Я больше не боюсь

Tanya Niji (2024)

Эшли всегда искала в жизни и людях только свет, не замечая поглощающей их темной зависти, которую они стрелой ненависти обратили против беззащитной одинокой девушки. Страх перед людьми, боязнь раскрыться навстречу новым чувствам, невозможность отмстить за смерть родителей давили на нее, принуждая жить в глуши и безвестности. Сможет ли она преодолеть свалившиеся на нее несчастья, поверить и открыть свое сердце суровому охотнику за головами и сразить своих врагов? Только Эшли знает через что ей придется пройти, чтобы в итоге сказать: Я больше не боюсь.

Глава 2

Стук в дверь кабинета музыки уже не удивил никого, дело близилось к лету, многих девушек, к неудовольствию миссис Веллингтон родители забирали раньше срока окончания занятий, поэтому с уроков вызывали то одну то другу, и внеочередной стук означал, что приехали за кем-то из воспитанниц.

Миссис Престон прервала аккорд, поправила очки на крючковатом носу, недовольно поджав губы, наконец произнесла:

— Зайдите! Урок, уже, все равно, испорчен, — процедила она уже тише, ей тоже не нравилось, что родственники девушек не способны дождаться хотя бы окончания занятия.

В кабинет, как того и следовало ожидать, зашла миссис Веллингтон, она тоже не была довольна тем, что уроки срывались и девушки отрывались от занятий, все это подрывало дисциплину.

— Миссис Престон, доброго дня, — женщина, не вставая из-за пианино, кивнула, раздраженно поправили съехавшие от резкого движения очки, — мне нужна мисс Честер. К вам приехал родственник, — обратилась она к привставшей с места девушки.

Сердце Эшли замерло, и через мгновение ухнуло куда-то в живот, резко вернулось наверх и застряло в горле, по крайней мере так показалось самой Эшли. Родственник, четыре долгих месяца она не получала писем от дяди, знала, что это не к добру, а потому не переставала с волнением и страхом ждать новостей. И вот они, новости явились собственной персоной. Эшли медленно, опустилась обратно на кушетку, ноги отказались ее держать. В голове метались мысли одна абсурднее другой, только одна была верной — нужно выиграть время и придумать, как отделаться от назойливого родственничка без потерь.

— Миссис Веллингтон, — Эшли заставила себя подняться, — простите меня за эту просьбу, она должно быть будет звучать невежливо, или неуважительно по отношению к тем кто ожидает меня, но у меня сегодня впервые получилось взять особенно сложную ноту, и мне очень хотелось бы закрепить успех. Не могли бы мои гости дождаться конца урока?

Эшли с замиранием сердца ждала вердикта хозяйки пансиона, женщина она была строгой, придерживалась правил, не любила, чтобы ей перечили. И то, что на ее лице появилась чуть заметная улыбка удивило Эшли.

— Хорошо, мисс Честер, я рада, что вы стали уделять больше внимание женским занятиям, и рада, что стали добиваться в этом успеха, я попрошу, чтобы вас подождали. Продолжайте миссис Престон, я вас больше не побеспокою. Утром я разослала письма родителям оставшихся девушек, с просьбой дождаться окончания семестра, и только после этого забирать их домой. Очень надеюсь на то, что они примут мою просьбу к сведению, и не станут больше рушить наши устои и дисциплину.

Миссис Престон благодарно кивнула, зашелестела страницами, пальцы ее очень тонкие, узловатые, снова легли на желтоватые клавиши, по кабинету полилась музыка. Эшли старалась усердно следить за учителем, и в тоже время продумать тактику: что делать сейчас, как выкрутиться, дедушка адвокат не предупреждал, что такое может случиться.

***

В кабинете сидел дородный мужчина на его одутловатом заплывшем лице с трудом, но можно было разглядеть следы былой красоты: большие, темные глаза под темными бровями, прямой нос, тонкие губы, уголки которых опустились вслед за щеками, некогда упрямый подбородок, теперь сровнявшийся с шеей и легший на воздшное жабо, волосы его, некода кудрявые и густые, теперь блестели глубокими залысинами на высоком лбу. Дорогой костюм, сшитый на заказ хорошо скрывал все недостатки поплывшей фигуры. Это было странно, но он не был похож с братом, Джонатан Честер был рыжим, высоким, стройным мужчиной, его голубые глаза лучились добротой, мечтательностью, тонкие усики, густые брови, высокие скулы, ничего этого не угадывалось в его брате. В длинных пальцах он сжимал белые лайковые перчатки, и трость с позолоченным набалдашником, время от времени стряхивал невидимую пылинку с лацкана зеленого пиджака, при этом на свете солнца, падавшего из окна, поблескивали изумрудные запонки в безупречно белых манжетах его рубашки.

Едва открылась дверь, он поднялся, золотая цепочка спрятанных в кармане коричневой жилетке часов сверкнула, мужчина выпрямился, он казался просто огромным, и если бы не следы его беспутной жизни, он даже мог бы показаться красивым. Окинув недовольным взглядом, черных глаз девушку, представшую перед ним, он стукнул тростью об пол.

— А вот и вы, мадемуазель, я уже думал, что ваш урок продлиться до самого вечера.

Эшли присела в реверансе, легкая как облачко, гибкая как прутик ивы, ее пухлые щечки залил румянец, она все еще не знала как начать разговор, и при этом старалась подавить в себе желание прямо здесь накинуться на этого человека, расцарапать ему лицо, разбить голову пресс-папье, что спокойно стоял на столе миссис Веллингтон.

— Добрый вечер, дядя, — прозвучал ее мягкий, словно колокольчик голос, — прости меня за эту задержку, но урок пения был очень важен. Я хотела закрепить свои знания, прежде чем уйду на каникулы. Ваш приезд стал для меня неожиданностью.

Она стояла у дверей на краю зеленого ковра, чуть склонив голову на бок, ее изумрудного цвета глаза изучающе следили за Генри Честером. Мужчина тоже с интересом разглядывал девушку. Она была Честер, высокие скулы, тонкий, чуть вздернутый, нос, маленькие губы, только глаза, Генри не мог оторвать взгляда от них, ему казалось, он снова смотрит в зеленые, насмешливые глаза юной шотландки, что, дебютировав на балу, покорила весь высший Лондонский свет. В один вечер, поставила всех мужчин на колени, заставила добиваться своего внимания, и жестоко высмеивала тех, кто думал, что был единственным, кому сдастся непокорная красавица.

— Добрый. Ты стала настоящей красавицей, Эшли. Я рад, что ты прошла здесь обучение, теперь ты завидная невеста, с прекрасными манерами, и образованием, тебе позавидует любая дебютантка в Лондоне.

— Вы приехали забрать меня в Англию?

Эшли едва смогла скрыть пробежавшую по телу дрожь, если он сейчас заберет ее в Старый свет, там у нее уже не будет прав, никто не будет учитывать ее желания и привилегий. Она с ужасом думала о том, как избежать этого.

— Нет, милая племянница, — рассеял ее опасения дядя, он обходил девушку осматривая ее со всех сторон словно племенную лошадь на ярмарке, — не зачем совершать такое длительное путешествие. У меня есть для тебе более простой выход. Ты прекрасно знаешь, что девушка должны выйти замуж по достижении шестнадцати лет. У тебя осталась неделя, чтобы достигнуть этого возраста, еще немного и найти тебе блестящую партию, мужчину, который женился бы на совершеннолетней девушке, станет очень сложно, не смотря на твое богатое приданное.

Что он городит? Эшли наблюдала за Генри, не противоречила, хоть и понимала бредовость его слов, сколько бы ей не было, с тем приданным будь ей хоть 40 лет, женихи с превеликой радостью выстроятся в очередь, будут целовать ее следы на песке, и боготворить каждое брошенное ей слово.

— Что вы хотите сказать…

— Сегодня я приехал познакомиться с тобой лично, а завтра ты переедешь домой.

— Но, дядя, завтра у меня очень…

— Забудь о своих занятиях, они тебе больше не понадобятся. — бесцеремонно, едва скрывая раздражение в голосе, прервал ее Генри. — И так, завтра утром я приеду тебя забрать. Миссис Веллингтон уже знает, я попросил ее распорядиться обо всем. Не везти же тебя в свет в этих тряпках. Буду ждать с привеликим нетерпением на пороге нашего дома, дорогая племянница.

С этими словами он закрыл за собой двери кабинета, и ушел не прощаясь. Эшли осталась стоять, лучи заходящего солнца рисовали оконную раму на большом книжном шкафу, медленно ползла эта рама все выше, пока солнце опускалось, пряталось за крышами домов. Девушка едва дышала, так она была взволнована, догадаться к чему ведет этот омерзительный человек не сложно, он привез жениха с собой, а завтра выдавит из нее «да», и тогда все потеряно, все труды напрасны, ожидание тщетно, никто ей не поможет, никто не вытянет из этой беды. Она медленно покинула кабинет миссис Веллингтон, поплелась наверх, в комнаты, которые делила с другими девушками. Ступеньки поскрипывали, начищенные перила скользил под маленькой ручкой, Эшли замерла на пролете лестницы, подняла глаза к потолку, мысль яркая как молния блеснула у нее в голове. Бежать. Только так она сможет избежать этой встречи.

Уже более решительно она направилась в спальню, распахнув свой шкаф, девушка быстро пробежалась пальчиками по своим нарядам, роскошные платья, ярким букетом аккуратно висели в тесной коробке. Ей всегда казалось, что их мало, не достаточно, у других девушек шкафа ломились от юбок, туфель, украшений, и Эшли немного завидовала им, а теперь с ужасом смотрела на фатин, муслин, шелк и думала лишь о том, что все эти чемоданы и коробки ей не унести ни за что на свете, даже если подогнать под окно повозку, как бы смешно это не звучало. Но и бросать вещи, которые стоили изрядное количество денег она не собиралась. Девушка с ногами забралась на кровать, обхватила колени и ткнулась в них лбом, видимо, ей придется подчиниться дяде. И что дальше?!

Дверь тихонько скрипнула раздались легкие шаги, Эшли бросила быстрый взгляд в сторону двери, думала, это соседки возвращаются с ужина, сама она не пошла в столовую, аппетит пропал сразу после разговора с объявившимся родственником. Но это были не ученицы, у входа стояла миссис Веллингтон, Эшли быстро спустила ноги с кровати, выпрямила спину, она была в замешательстве, директриса еще ни разу за то время, что Эшли провела в пансионате не поднималась к ним в спальни.

— Миссис Веллингтон?

— Почему вы не спустились к ужину? — голос у женщины был холодный, как и всегда, но это все равно было не обычно для нее.

— Благодарю вас за заботу, но я не голодна.

— Это из-за вашего дяди? — Миссис Веллингтон решила не ходить вокруг да около, а перейти сразу к сути.

— Он привез жениха. — Эшли вскочила, дальнейшего она сама не ожидала от себя, буквально выкрикнув эти слова, тут же зажала себе рот.

— Рано или поздно все девушки выйдут замуж, особенно девушки из нашего пансиона, вы ведь знаете, что это одно из самых престижных мест в нашем штате? Здесь находятся самые завидные невесты, не все девушки даже заканчивают обучение, многих забирают по достижении ими 15-16 лет.

— Я не хочу уходить от сюда. Мне нравится здесь учиться, я так много узнала, и так многому еще могла бы научиться. Я даже хотела просить вас взять меня учителем после выпуска.

— Что за глупости? — вздернула бровь женщина, — Вы прекрасны, умны, как можно похоронить такую юную свежесть в этих стенах?! Вашему приданному позавидует наследная принцесса, леди Честер, я-то думала, что у вас случилось что-то серьезное, но оказалось, что вы просто взбалмошная девчонка, не ценящая оказанной ей чести. — Эшли открыла рот, чтобы возразить, но миссис Веллингтон не позволила ей вставить и слово. — Ваш дядя распорядился, чтобы к утру ваши вещи были собраны, и вы были готовы к переезду. Он арендовал дом. Больше учиться вам необходимости нет, леди Честер. Так, что будьте готовы к 10 часам, за вами приедут. Я пришлю горничных, они уложат ваши вещи.

С этими словами директриса закрыла за собой дверь, а Эшли опустилась на пол, из глаз ее потекли слезы, в какой-то момент она понадеялась на заступничество, солидарность этой женщины, что она примет и поймет ее смятение, но нет, миссис Веллингтон оказалась закостенелым консерватором до кончиков своих волос собранных в идеальную прическу. Так что же делать? Эшли перевела замутненный слезами взгляд на окно, сбежать не получится, ей придется пригнать отдельный дилижанс для всех своих вещей, это плохая идея. Значит придется решать вопрос прямо завтра. Может удастся отложить сватовство, убедить дядю, что ей нужно совсем чуть-чуть времени до выпуска.

Эшли вдруг нахмурилась, почему у нее создалось впечатление, что миссис Веллингтон все знает. Тяжело вздохнув Эшли тяжело поднялась, подошла к окну, уставилась вдаль невидящим взглядом. Ей нужно было очень много обдумать, в том числе и то как вести свой диалог с дядей, чтобы не выдать себя и в тоже время потянуть время.

Как и обещала миссис Веллингтон экипаж приехал ровно в 10, к этому времени Эшли причесанная по последней моде, в нежно-голубом атласном платье, отделанном кружевами, стояла на ступеньках ставшего таким родным пансиона. Пусть она не завела здесь друзей, но счастливо провела свое детство, смогла сдержать слово данное дедушке адвокату. Эшли нахмурилась, упрямо поджала губы. И сейчас сдержит. Шестнадцать ей исполнится через неделю, значит осталось выдержать два года, и тогда уже послать дядюшку ко всем чертям. Но два года это не малый срок, он огромен, как ей столько времени придется держать оборону девушка не представляла. Единственное решение, которое она смогла приянть — немедленно написать Джонатану Рэду, может он даст ей дельный совет.

***

Ехать далеко не пришлось вымощенная булыжником улица шла вдоль высаженных ровными рядами деревьев, прячущих кованные ограды больших особняков, что не лепились друг к другу как домики бедняков, а окружали себя садом и плодовыми деревьями. Экипаж остановился возле двухэтажного особняка из красного кирпича, с башенками по бокам и большим широким крыльцом, переходящим в террасу, возле дома разлилась лужайка покрытая нежно-зеленой, мягкой, подстриженной травой, клумбы с яркими цветами благоухали, манили пчел и бабочек. Девушка невольно залюбовалась на окружающую красоту, выложенные крупным булыжником дорожки, уходящие в глубину сада, беседку, что белела свежевыкрашенными резными боками невдалеке, за распустившимися глициниями.

Мимо пробежали слуги, в полном молчании начали разгружать багаж. Эшли еще раз оглянулась, встретить ее никто не вышел, ну что же, и она не торопиться посетить этот дом, и уж тем более разделить обед с дядей. Была бы ее воля, так она бы лучше себе глаза выколола, нежели взглянула на него еще хоть раз. Этот мужчина вызывал у нее стойкое отвращение, и Эшли придется очень сильно побороться с собой, чтобы сохранять на лице милую улыбку.

Расправив плечи, еще раз окинув взглядом суетящихся слуг, Эшли развернулась и зашагала по дорожке в глубину сада. Дядюшка не посчитал нужным выйти и встретить меня, что же, пусть сидит и ждет, пока я соизволю явиться. Это будет ему наглядное пособие, что сломить меня не удастся. Солнце стояло высоко, лето медленно подбиралось и уже одаривало своим теплом, легкий ветерок трепал ленты на шляпке, приятно холодил кожу. Дойдя до конца тропинки, девушка остановилась, оглянулась, раздумывая куда бы направиться теперь, когда слух ее привлекло легкое журчание воды. Ни секунды, не мешкая она свернула в ту сторону, и петляя среди красиво подстриженных кустов вышла к высоким дикорастущим деревьям, между толстых стволов, с кустистыми кронами солнечные лучи пробивались слабее. Мягкий полумрак создавал вокруг атмосферу таинственности, желтые лучи солнца падали сквозь листву, легкий ветер вихрил пылинки и семена, играя в солнечном дожде, блестела чистая, прозрачная вода в веселом, бойком ручейке. Эшли медленно опустилась на покрытое мхом, некогда упавшее дерево, в этот момент она пожалела, что у нее нет мольберта и красок. Она могла просидеть так хоть весь день, но надо было решать проблемы, а не копить их. Скорее всего ее родственничек осерчает, когда поймет, что Эшли не кинулась в дом, чтобы броситься ему на шею, а просто ушла, куда, и почему ему понятно быть не должно.

Со вздохом девушка поднялась с места, расправила тяжелые юбки и медленно, нехотя побрела обратно к дому. Уже стоя у крыльца, она вдруг поняла, что решимость, коей она так напиталась в пансионате покидает ее с такой же быстротой, с какой она приближается к широким ступеням. Почему-то нестерпимо захотелось развернуться и броситься на утек, как заяц, в груди поселилось нехорошее предчувствие надвигающейся беды. Сердце сжималось, в голове билась настойчивая мысль: беги, беги, беги. Эшли пришлось остановиться, сжать в кулачки тонкие пальцы и заставить себя выдохнуть. Взять себя в руки до конца не получилось, когда она поднялась на крыльцо и протянула руку к ручке двери, пальцы ее дрожали.