Вместе с тем, философ признавал за
позитивным законом вспомогательную роль в управлении государством.
Все они рассматривали закон в контексте общей, часто метафизической, философии человека и философии ценностей, пытаясь избежать циничного релятивизма, присущего, как им казалось, позитивизму, и найти независимый критерий оценки существующих
позитивных законов и законотворчества в будущем.
Человеческий закон необходим вследствие греховности человека, человека порочного необходимо направлять к благу силой, угрозой наказания – здесь незаменим человеческий
позитивный закон.
Он отстаивал актуальность для юриспруденции своего пространного обсуждения этических теорий; он признавал, что его определение
позитивного закона несовершенно и требует уточнения; он признавал существование прав, если не полномочий, которые сами по себе не являются повелениями.
Недостаток стабильного и эффективного позитивного права всегда приводит к возрождению в том или ином виде концепции естественного права, к стремлению отличить действующий
позитивный закон, порочный по тем или иным основаниям, от права как носителя справедливости.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: грейдерист — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Поэтому право может восприниматься как справедливое, но не соответствующее
позитивному закону, соответствующее его нормам, но не эффективное.
Истинные
позитивные законы могут быть только эманацией воли нации.
Позитивный закон выполнить эту задачу в полном объёме не может, ибо жизнь человеческая находится в постоянном изменении, а закон не в состоянии дать установления на все случаи жизни.
Таким образом, юридизированное понимание государства, заключающее теоретическое требование всеобщего соблюдения
позитивного закона и стремление представить правовую систему единственной гарантией свободы, порядка и безопасности, может уживаться с практикой полицейского государства.
Итак, принципы правления права это метаюридические принципы хорошего
позитивного закона.
Во-вторых, если противникам демократии было свойственно обращать внимание на естественные начала
позитивного закона, то демократам, напротив – на способ его создания: законы, лежащие в основе демократии, создаются народом (демосом), и именно это определяет их правовой характер, придаёт им общеобязательность.
Согласно естественно-правовым учениям античности
позитивный закон должен был соответствовать праву и утверждать в обществе равенство, свободу, справедливость, исключая из человеческих отношений произвол и анархию.
Особенная юриспруденция – это изложение
позитивных законов, которые фактически существуют или существовали в конкретном государстве или государствах.
Выполнение этой цели было необходимо, поскольку
позитивные законы представляют собой предмет юриспруденции.
Однако определить природу
позитивного закона – задача не из лёгких.
Ни одно правило позитивной морали не является
позитивным законом или повелением суверена.
В качестве примера можно привести обязанность, налагаемую
позитивным законом на незнакомого человека.
Это высшее правило, по которому должен определяться смысл
позитивных законов; и как только возникает случай, что один из этих законов не допускает никакого смысла, который мог бы быть с ним соединён, то священнейшим долгом юриста является доказать законодательной власти недействительность такого закона и довести его до её признания.
Если, как говорят, среди моралистов больше согласия, чем среди метафизиков, то это следствие
позитивных законов и установленных форм в целом, которых требует гражданское общество для своего сохранения, и которые связали честь и стыд, награду и наказание с идеями, необходимыми для этого сохранения.
Доктрины, которые разум сначала устанавливает относительно этих объектов, составляют теорию чистой религии, которая должна лежать в основе каждой позитивной религии, поскольку она должна быть истинной и благотворной для человечества, так же как
позитивные законы основаны на законе природы.
Войны между ними и внутри них прекращаются с помощью
позитивных законов, которые добавляются к естественным; таким образом, возникает тройное право: право наций, связывающее народы, политическое право, связывающее правителей и управляемых, и, наконец, гражданское право, связывающее отдельных членов народа друг с другом.
И внимание к принципам в контексте этих объяснений права и правовой обязанности служит основанием того, что некоторые
позитивные законы расцениваются как в корне порочные именно в качестве законовввиду несоответствия этим принципам.
Первый из этих спорных вопросов я рассмотрел выше, в разделе II.3; третий звучит так: «Объяснили ли [сторонники естественного права], каким образом
позитивный закон перестаёт быть законом просто в силу нарушения им естественного права?» (Human Law and Human Justice, p. 212).
Аквинат свёл воедино божественный (вечный), естественный и человеческий
позитивный законы, определив их общий источник и общую цель.
Право может восприниматься поэтому как справедливое, но не соответствующее
позитивному закону, как соответствующее его нормам, но неэффективное.
Существование этой обязанности означает, что
позитивный закон может быть установлен не только для членов сообщества, в котором суверенен является его творцом, но и для посторонних людей.