психоаналитическом процессе, поэтому психоаналитические теории строения и функционирования
психического аппарата находятся на периферии нашего внимания, что, конечно же, не означает умаления их важности.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: отвисание — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Анализ сопротивления и переноса, который опирался на представления о структурах
психического аппарата и их функций, стал главным средством достижения терапевтического эффекта, тогда как свободные ассоциации были низведены до положения прислуги при этих сводных сёстрах от теории.
Это как с отдельными кадрами киноплёнки: каждый из них дан нам в качестве фиксированного изображения, а метаморфозу перехода из одного изображения в другое наш
психический аппарат просто придумывает.
Ведь чаще всего нам приходится ощущать неудовольствие от восприятия (Wahrnehmungsunlust), будь то восприятие напряжения от неудовлетворённых влечений или внешнее восприятие, всё равно, является ли оно мучительным само по себе или же возбуждает в
психическом аппарате неприятные ожидания, признаваемые им в качестве «опасности».
Реакция на требования этих влечений и сигналы опасности, в которых, собственно, и выражается деятельность
психического аппарата, может быть должным образом направляема принципом удовольствия или видоизменяющим его принципом реальности.
Поэтому без понимания того, что есть этот психологический опыт и
психический аппарат человека, говорить о достоверности знания невозможно.
Необычайно развитой психической функцией
психического аппарата.
Если же отличается, то где и в какой момент возникает именно functioning mind, т.е. именно
психический аппарат, который на верхних ярусах приводит к субъективно переживаемому опыту.
Вот почему большинство людей пребывают в состоянии хронической борьбы с собственным
психическим аппаратом.
Доминанта – это такое состояние
психического аппарата, когда всё его потенциальные возможности направлены на решение одной основной задачи.
Фрейд верил, что его сложнейший
психический аппарат в конце концов будет признан физиологическим, а ранние интроспективные психологи называли свою дисциплину физиологической психологией.
Дальше наш
психический аппарат отвечает тем, что в сознании возникает смысл, значение текста.
Это прыжок через пропасть, которую невозможно заделать терминологическими скачками, просто превратив
психический аппарат в functioning brain, который, в свою очередь, легко превращается просто в brain.
Теперь предлагаю оставить тёмную и мрачную тему травматического невроза и обратиться к изучению принципа действия
психического аппарата на примере одного из его самых ранних нормальных проявлений.
Научно доказано, что подсознание является могущественным
психическим аппаратом, который на 80–90 процентов управляет нашими поступками и переживаниями.
Следующий уровень
психического аппарата – национальное бессознательное, содержащее в себе всю традиционную матрицу определённого этноса, населяющего нашу планету.
Благодаря взаимодействую двух разных по функциям и содержанию компонентов
психического аппарата, сказка помогает перепрожить травму на символическом уровне, переоценить ставшие неадаптивными установки детства, отреагировать вытесненные чувства и эмоции.
Давайте задумаемся: первое, что сделал
психический аппарат после того, как усложнился до обезьяньего уровня, – он начал обманывать.
Судьба этой динамической сложности зависит от организации
психического аппарата пациента и его изменчивой способности выполнять те требования внутренней работы, которые предъявляются его собственной связью со сферой тела (Dejours, 1986).
Его
психический аппарат ещё слишком незрел.
Каково истинное происхождение
психического аппарата личности?
Факты, которые дали нам повод поверить в господство принципа наслаждения в психической жизни, находят выражение и в гипотезе, что
психический аппарат стремится сохранить содержащееся в нём количество возбуждения на возможно низком уровне или, по крайней мере, в постоянном состоянии.
Это та же, лишь иначе сформулированная, гипотеза, так как если работа
психического аппарата направлена на количественное понижение возбуждения, то всё, что его повышает, будет ощущаться как противное функции, т. е. как неудовольствие.
Интерналы, напротив, готовы модифицировать собственное поведение: они извлекают латентно наличествующие в нём возможности, готовы выбирать одну стратегию из нескольких вариантов, а не следовать первой из предложенных
психическим аппаратом альтернатив.
То есть мы с необходимостью должны принять во внимание
психический аппарат пациента (параметры частицы), поведение этого аппарата в его данности (собственное поведение частицы), поведение этого поведения в данности терапевтической ситуации (поведение частицы в условиях эксперимента) и, наконец, саму терапевтическую ситуацию (поведение этого двоякого поведения для экспериментатора, дополняющего результаты эксперимента своей сознательной и неосознанной деятельностью).
Эти «психотехнические действия», посредством которых достигается направленное преобразование
психического аппарата и деятельности человека, позволяющее ему овладевать своей психической деятельностью, и должны рассматриваться – в противовес естественнонаучной точке зрения – в качестве первой реальности и минимальной единицы анализа в сфере психологии творчества.
Но физическая конечность, «замкнутость» вещи, «окончательность» её эмпирической оболочки не останавливает её внутреннюю интенциональную динамику: не только любые референции о цели или функции вещи, но и даже дрейф придаваемого ей человеком смысла при сохранении её (вещи) эмпирической оболочки – проявления неостановимого самодвижения интенциональных энергий, в чей космический танец вовлечены все вещи и структуры, включая и сам
психический аппарат смыслопорождения.
Так же точно насилие само по себе не в состоянии создать государственную власть, а, напротив, оно пользуется наличнымсоциальным и
психическим аппаратом властвования и только перемещает его из рук в руки.
Поэтому можно рассматривать органы зрения как элемент
психического аппарата человека.
Психический аппарат создаёт над таким органом психическую надстройку из высших функций, облегчающих и повышающих эффективность его работы.
Всех этих гарантий вовсе нет при работе человеческого
психического аппарата: накапливаемые нами впечатления, из которых мы строим свои образы, получаются при совершенно разных условиях чувствительности (=внимания), освещения (эмоциональной настроенности), расстояния и экспозиции.
Если поисковая система
психического аппарата научилась прогнозировать нападки родителя, то она продолжит их искать и за пределами этих отношений8.
В двух словах, психоанализ является инструментом для решения психических конфликтов посредством особой методологии исследования
психического аппарата.
Против стимулов, приходящих извне,
психический аппарат может защитить себя при помощи охраняющего щита (Freud, 1920), тем самым поддерживать состояние покоя.
В таком случае самость, во многом похожая на репрезентанты объектов, является содержанием
психического аппарата, но не является одной из его составных частей, то есть одним из психических факторов.
Факты, которые привели нас к мнению о том, что господствующим фактором в психике является принцип удовольствия, находят своё выражение в гипотезе о том, что
психический аппарат пытается поддерживать возбуждение в психике на наиболее низком уровне или, в крайнем случае, на уровне постоянном.
Если бы это было так, то центральный
психический аппарат просто воспринял бы повышенный поток катектической энергии, и парализующий характер боли, а также ослабление и энергетическое обеднение всех других систем остались бы без объяснения.
Таким образом, связывание энергии инстинктивного возбуждения, представляющего собой первичный процесс, является задачей высших областей
психического аппарата.
Несмотря на то, что эта проблема занимает нас уже более шестидесяти лет, всё ещё остаётся без ответа основной вопрос определения структурных составляющих
психического аппарата и степени их доступности для психоанализа.
Вместо временного ослабления работы по связыванию влечений
психический аппарат начинает использовать повторение, чтобы обуздать избыток травматического возбуждения.
Он – субъективная конструкция, и в этом качестве принадлежит памяти, конечно, неуловимой и преобразуемой в каждое мгновение актуальной вербализации, но при этом исходно располагающейся не в физическом пространстве, а в воображаемом или символическом пространстве
психического аппарата.
Фрейд описал
психический аппарат с помощью так называемых пространств (топик), составляющих своего рода «картографическую» модель психики.