Казалось бы, великая
демократка смерть не должна была интересоваться – кто лежит на секционном столе морга, не должна была говорить с трупами на разных языках.
Не будучи
демократкой, она тем не менее смогла стать по-настоящему «народным монархом».
Купаясь в лучах славы, неистовая
демократка отсидела пять.
По всем направлениям, от «женщину мучат» до «
демократку бьют».
Его неизменный сподвижник, мастер бильярда, эстрадный певец, геополитик, любимец страстных мужчин, схватил за волосы непокорную
демократку и возил её плоским лицом по паркету.
– Они – дураки?! – вскрикивает дама, непримиримая
демократка.
Старые
демократки носили бы в медальонах его мученическое, чуть перекошенное лицо.
Демократка земля – одинаково лопает всех.
Его встретила милая дама средних лет с породистым лицом потомственной конституционной
демократки и проводила в зал.
Последние несколько лет, после долгого увлечения темой тяжёлой крестьянской жизни, закрепощённости простых женщин и освобождения простого народа от гнёта тяжкой работы, поэтесса из
демократки суфражистского толка эволюционировала в романтическую даму с примесью модного декаданса.
Предстала перед народом в образе
демократки, резво перелицованной из убеждённой коммунистки.
– Я бы осталась
демократкой до конца жизни, если бы не убедилась в том, что в нашем реальном мире власть денег и материальных ценностей обуздает любую идею…
– Жена – еврейка по рождению, по вере постперестроечная
демократка, разуверившаяся. А я… – тут пришлось неопределённо сморщить губы.
Психологически это объясняется очень просто: вырвавшись за пределы рутинного сознания, наши
демократки зачастую отбрасывали при этом и свою женскую природу, перестраивая себя по образу и подобию мужчины в этакого несгибаемого революционера, лишённого даже и морального права на личную жизнь – очередной парадокс очередной революции!
– Прибаливает. Вспыльчивая очень. А в девяностом году в
демократку перекрестилась.
Потом была сдана в комиссионку, убавила в спеси, малость стала
демократкой, в снисходящем порядке принялась греть уже не маститого, но всё же с надёжными тиражами писателя.
Страстные
демократки в старушечьих попонах.
Мать, великую
демократку, чей аристократизм не заглушил в ней любви к народу… и даже больше скажу: к простонародью и сочувствия к больным и калекам, муштра и военные марши заставляли слегка поморщиться.