Мы не должны только по своим христианским понятиям судить о поступках языческих
грубых народов; так, например, отец в семье германской и литовской осуждал на гибель новорождённых детей своих, если семья была уже многочисленна или если новорождённые были слабы, увечны; но такое поведение отцов, приводящее нас в ужас, проистекало у язычников из грубых понятий о родственном сострадании, а не из понятий о деспотической власти отца над детьми; язычники смотрели на жизнь человека с чисто материальной стороны: при господстве физической силы человек слабый был существом самым несчастным, и отнять жизнь у такого существа считалось подвигом сострадания; доказательством тому служит обязанность детей у германцев и литовцев убивать своих престарелых, лишённых сил родителей.
Они там все крепкие, сытые, голосами
грубыми народ осаживают, а сами крошки подбирают – и в рот.
Воспользоваться тем, что слышал от друзей своих христиан, он не мог: крёстная смерть, костёр – всё это для поверхностного понимания
грубого народа представлялось лишь знаком слабости.
Здесь возникает сходное различие в созерцании с тем, что заставляет
грубые народы говорить: до или после стольких-то ночей; более образованные: до или после стольких-то дней.