Последствием убеждения в обладании истиной
в последней инстанции является лёгкость, с которой верящий в неё человек может отказаться от любой очевидности, этой истине противоречащей.
Воспоминания и мнение автора книги являются оценочными суждениями, они могут не соответствовать вашей картине мира и не являются истинными
в последней инстанции.
Не стоит относиться к представленной ниже информации как к правде
в последней инстанции.
Но это не может быть предметом для критики, поскольку тут сама жизнь выступает как судья
в последней инстанции.
Метафора монарха мотивирована здесь тем, что на рыночный механизм переносится функция принятия решений
в последней инстанции.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: мини-трактор — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
В этом движении участвовали университетские профессора экономики, прикрывавшие свои узкокорыстные интересы рассуждениями о предполагаемой всеобщей выгоде от появления центрального банка, который будет действовать в качестве благожелательного и бескорыстного поставщика «эластичной» ликвидности и «кредитора
в последней инстанции».
Естественно, я не претендую на истинность
в последней инстанции, эта книга – ещё один взгляд на богатую событиями и покрытую множеством тайн историю Queen.
При этом у неё не хватало силы воли воспрепятствовать несправедливым наказаниям и побоям, а любая блажь главы семейства была для неё законом
в последней инстанции.
Они безжалостно проводят в жизнь то, что считают рациональным, по-прежнему пренебрегая моим тезисом, главным тезисом той самой моей книги, за которую меня премировали: обман
в последней инстанции, обман в форме рационального, то есть в форме того, что мы, пятидесяти-шестидесятилетние европейцы, ещё принимаем в качестве идеала – такой обман в итоге обернётся изнанкой и крахом рационального!
Считая себя истиной в предпоследней инстанции – истиной
в последней инстанции мог быть только её папа, руководящий работник, – она позволяла себе осуждать не столь идеальных согруппников, выпячивала собственные «достоинства» и не гнушалась ябедничества.
Однако утверждать, что одна из сторон права
в последней инстанции невозможно.
Это основа для язвительности и саркастичности, желчности и злословия, злопамятности и мстительности, злобности и стервозности, лживости и лицемерия, авантюризма и интриганства, прихотливости и привередливости, зависти и ревности, пошлости и цинизма, злокачественного скептицизма и нигилизма, эгоизма и высокомерия, карьеризма и легкомысленности, принципиальной лени ума и души, легкомысленности и безответственности, тщеславия и алчности, неблагодарности и неверности, своенравности и сумасбродства, демонстративности и стремления к бесконечным и бессмысленным спорам для эффектной подачи самого себя в глазах наиболее простых и доверчивых окружающих, нетерпеливости и нетерпимости, критиканства и банального рационализма, максимализма и категоричности, самоуверенности и самовлюблённости, чрезмерной обидчивости и вечной претензии на обладание истиной
в последней инстанции всегда и во всём, жажды чисто внешней аристократичности и бессовестности, скупости и жадности, властности и любви к примитивной лести.
Наконец пришлось обратиться
в последнюю инстанцию.
Не знаю как другие, но когда я вижу на экране этих монстров в юбке, африканские президенты-каннибалы не кажутся мне злом
в последней инстанции.
Ничего впечатляющего – русский русский, а его люди на него оглядываются, словно ждут откровения
в последней инстанции.
И, к сожалению, такое заключение о состоянии мира можно было делать практически каждые десять-двадцать лет, с каждым новым поколением воинствующих, экспансивных, категоричных истин
в последней инстанции мир объявлялся то одним, то другим, но обязательно отличным то того, что было, хотя мало кто помнил, что же всё-таки было, а главное когда, в какой последовательности и по какой причине.
Только он молчал и загадочно улыбался, будто истина
в последней инстанции уже опустилась на его чело.
И если он считает, что его мнение истинно аж на 99,9%, – значит, с человеческой точки зрения, оно истинно
в последней инстанции – и точка.
Таким образом, абсолютно точные, казалось бы, истины, истины
в последней инстанции фактического порядка, тоже весьма сомнительны.
В ряде отраслей это приведёт к утрате человеком статуса эксперта
в последней инстанции.
Производство и воспроизведение действительной жизни, – говорит он здесь, – есть момент, решающий
в последней инстанции; но это не есть единственныймомент, определяющий ход истории: на ход исторического развития влияют, кроме того, различные элементы политической и правовой надстройки над экономическим базисом, формы государственного устройства, формы права, наконец, всевозможные отражения классовой борьбы в человеческих головах, т. е. теории политические, юридические, философские и религиозные воззрения18*.
Формальное определение последнего таково: ценность управляет
в последней инстанции всеми хозяйственными явлениями.
Цены
в последней инстанции регулируются общественно-необходимым рабочим временем; прибыли также регулируются отношением прибавочного времени к необходимому: совокупная прибыль равна совокупной прибавочной стоимости.
Обращались, так сказать,
в последнюю инстанцию вертикали власти.
Заявления отдельных лиц или организаций с позиций обладателей истины
в последней инстанции вызывают улыбку.
В последней инстанции просили успокоиться, подождать, чего – непонятно, и через три дня прийти в отделение с заявлением о пропаже ребёнка.
Уж во всяком случае
в последней инстанции – райкоме комсомола – возмутятся недопустимо глупым решением комсомольского собрания.
Корпус наступал уступом тремя дивизионными колоннами, причём и командир корпуса и командиры дивизий приняли за истину
в последней инстанции заявление фронтовой разведки о том, что южнее линии их движения на расстоянии до полутора переходов крупных частей противника не обнаружено.
Но
в последней инстанции ход истории определяется не экономическими причинами, а рядом таких первоначальных данных, которые обусловливают самое хозяйство, как и все вообще проявления общественной жизни: условиями той внешней среды, в которой протекает человеческая жизнь, особенностями человеческой психики индивидуальной и общественной и, наконец, той горней сферой должного, тем царством целей, которое, возвышаясь над человеком, дает направление его сознанию и деятельности.
Этот характер, или эти нравы управляют всем действием, и к ним
в последней инстанции сводятся все драматические результаты.
Её появление и есть прямое безжалостное вторжение реальности в ещё недавно претендовавшую на статус истины
в последней инстанции гиперреальность.
Судя по всему, немецкий учёный принял за истину
в последней инстанции цифру, взятую на самом деле с потолка.
Конечно, на истину
в последней инстанции автор не претендует: ведь будущее никому не известно, и все рассуждения даже самых именитых ученых-визионеров – лишь гипотезы.
Но отсюда следует, что метаразум не должен считать то, что им достигнуто, субъектом
в последней инстанции и что его рассудок не может познавать само субстанциальное т.к. оно иллюзорно.
Так вот, доктрина, которая, возникнув внезапно в самом сердце общества, без предыстории, вытеснила из всех областей сознания и общества арбитражный принцип, чтобы заместить его в качестве истины
в последней инстанции соотношением фактов; которая порывала с традицией и не соглашалась пользоваться прошлым как точкой, из которой она устремляется в будущее: такая доктрина не могла не спровоцировать на выступление против себя установленных авторитетов; и сегодня можно увидеть, как, несмотря на внутренние разногласия, эти так называемые авторитеты только и делают, что договариваются о борьбе с чудовищем, готовым поглотить их.
Под словом «традиция» эмблематически заключена парадигма истины, а под словом «реальность» – то, что всех нас интересует
в последней инстанции, потому что «реальность» это то, что подлинно есть.
С видом, будто я должна принять её слова как великую мудрость
в последней инстанции.
Эти причины, по его мнению, есть «та историческая обстановка, при которой совершается развитие производительных сил у данного народа и которая сама создана
в последней инстанции развитием тех же сил у других народов, то есть той же общей причиной» [там же, с. 33].
Если, однако, по причинам, изложенным выше, мы должны в конце концов утешиться здесь общей мыслью, что вся целеустремлённость, проявляющаяся в формировании и развитии организмов,
в последней инстанции должна быть прослежена до духовного начала и его мышления и воли, то есть до волевых божественных мыслей, эти мысли, тем не менее, ни в коем случае не имманентны организмам, не присутствуют и не действуют в них непосредственным образом; ибо мы не можем приписать мышление и волю самой бессознательной материи, будь она органической или неорганической.
Далее мы можем смириться с тем, что эти тенденции «могут быть только описаны, но не
в последней инстанции сведены в понятие».
После мучительных размышлений я должен был обраться
в последнюю инстанцию.
Таким образом,
в последней инстанции оба факта одинаково необъяснимы, оба в равной степени являются выражением одной и той же загадочной тенденции движения – гравитации.
Изолированное тело, поскольку для него различие осевого вращения и покоя имеет место при всей внешней несвязанности, предполагает абсолютное движение, а это, очевидно, предполагает абсолютное пространство, т.е. мыслимую фундаментальную, неподвижную систему мировых осей, к которой
в последней инстанции должны быть отнесены направление и скорость всякого эмпирического, т.е. относительного, изменения места и положения.
Вся эта теоретическая картина мира зависит
в последней инстанции от исходных форм познания и от метакосмической конституции человеческого сознания.
Кто станет рассматривать поступившие жалобы
в последней инстанции?
Но как только я перестал обращать на них внимания и начал радоваться телефонным звонкам, как благам
в последней инстанции, на удивление, стало теплеть.
Её глубокий голос, без каких-либо эмоциональных оттенков, звучит как приговор
в последней инстанции, не подлежащий обжалованию. Мне стало совсем хреново.