Его стихи более стихов других русских поэтов вызывают в
душе читателя чувства сострадания лирическим героям.
Предприимчивость, непобедимое мужество, деятельность, терпеливость в страданиях, презрение опасностей и смерти возбуждают к этим людям удивление, тогда как пороки их, преступления, насильства и ужасы всякого рода наполняют
душу читателей отвращением и ужасом.
Каждый хочет завоевать как можно больше
душ читателей.
Напряжённый поиск смысла в чужом тексте, необходимость соотнести слово и знакомую реальность, отсутствие готовых инструментов и подлинность выговариваемого – всё это проступает отчётливее и находит отзвук в чуткой
душе читателя.
Например, он не ограничивается констатацией тезиса о необходимости возникновения сходства между семантическими пространствами
души читателя/слушателя и сказки для того, чтобы состоялось и проявилось её воздействие, но и (что особенно ценно) рассматривает, каким именно образом в ходе работы со сказкой происходит процесс построения границ между мирами: внутренним и внешним, реальным и вымышленным.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: перестирывать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Лишь со временем, в результате новых и новых усилий, возникают те произведения, на которые откликнется
душа читателя.
Он явно даёт понять, что жаждет пробудить
душу читателя, заставить его задуматься о собственной судьбе, о самоосуществлении себя.
Он мне рассказывал, что особенно по
душе читателям пришлись мои к ним обращения, поэтому вместе мы решили поделиться с вами ещё кое-какими секретами счастья – секретами кошачьей жизни.
Он
душу читателя водит по мытарствам страстей вместе с душой действующего лица.
Ибо ощущается в словах поэта некая сила, заставляющая потаённые струны
души читателя звучать в унисон с миром.
Но не они поражают
душу читателя, а гармония – как, откуда явлено это чудо, это равновесие страстей, мыслей, ритмов?
В век торжества негативной информации автор книги, точнее его герой, делает ещё одно важное открытие, и оно согревает
душу читателя: люди есть всякие, но в основном добрые.
Оттого, наблюдая соответственность частей к целому, автор тщательно избегает всего патетического, могущего сильно потрясти
душу читателя, ибо сильное чувство несовместно с охотою к чудесно-комическому и уживается только с величественно-чудесным.
Отдельные стихи воспринимаются как эпатажные, и где-то «хулиганские», но при этом не покидает ощущение, что каждая строка выстрадана, искренна, бескомпромиссна и находит отклик в самых сокровенных уголках
души читателя.
Однако, не так просто сделать стих гармоничным, правильным по строению и звучанию и тем более таким, чтобы он волновал
душу читателя или слушателя, тронул его и дошёл до самого сердца.
Здесь мы не будем задерживаться надолго, потому что подробнее прочитать о
душе читатель может в других моих текстах.
Ясные, искренние строчки трогают
душу читателя.
Взволнованный рассказ об искусном мастере и его любви переворачивает
душу читателя, трогает до слёз, заставляет думать о вечном.
Для этого нужно быть профессионалом и уметь играть словами, открывая с их помощью
душу читателя.
Думаешь, эти метаморфозы природы задевают ещё
души читателей в нашем-то двадцать первом веке?
Изложенный материал посеет в
души читателей семена любви, правды, тяги к знаниям, свету.
Они станут мгновенно частью нашего настоящего, и
душа читателя получит тот опыт, который уже никогда не исчезнет из его жизни, пойдёт по ней в будущее, ветвясь в отношениях с другими людьми, овеществляясь в делах и поступках.
Истинная лирика должна вызывать в
душе читателя совершенно особые движения, которые я называю настроениями.
С другой стороны, храбрость мальчика, порадовавшего отца «заячьим гостинцем», спасшего мать от тяжких страданий, в
душе читателя рождает светлые чувства.
Всякое лицедейство, кривляние и словесная демонстративность отравляют
души читателей и слушателей – души всех, кто восторгается этой завуалированной под мастерство тяп-ляпостью.
Но важнее всех наград для меня – поделиться своими произведениями, с их помощью поддержать вас, дать совет, пробудить в
душе читателей новые ощущения.
Некоторые ребята, оказавшиеся волею судьбы на улице, были вполне интересными личностями, с их судеб можно было написать ни один десяток романов, каждый из которых, наверняка бы затронул
души читателей, жаль я не обладала и не обладаю, по сей день писательским талантом.
И ещё музыка, не явно обозначенная, но подспудно создающая в
душе читателя настроение лёгкой грусти.
Проблемы художественного и, в частности, поэтического творчества всегда волновали и тех, кто сам посвящал себя таинству литературного слога, и тех, кто стремился разгадать, как незримые образы превращаются в трогающие
душу читателей словосочетания, то есть поверить гармонию алгеброй.
Самое важное – это то, какие чувства, какие воспоминания вызывает у читателя она, какие эмоции позволяет пережить, что позволяет ощутить и насколько продлит утончённое состояние
души читателя.
Отклик в
душах читателей является главным камертоном, по которому поэт в дальнейшем сверяет своё творчество с общечеловеческими ценностями, поэтому поэтический взгляд на окружающий мир предполагает соответствующий общественный резонанс.
Исповедь, звучащая и звучащая, бередящая сердца и
души читателей разных поколений; исповедь, исполненная лучащимся стихом, близким к понятию «совершенство».
Зачем вообще поэты так стремятся раскрыть
душу читателю, лечь на амбразуру, давая своё согласие на публикацию?
Именно эту силу природы, силу её красоты мне и хотелось показать в своих заметках, тронуть этой красотой струнку
души читателя.
Именно это автор сборника «Солнцеликий мир» и стремится сделать – через строки своих стихотворений посеять в
душе читателя зерна разумного, доброго, вечного.
Потому что любители поэзии, читая произведение, чувствуют, как
душа читателя вступает в резонанс с душой автора, который всецело вложил свою любовь в каждую строчку.
Обвинения эти настолько серьёзны, что в случае подтверждения достоверности фактов, писательнице не следует довольствоваться описанием положения только ради того, чтобы терзать
души читателей.
Влияние литературного загрязнения на
души читателей правомерно назвать очередной экологической катастрофой.
Надо полагать, в
душе читателя исподволь тлеет глубокое недоверие к кощунственным и мрачным выводам: мыслимо ли допустить, чтобы усилия лучших умов человечества (следует перечисление многих десятков только вершинных имён) были ложнонаправленны в своей основе, чтобы враждебность (не просто чуждость) синтетического мира живому (следовательно, человеку) коренилась в самих основах научного знания?
На этот вопрос, мне кажется, через несколько десятилетий ответил другой писатель, сказав, что цель художественного произведения – «унежить
душу читателя».
Вряд ли след в мемуарной литературе и
душе читателя оставят тексты, авторы которых боятся упустить малейшую деталь своей «бесценной для потомков» жизни.
Такой возвышенный текст, чтобы не только в сознание, но и в
душу читателей проникал.
Поэтому она прежде всего стремится к обезоруживанию слов, заставляя тем самым умолкнуть прозу и всё то, что хотя бы отдалённо оставляет в
душе читателя намёк на какую-либо мысль или звук.
Вскоре вы усмотрите в нём чудное свойство: оно преисполнено жизни и силы; оно – присно-юно: оно читается каждый раз, как бы читалось в первый раз, изливая в
душу читателя обильные струи духовного разума и благодатных ощущений.
Поэтому от каждого прочитанного рассказа в сознании и
душе читателя тянется долгий, плотный памятный шлейф из мыслей и переживаний.
Однако существование «читателя-друга» означает и наличие «друга-писателя», которому важно найти в
душе читателя искренний, живой отклик.
Дело личного ощущения: в нашем чтении трагедии, предлагаемом в настоящем этюде, приходится говорить не о просветлённом, а об омрачённом впечатлении: трагедия заражает
душу читателя или зрителя своей беспросветной скорбью, и в этом её смысл, смысл восприятия трагического.