Коллективное руководство является важным принципом и институтом 
партийной демократии и воплощением партийной демократии и линии масс в руководящей работе.        
    
        Неудивительно поэтому, что официальные записи высшего органа власти несли на себе отпечаток забот, во многом характерных для возносящихся элит традиционных обществ – укрепление социального престижа высшей инстанции, стабильное функционирование иерархически подчинённых уровней власти при одновременном демонстрировании лояльности к старинным родоплеменным институтам (или уставу и традициям большевистской партии – коллективности руководства, 
партийной демократии и проч.).        
    
        По сути дела, ещё до обсуждения доклада было признано «отрицательное к нему отношение», что противоречило всем нормам 
партийной демократии.        
    
        Отнюдь не случайно вопрос о 
партийной демократии встал прежде всего, как вопрос взаимоотношения поколений.        
    
        Ставить сейчас вопрос о 
партийной демократии без анализа состава партии – как в смысле социальном, так и в смысле возраста и политического стажа – значило бы рассеивать самый вопрос в пустоте.        
    
    
    
        
             Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
            Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
        
        
            
                    
                    
                        Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
                     
                    
                        Вопрос: перетрактовать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?                    
 
         
     
                                
        Подъем 
партийной демократии в XIX в. служил как достижению массового согласия, так и построению более масштабного и изощренного государственного аппарата.        
    
        Его главный тезис звучит как приговор: «Время 
партийных демократий прошло», – пишет он в самом начале «Введения», а с ними ушло в историю то, что ранее мы знали как демократическое правительство.        
    
        Господство частного капитала закреплялось в политических институтах 
партийной демократии с ограниченным избирательным правом, которое гарантировало крупному капиталу благоприятные и стабильные условия расширенного воспроизводства.        
    
        ЭПОХА 
партийных демократий прошла.        
    
        Перед компартией в этот период встал вопрос дальнейшего развития, вопрос мировой революции или строительства социализма в масштабах одной страны, диктатуры или 
партийной демократии.        
    
        Однако слабым местом данного партийного решения стало отсутствие подробного определения, что же такое фракция и где кончается внутрипартийная дискуссия, предусмотренная системой 
партийной демократии (о необходимости которой было заявлено на съезде, как, впрочем, и на других мероприятиях партии большевиков описываемого периода), и начинается запрещаемая фракционная деятельность.        
    
        В рамках советских законов и 
партийной демократии.        
    
        Нормы 
партийной демократии 1917 года так же, как и почти либеральный и реформистский облик партии начала 1918 года, уступили дорогу безжалостному фанатизму, жестокой авторитарности и проникновению „милитаризации” во все сферы жизни.        
    
        Выражение подобных взглядов в рамках партии в то время допускалось как элемент 
партийной демократии, и это было абсолютно верно – неправильные взгляды критиковались, их носителей старались переубедить, а не репрессировать.        
    
        Это – не теоретики, умеющие только болтать и дискутировать о 
партийной демократии.        
    
        На этом обед закончился, праздник 
партийной демократии оперативно сменился армейским единоначалием.        
    
        В одной из резолюций, принятых во время московской дискуссии, я встретил жалобу на то, что вопрос 
партийной демократии осложнился спорами о взаимоотношении поколений, личными выпадами и пр.        
    
        Господство частного капитала было закреплено в политических институтах 
партийной демократии с ограниченным избирательным правом, которое гарантировало крупному капиталу благоприятные и стабильные условия расширенного воспроизводства.        
    
        Социальные и экономические условия постосвободительной эры, в которых приходится работать партиям, не позволяют им убедить людей в том, что 
партийная демократия способна повысить их уровень жизни.        
    
        Так спустя пять лет я ощутил 
партийную демократию в действии на себе.