Подобно своему учителю, он писал
элегии, стансы, баллады, много переводил из европейской поэзии.
Автор
элегий, стансов, пропитанных байроновскими мотивами, он занимал достойное место среди современных ему поэтов.
Мильтон уже в своих латинских
элегиях сознаётся, что зимой его муза делается бесплодной.
В его поэзии то и дело возникает мир, где уже нет поэта, – своего рода
элегия, обращённая в будущее.
Вообразите – я до сих пор не читал “Римских
элегий”!
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: неприёмный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
При этом жанр
элегии у них существенно изменился по сравнению с классицистами.
Возможно, этот урок он усвоил именно из «Северных
элегий» – биография подчиняет себе грамматику.
Цикл «Три
элегии» посвящён любовным переживаниям и воспоминаниям о чувствах и отношениях.
Очевидно, что третья
элегия написана ранее этой даты.
Завершается текст цитатой из «Печальных
элегий» Овидия.
Полицейскую ленту сняли, но жуткая энергетика картины «
Элегия души» всё ещё сохранялась.
Так мог бы начать
элегию какой-нибудь романтический поэт.
Факт, что «развода» в жизни холостого до 1877 г. поэта не было, а
элегия написана почти десять лет спустя после расставания, и цикл посвящён воспоминанию, анонимный автор комментария не учитывает.
Впечатление от этого детского увлечения вскоре заслонилось другими, более сильными и яркими, породившими знаменитые
элегии и послания.
На её похоронах поп-звезды пели
элегии, мир смотрел телевизионную трансляцию, все плакали и выкладывал фотографии чёрных повязок.
Лёгким своим движением воздух словно творил нежную
элегию торжествующей печали о весёлой беспечности.
Элегия должна быть лёгкая, ненавязчивая – это не марш, но и не эпитафия, поэтому не стоит очень-то уж сгущать краски.
Потом перешёл к любовным
элегиям.
Его Tristia(«Скорбные
элегии») и «Понтийские письма» – короткие стихотворения, присланные друзьям, – полны смиренных малодушных просьб об отмене приговора и детских жалоб на все – землю, воду и небо, климат, почву, воздух и людей.
Если традиционные рамки
элегии поэт стремится расширить, наполнив их оригинальным содержанием, то произведения, манифестирующие балладные признаки, носят в большей степени характер стилизации.
Если стараться быть в настоящем, то не важно, идёт ли разговор о «Дуинских
элегиях» Рильке или об инвалидной коляске студента, если только наши действия пронизаны самовоспоминанием.
Заимствование и подражание к добру нас не приведут: и без того в нашей словесности заметно целое наводнение унылыми
элегиями; везде встречаешь унылые мечты, желание неизвестного, утомление жизнью.
Сие собрание разделяется на несколько отделений: две книги
элегий, баллады, послания, романсы и песни, поэмы и смесь.
Центром, структурирующим художественный мир пушкинской
элегии, является событие воспоминания.
Полный перевод
элегий на русский язык был сделан впервые только в 2018 году.
Его «дух пылкий» снова воспламеняется, и он пишет свою последнюю
элегию.
Авторы лучших русских
элегий не хотели более числиться в «элегиках», и плетневская апология служила им обоим дурную службу.
Стихотворение начинается как медитативная
элегия в лёгком мажоре.
Напишу несколько
элегий и засну спокойно.
Цвела придворная традиция, появлялись гимны во славу вождей и героев (marbhrann) и поминальные
элегии (cumha), реже сатиры (aoir); их сочинял и пел любой придворный бард вождя; кланов было много, много было и вождей, некоторые вожди сами неплохо сочиняли; они к тому же умели писать и часто знали английский, что отличало их от основной массы поэтов, составлявших в некотором роде нечто вроде профессионального сословия.
Но голос и содержание
элегий как раз свидетельствовали о ясности ума.
Итак, перед нами первое упоминание «тернового венца» и «цепей» любви к «Розе-Елене» – тех двух метафорических сочетаний, которые, обретя устойчивость символа, войдут впоследствии в цикл
элегий, посвящённых «Деве-Розе» в «Разговоре с книгопродавцом…» об утаённой любви, и в финал «Бахчисарайского фонтана».
Что же касается до трёх стихотворений, напечатанных в III № «Библиотеки для чтения» с именем г. Красова, то они взяты не из тетради, а присланы в редакцию этого журнала самим автором, который, досадуя на долговременное непомещение своих стихотворений, прислал их к нам, вследствие чего прекрасная
элегия «Когда порой свободный от трудов» помещена была ещё в X № «Наблюдателя» за прошлый год.
Самое недовольство бытием принимало форму не лермонтовских проклятий, не “романтических” взрывов негодования, а грустной
элегии, поэтической меланхолии, которая служила очень милым и красивым дополнением к господствовавшему эпикуреизму.
Несколько
элегий написано чистым 5-стопным ямбом («Уныние», или «Желание», «Уныние», или «Разлука», «Осеннее утро», «Опять я ваш, о юные друзья», «Не спрашивай, зачем унылой думой» и др.), другие – сочетанием многостопного (5– и 6-стопиого) ямба с более короткими ямбическими строками («Мечтателю», «Выздоровление», «К ней», «Певец», «Я видел смерть», «Я думал, что любовь угасла навсегда» и др.).
Убедившись в пристойности своего туалета, она с лампой в одной руке и томиком
элегий – в другой выскользнула за дверь.
В известной
элегии «Когда за городом, задумчив, я брожу» (1836), опубликованной в 1855 году, Пушкин противопоставляет столичное и сельское кладбища, отдавая безусловное предпочтение второму, отчасти потому, что его посетители, в отличие от горожан, выражают подлинную скорбь.
О чём и сообщает седьмая строфа
элегии «Хлеб и вино» (IV, 123 и далее).
Испытываешь то чувство, что описывают поэты, чувство, заставляющее человека забывать об ужине, бежать от театра и сочинять
элегии?
Читая
элегии «на смерть себя», я с изумлением узнал, как, оказывается, все любили меня, и каким талантливым считали, и как дорожили мной.
Но теперь это были слёзы счастья, ибо и он, и она враз постигли: любовь, необыкновенная любовь, о которой старые поэты слагали
элегии и которая, как им казалось раньше, удел только бессмертных небожителей, существует – существует меж ними!
И в заключение пошла
элегия.
Я попробовал придать этому переложению такую степень формальной новизны, какую, по моему представлению, имели романтические
элегии для первых читателей.
Вместе с «Караульными
элегиями», «Казённой сказкой», «Концом века» и «Карагандинскими девятинами».
Первый тип
элегии смотрел в прошлое, второй – в будущее.
Исследователь детективного рассказа или
элегии имеет в своём распоряжении особый словарь и возможность с лёгкостью привести подходящие цитаты; исследователю пространного романа не хватает общепринятых терминов, и он не может проиллюстрировать свои утверждения однозначно убедительными примерами.
Лёгкая
элегия синих глаз, которая, что там скрывать, теплилась в каждом из нас, и очень реальный, здоровый вкус поглощаемых под звёздами пирогов с капустой: хорошо возвращаться из гостей, когда тебе шестнадцать, а если точнее – когда ты вообще человек без возраста, а значит, и без заката, без старости, когда ты бессмертен.
Поэтому же героини
элегий наделяются божественными признаками.
Да, говорить вообще о каком-либо кладбище, это значит вести рассказ в тоне
элегии.