Как мы уже упоминали, теория интерсубъективности является расширенной и переосмысленной версией психологии
самости.
Если же народ ограничивается собственной
самостью, превозносясь выше других, то и в этом случае страдает всё человеческое сообщество.
Эмпатия заботящегося о ребёнке лица – важнейшая функция объекта
самости, которая выступает в качестве предшественника зрелых способностей удерживать и перерабатывать опыт.
Таким образом, начало человеческого развития психологи связывают с представлением о толчке, задающем начало человеческой
самости, сущностных сил, сознания.
Постепенно доверие росло и философу удавалось перейти к вопросам этическим, то есть к тому, что близко прилегает к
самости человека.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: осмеивание — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Обратимость проективной идентификации и восстановление частей
самости, утраченных посредством этого механизма, играют центральную роль при рассмотрении попыток пациента отдалиться от убежища.
Самостно-объектные потребности не изживают себя в процессе развития
самости и играют важную роль в зрелом функционировании.
Процесс построения новой структуры
самости, в котором применяются эти средства, и составляет тему данной книги.
Для сохранения своей
самости личность должна использовать специальную защиту.
Я думаю, что моё последующее ощущение этого жизненно важного различия между послушным поведением и тем, что проистекает из истинной
самости, зародилось именно в этот момент моей жизни.
Порою гораздо важнее обнаружить подобные скрытые механизмы ложной
самости, чем безропотно следовать мотивационным заповедям продвинутых духовных идей.
Будучи первоначально захваченной миром,
самость может затем отстранять свой мир посредством рефлексии, исследовать его, теоретически постигать и развивать.
В качестве науки истина есть чистое развивающееся самосознание, имеет образ
самости, так что в себе и для себя сущее есть знаемое понятие, а понятие как таковое есть в себе и для себя сущее.
Тем самым философ старается определить абсолютную
самость, некое единство всех вещей.
Эта способность требует чувства
самости.
Высшая реализация для сутр – это достижение пустотности и отсутствие
самости.
Пока мы поглощены ощущением
самости, поглощены собой – мы ничего не можем сделать для себя.
Ответ – важно подходить к этому именно так (Jung, 1953a, par. 25), поскольку сознательная установка врача по отношению к
самости является решающей для её потенциального возрождения в позитивной форме.
При этом в то время, как религия представляет собой «конструктивный», то есть благотворный для личности выход из ситуации «духовной проблемы», – психоз, напротив, является негативной альтернативой, разрушительной для эволюции духовной
самости человека.
Связь границы со свободой – конкретное проявление диалектического единства свободы и ситуации, т. е. единства личности(бесконечной в своём проектировании к бесконечным возможностям, отрицающей всё, что задерживает её рост, обретение
самости) и ситуации,являющейся одновременно и ограничителем личности, и источником её сопротивления границам.
Например, может происходить патологическое расщепление с фрагментацией
самости и объекта и их выталкивание в более жёсткой и примитивной форме проективной идентификации (Bion, 1957).
Если мы недооцениваем психотические механизмы пограничного пациента и рассматриваем их как нечто, что должно быть подавлено или изменено, вместо того, чтобы признать и активно исследовать их вопреки множеству защит, отрицающих боль, то мы потеряем
самость и, в лучшем случае, получим эго с развитой способностью к вытеснению.
Наряду с осознанием
самости семьи происходило постепенное осознание важности и значимости детства, детского пространства, детских вещей, детского досуга, детских праздников, а также самих детей как трансляторов идеологических, эстетических и этических ценностей.
Вследствие этого цель построения внутренне достоверного образа себя оказывается недостижимой: образ себя никогда не тождествен аутентичному переживанию
самости.
В результате развития теории объектных отношений и пересмотра теории нарциссизма психологией
самости возникли большие изменения в понимании переноса и контрпереноса, что позволило значительно расширить круг пациентов, которым теперь может помочь психоаналитическое лечение.
Первичная
самость формируется на довербальной стадии развития, тогда как способность к номинации и вербализации чувственного опыта как собственной истории появляется позже, после завершения формирования речевых функций (Stern, 1985).
Эта минимальная
самость понимается как внутренняя черта первичного опыта и основание возможности эксплицитной формы самоописания, при которой мы осознаём наш опыт как наш собственный опыт.
Это очень высокий уровень, контакт с высшей силой на уровне
самости, который невозможно прервать.
В четырёх главах этой книги мне хотелось рассмотреть несколько факторов, участвующих в процессе полного проявления
самости в зрелости.
То есть самопроизвольность – это проявление внутренней
самости человека под влияние внутренних естественных сил.
Но и интуиция является необходимым инструментом познания, обращаясь к которому человек проникает в исследование сущностей своей телесной
самости.
Наконец-то можно встретить архетип
самости, с которым теперь сопоставляется эго.
Но дух, пребывающий в границах
самости, не имеет другого пути, кроме печали, – отрыв тогда страшен, и дух надолго привязан тогда180к земной сфере.
То, что мы называем
самостью, это блаженство с эмпирической точки зрения, поэтому не путайте то, что вы называете счастьем, с истинным счастьем.
Мы создаём целую конструкцию в виде
самости над мимолётными, меняющимися условиями.
Мы не понимаем, что видение, например, является простым психофизическим процессом возникновения и исчезновения, и что оно является непостоянным, неудовлетворительным и лишённым
самости.
Мы убеждены, что все феномены обладает
самостью – существуют сами по себе – и их существование не зависит ни от чего другого.
В виде чрезвычайно редкого исключения из правила, это смутное чувство может и выскочить за границы личной
самости и постичь в таком случае основное влечение как тоску по смутно чувствуемому иному порядку вещей.
Во-первых,
самость имеет сложное устройство, она неоднородна, а её поведение формируется разными внутренними компонентами в зависимости от того, в какие практики она вовлекается.
Это честное заявление – прекрасная стартовая площадка для продолжения нашего исследования
самости и силы принятия.
Однако если мы хотим провести различие между успешным и бессмысленным поиском
самости, то крайне важно найти ответ на нормативный вопрос, что и является задачей философии.
Так эффективная
самость становится стереотипом в лице внутренней самоорганизации.
Страх прикосновения – это поставленная защита от переживаний, или сбитая, или не установленная настройка, отсутствие инициации определённому жизненному опыту, то есть невозможность человека выдерживать определённое напряжение в жизненных обстоятельствах, что также соотносится с напряжением между грандиозной
самостью и реальностью.
Весь смысл его жизни, вся его
самость стали состоянием души.
Но в той степени, в какой целостная личность по причине своей бессознательной составляющей может быть сознательной лишь отчасти, понятие
самости является отчасти лишь потенциально эмпирическим и до этой степени постулятивным.
Иначе как было помочь человечеству без мужской
самости добраться до тупика социальных исследований человечества?
Нет, она устанавливается, как правило, по степени соответствия личностной или социальной
самости мировым стандартам внешней самоорганизации.
В своё время мы покажем, что любое другое обозначение единства или национальная связь либо не имела в себе никогда истины и значения, либо же, если бы она и имела в себе истину, эти объединяющие точки уничтожены и отняты у нас нашим нынешним положением – и им никогда не дано возвратиться; и что только общая основная черта нашей немецкости позволит нам предотвратить гибель нашей нации в слиянии её с заграницей, и что лишь в ней мы сможем вновь обрести
самость, покоящуюся лишь на себе самой и решительно исключающую всякую зависимость.
Региональная идентичность предполагает гармоничное сочетание индивидуальной
самости и включённости индивида в региональный социум.
Затем так же тщательно, точно и всесторонне исследуем, и внутреннее, и снаружи, как возникают, пребывают и растворяются чувства, – для того чтобы проверить, есть ли в их природе
самость, «я» или «моё».