Далее, даже если
логический позитивизм строгого типа часто считается делом прошлого, позитивистский способ мышления является, по моему мнению, широко распространённым.
Критика
логического позитивизма есть, очевидно, негативная процедура, которая нуждается в сопровождении чего-то более позитивного.
Тем самым осуществляется редукция знания до первичных протокольных высказываний, если переводить эту традицию на язык
логического позитивизма.
Логический позитивизм пошёл ещё дальше и, всё так же во имя разума, поднял психогносеологию мелких крючкотворов до статуса научной системы, объявив, что знание состоит из манипуляций с языком.
Если они варварски слепы ко всему, кроме данного момента, разве не
логический позитивизм внушил им то, что ничто другое не может считаться доподлинно существующим?
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: истрачивать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Логический позитивизм подверг критическому анализу человеческий язык.
Обсуждение проблемы элиминации метафизики привело к ослаблению исходных принципов
логического позитивизма, поскольку стало ясно, что устранение метафизики из научного знания по сути дела означало устранение из науки теоретического языка.
Изложенная выше позиция становится яснее при сопоставлении её с крайней точкой зрения
логического позитивизма, согласно которой этические предложения – это всего лишь выражения личных эмоций, выражения, имеющие едва ли более определённые значения и рациональные основания, чем возгласы «Ай-ай-ай!» или «Как не стыдно!».
Поскольку эта тема не рассматривается подробно в первой главе, я счёл более правильным посвятить ей вторую главу, эссе, озаглавленное «Некоторые размышления по поводу
логического позитивизма».
Например,
логический позитивизм рассматривал науку как систему утверждений, в основе которой лежат «протокольные» предложения, описывающие чувственные переживания и восприятия субъекта.
Особенно долго эту иллюзию поддерживал
логический позитивизм, крах которого показал ограниченность, односторонность подобного подхода – при всей его важности “в пределах своей компетенции”.
Логический позитивизм требует доказательств, фактических или математических, словно охранник, которому необходимо взглянуть на ваш паспорт, поскольку он не может просто поверить на слово.
Побыв несколько вечеров в роли слушателя, я наконец решился проявить свою приверженность идеям
логического позитивизма.
Делается вывод о возможностях использования
логического позитивизма в антропологии права.
Важной проблемой в
логическом позитивизме является обоснование судебного решения.
Ряд положений
логического позитивизма могут использоваться в антропологическом подходе к праву.
Методологический бихевиоризм можно рассматривать как психологическую версию
логического позитивизма или операционализма, но они занимаются разными вопросами.
Логический позитивизм отрицал существование абсолютных норм морали, считая нравственные ценности и поведенческие стереотипы не более чем атрибутом культуры.
В этом отношении цель
логического позитивизма состояла в разработке такой эпистемической игры, называемой наукой, в которую мог бы играть каждый, обладая потенциальной возможностью в ней выиграть.
Следует обратить внимание и на методологический статус
логического позитивизма в контексте истории формирования различных правовых традиций.
Логический позитивизм аргентинского правоведа основывается на трёх базовых положениях правового позитивизма – это разделительный тезис, тезис о социальных источниках права и тезис о дискреционности судебных решений.
Критика
логического позитивизма обычно основывается на том, что сами по себе эти критерии верифицируемости и фальсифицируемости сформулированы таким образом, что их невозможно подвергнуть проверке самими собой.
Это признают и авторы «Философии науки»: «Несмотря на огромные усилия философов науки (особенно представителей
логического позитивизма и аналитической философии) чётко задать и эксплицировать критерии научности, эта проблема по-прежнему далека от однозначного решения» [1,17].
Он, в частности, утверждал, что развитие
логического позитивизма привело к смерти нормативного и оценочного знания о политике (как сегмента, а уж тем более – фундамента академических исследований).
Насколько лучше стал бы мир, думал я, если бы наука сосредоточилась исключительно на «познании познаваемого», к чему как раз и призывал
логический позитивизм.
Эта тенденция была совершенно чуждой
логическому позитивизму, ориентировавшемуся на естественные науки (и, прежде всего, на физику), истолковывающие существование как устойчивое, повторяющее одно и то же бытие.
Однако «истина» в смысле
логического позитивизма – это свойство всех регулятивных идеалов науки, каждый из которых должен пониматься в качестве задающего языковую игру, управляемую своими собственными процедурами проверки, то есть, если угодно, правилами игры, в соответствии с которыми одна теория определяется (или «верифицируется») в качестве, например, более эффективной или более адекватной, чем другая.
Таким образом, логический анализ и верификация – таковы отличительные особенности
логического позитивизма.
Наряду с принципом верификации важное место в
логическом позитивизме занимает конвенционализм, т.е. методологический принцип, согласно которому многие утверждения науки являются результатом соглашения между учёными.
Среди других важных аспектов правовой науки, где особо актуален
логический позитивизм мыслителя, можно отметить вопросы толкования и аргументации в праве, отдельные вопросы теории правоприменения и, конечно, структурирование системы права в перспективе «Нормативных систем».
Правовед допускает критику позитивного правопорядка на основе только позитивированных в источниках права прав человека, хотя вопрос об отказе объективному праву в правовом характере в
логическом позитивизме решается отрицательно, либо просто не рассматривается.
Действительно, историки, работавшие в поле притяжения философии
логического позитивизма и исследовавшие прежде всего логическую проблематику научного знания, редуцировали науку к её фундаментальным когнитивным структурам.
Какое-то заигрывание с
логическим позитивизмом выходит.
Приступая с некоторой тревогой и робостью к ответам на вопросы, нахожу себе оправдание в том, что попытаюсь перевести специфический дискурс этих вопросов на понятный мне язык
логического позитивизма.
Методологический бихевиоризм и некоторые версии
логического позитивизма не включали частные события в правила, поскольку не могло быть согласия об их достоверности.
С точки зрения
логического позитивизма оно поступает правильно, потому что философская проблема теории познания (гносеологии, эпистемологии) – проблема происхождения знания и логического обоснования системы знаний – псевдопроблема.
Как и представители
логического позитивизма21, бихевиористы выносят за скобки все «субъективные факторы, которые не поддаются непосредственному наблюдению, такие как ощущение, восприятие, представление, влечение и даже мышление и эмоции, коль скоро они имеют субъективную природу» (276, 1958, с. 35).