Занозисто, братцы, разделывал, до того плавно, что хочь самовар горячий ему на папаху поставь, – нипочём не сронит…
День полностью разгорелся, потекли ручьи, пока ещё безголосые и натужные; над полями с подгорной стороны заструился, волнуясь, воздух, молодой березняк за ним выбелило солнцем в одну клубящуюся полосу, колюче,
занозисто каркала в полёте ворона; путался, не направляясь, слабый земляной ветерок.