Призраки Забытых Дней

Reed Solgret (2024)

Сент-Боггард живет своей обычной жизнью. Его обитатели спорят, мирятся, влюбляются и даже дерутся. Только есть один нюанс. Сент-Боггард — это кладбище, чье мирное существование однажды прерывается из-за… живых. В один прекрасный день все переворачивается с ног на голову. Теперь призраки могут лишиться своего последнего дома. Сил одного только криминалиста, пытающегося защитить местный памятник истории, очень мало. Кроме того, он сам оказывается в опасности и рискует стать новым жителем Сент-Боггарда…

Глава 4. Что скрывается под землей?

2019 год, апрель

После прошедшего дождя земля была мягкой и податливой. Это единственное, что могло сегодня порадовать Роланда. Нужно было взрыхлить ее и высадить все саженцы. Парню даже казалось, что как только тюльпановые луковицы оказывались на своих местах, соседние цветы радостно кивали ему. Но, возможно, они просто раскачивались на ветру. Закончив с еще одной, Роланд любовно посмотрел на свою работу. Однако пристальное внимание к его персоне на протяжении всего этого часа продолжало раздражать.

— Ну, что? — не вытерпел он.

На ближайшем от него невысоком склепе вольготно расположился Террел, подперевший щеку рукой и лениво наблюдающий за работой Блэквелла. Пока Зандер отбывал свое наказание, Вилтеру без своего вечного спутника было жутко скучно.

— Я же вижу, — томно протянул он.

— Что видишь?

— Как мысли, вернее вопросы, роятся и копошатся у тебя в голове.

Роланд недовольно глянул на призрака. Он бы сказал, что и где сейчас копошится, но прослыть нытиком, похожим на древнего Бальпера, ему не хотелось.

— Ничего подобного, — проворчал он взамен этого. — И вообще, не понимаю, о чем ты.

— Да брось! — Террел перевернулся на спину и уставился на ярко-синее небо, по которому плыли маленькие клочки белых облаков. — Ничего в, так сказать, личности Гивратха тебя не смущает?

— Хорошо. Ты прав. У меня море вопросов! — Блэквелл остановился, уперевшись одной рукой в бок. — Кто, например, скрывается под личиной этого… — молодой человек замахал руками, передразнивая стражника, размахивающего длинными черными рукавами.

— Без понятия, — отозвался Вилтер.

Роланд скривился. Собственно, причина, по которой он больше ни к кому не приставал с расспросами, состояла в том, что он был уверен: тут никто сам толком ничего не знает.

— И все же, — Блэквелл принялся с удвоенной силой размахивать граблями. — У вас с Кэлом даже не было желания и соблазна стянуть с него этот балахон?

— И попасть в Обливион? — хмыкнул призрак. — Не, спасибо.

— Но что у него там, под плащом?

— Очевидная пустота, — Террел криво улыбнулся и перевел взгляд своих хулиганских глаз на Роланда.

— Так не может быть. Он же думает, рассуждает, быстро выходит из себя, орёт на всех. Как обычный человек.

— Думаешь, это какой-то призрак? — Вилтер снова перевернулся на бок, и подпер голову рукой.

— Вы же не знаете, что делает каждый из привидений каждую минуту. Учитывая особенно то, что многие из вас не поднимаются на поверхность.

Террел молчал, призадумавшись.

— Кто-то нарек себя стражником…

— Нет, это не так работает. Нельзя просто взять и назначить себя им…

— Гивратх — это вообще имя или титул? — Роланд принялся нетерпеливо засыпать подростка вопросами.

— Конечно, титул, — на этот раз Вилтер ответил так, словно Блэквел не знал самого элементарного. — То есть, должность. Гивратх переводится с валлийского как «закон».

— Ну, да. Закон, — хмыкнул Роланд. — Значит, у него должно быть настоящее имя.

— Как у тебя и меня?

— Как у любого человека. Ведь, наверное, Гивратх тоже когда-то им был, — задумчиво проговорил Блэквелл.

— Это будет сложно установить. Если совсем не невозможно.

— Ты сказал, нельзя себя им наречь…

— Ну, да, — уклончиво протянул Вилтер, резко сев на склепе.

— Что не так? — Роланд с любопытством разглядывал лицо призрака. Как сложно было вытянуть из них хоть что-нибудь!

— Мы не любим об этом говорить, на самом деле, — настроение Террела и вовсе испортилось, и он отвел взгляд. — Существует легенда, что Обливион обладает определенной силой и существует за счет нас, в некоторой степени.

— И что это значит? — Блэквелл приподнял одну бровь.

— Ох, сложно и долго рассказывать, — Террел потер лицо руками.

— Ты, на сколько я понимаю, никуда не торопишься, — широко улыбнулся Роланд, довольный своей шуткой.

— Очень смешно, — кисло отозвался призрак. В общем… Гивратх — это неотъемлемая часть любого кладбища Меплседа…

Роланду показалось, что на этом свой рассказ Вилтер и завершит. Однако, призрак продолжил.

— Он всегда был загадочной фигурой. Никто не знал, кто он и откуда. Но есть один интересный момент, — Террел поманил Блэквелла к себе поближе. — Периодически можно заметить, что Гивратх начинает себя вести по-другому.

— Это как? — шепотом спросил Роланд. — О! — после секундной паузы глаза у него округлились. — Характер!

— Характер, привычки, манера общения с нами, даже походка, — меланхолично продолжил Террел. Он отыскал у себя в волосах цвета соломы травинку и принялся ее жевать.

— Другой человек. То есть, призрак! Это должность переходит от одного к другому, — размышлял Блэквелл.

— Не представляю, при каких обстоятельствах. Может, через какие-то равные промежутки времени. Может, если предыдущий стражник что-то вытворит. Наиболее поразительные изменения произошли пару лет назад. Тогда Гивратх совсем с катушек слетел.

— И как вы это поняли? — хмыкнул смотритель.

— Он не всегда такой психованный был, — улыбаясь и глядя на Роланда исподлобья произнес Вилтер. — Раньше с ним можно было даже договориться. И вёл он себя не как клабищенская истеричка.

— Но из-за чего?

— Наверное, на смену прежнему совсем конченный пришел, — пожал плечами Террел. — Но это не главное, — он снова заговорщицки зашептал. — Главное, что он стал чаще всех отправлять в Делириум. За самую мелочь. То, что произошло с Селиз… Прежние стражники вполне могли закрыть на такое глаза. У него еще появилась «гениальная» идея ввести систему накопительных штрафов, — Вилтер закатил глаза.

— Чтобы можно было чаще отправлять и в Обливион? — догадался Роланд.

— В точку, мой друг, — Террел снова растянулся на холодном камне. — Кэл считает, что это не спроста.

— Так а что значит «Обливион существует за счет нас»? Я думал, Обливион — это смерть призрака. Что это — просто забвение.

— И да, и нет. Знаешь все эти сказки про плазму привидений?

— Э, да, — неуверенно протянул Блэквел, не совсем понимая, что Вилтер имеет в виду и попутно вспоминая фильмы про «Охотников за привидениями».

— Что мы можем принимать любую форму… Это чушь, конечно, — отмахнулся Террел. — Но тут суть в другом. После смерти мы сохраняем почти всё: память, эмоции, чувства. Мы двигаемся, спим. Даже немного светимся в темноте. Мы как ходячая энергия. И уж не знаю, в какой именно веке появилась легенда, что мы, попадая в Обливион, отдаем ему свою силу, подпитывая его. Что Обливион — это не ничто, а целый сгусток энергии, вполне способный воздействовать на время и пространство.

— Звучит чушевато, — честно признал Роланд.

— Знаю, — понимающе протянул призрак. — Но легендами Сент-Боггард полнится, и многих это очень впечатлило.

— Это объяснимо. Вам же здесь скучно. Заняться нечем. Вот и верите во всякую ерунду. Без обид, Террел.

— Но и опровергнуть это, сам понимаешь, очень трудно, особенно когда все вокруг верят в это. Тут ты прав. Но, получается, если верить этим слухам, Селиз совсем недавно сделала Обливион еще более могущественной штукой.

— Не могущественной, а разумной.

Внезапно раздавшийся голос, который был тихим и мертвенно-печальным, заставил и Вилтера, и Роланда вздрогнуть. Позади них стоял осунувшийся Марк. Он отстраненно разглядывал что-то на земле. На его лице отразился весь вес тяжелой потери. Глаза были печальными, уголки губ опустились вниз.

— Легенда состояла в том, что призраки нужны Обливиону для того, чтобы стать разумным, — продолжил он.

— А если туда попадут какой-нибудь дурачки вроде Бальпера и Норвина? — пошутил Террел, желая разрядить обстановку.

— Значит, сообразительность Обливиона ухудшится, — слабо улыбнулся Милтон. — До тех пор пока он не поглотит кого-нибудь поумнее. — Но, повторю, это все легенды. Едва ли у Обливиона можно проверить уровень IQ.

— А если бы можно было? — зацепился за эту мысль Блэквелл. — Что, если… — Роланд покосился на Марка, но все же продолжил. — Если кто-то специально хочет затолкать в вечное забвение побольше призраков?

— Кто-то — это Гивратх? — заинтриговавшись, оживился Террел.

— Ну, самому Обливиону, если предположить, что нечто обладает сознанием, все равно было бы сложно всё это проворачивать.

Блэквелл задумался. Его взгляд упал на печального Марка. Случись с Роландом такое, он бы тоже был похож на привидение. Да с Блэквеллами и случилось. Братья тоже потеряли близкого человека. Роланд закрыл глаза от нахлынувших на него воспоминаний. Он вынужден был признать, что работая здесь, он надеется на встречу… Да, Майкл каждый раз отговаривает его от этой идеи, и если Роланд хоть как-то нарушит правила кладбищ, и он, и его брат могут навсегда потерять возможность видеть призраков. Но ради нескольких минут он готов был пожертвовать многим. Блэквелл вздохнул.

Высокие деревья, которые тянулись в небо, уже отбрасывали тени на могилы. Ветви и листья мягко покачивались на ветру. День подходил к концу. Призраки, погрузившиеся в свои мысли, тоже молчали.

— О! Я понял! — Роланд подпрыгнул на месте, уронив грабли.

— Что? Что ты понял? — Вилтер слетел с памятника и метнулся к смотрителю.

— За услугу!

— Что?

— Гивратх так усердствует за услугу! Обливион ему что-то пообещал, а за это стражник отдает ему вас! Между ними какое-то соглашение!

— Если только Обливион действительно обладает разумом, — Марк покачался в воздухе. — Что весьма мало вероятно.

Блэквелла удивило неверие Милтона в местные легенды. Почему нельзя было допустить, что в мире, где можно увидеть призрака, есть что-то еще более загадочное, похожее на смерть, способную мыслить, в виде Обливиона?

— Вы правда никогда не пытались проследить за стражником? — гнул свою линию Роланд.

— Клянусь, — Террел снова забрался на памятник. — Он слишком свиреп и раздражителен. Даже если представить, что совсем недавно стражником стало другое приведение, я не знаю, как вычислить его личность. Но, — подросток весело улыбнулся. — Я убежден: он большую часть времени проводит в Андербоггарде. Да ну ладно! — воскликнул он, увидев растерянность на лице смотрителя. — Ты не знаешь про Андербоггард? — Вилтер совсем развеселился.

Это уже начинало раздражать Блэквелла. Так много тайн, которые старое кладбище совсем не хотело раскрывать. Роланд только поджал губы.

— Эх, как жаль, что ты живой! — мечтательно протянул Террел. — Я бы тебя прям экскурсию провел!

— Экскурсию? — удивился смотритель.

— Ну, да. Те, призраки, которых ты видишь здесь, на поверхности, это самые милые, добропорядочные и послушные. Не доставляющие неприятностей ни Гивратху, ни смотрителю, ни директору. Вообще никому. Но ты ведь понимаешь, что здесь хоронят не только приличных людей.

— Воры, пьяницы, бандиты, насильники, лгуны, — пояснил Милтон. — Многие из них тоже хотят жить после смерти.

— Я никогда об этом не думал, — на лице Блэквелла отразился сначала испуг, а затем и вовсе — ужас. Он, пораженный, уставился на призраков. Новостные сообщения о различных преступниках пронеслись у него перед глазами, и перспектива встретить кого-нибудь из них на Сент-Боггарде вызывала у него дрожь. — То есть… Призраками после смерти возвращаются вообще все?

— А ты думал, Гивратх существует, чтобы за цветами на могиле Хельма следить, — хмыкнул Вилтер.

Роланд даже потерял дар речи. Роль Гивратха на этом кладбище, как и на многих других, открылась ему с совершенно другой стороны. Стражник Сент-Боггарда казался негодяям, но то, что ему приходилось иметь дело с призраками преступников, заставило Блэквелла содрогнуться и начать испытывать к нервному духу уважение. Да и сама суть существования Обливиона теперь выглядела совсем иначе.

— Тогда стражник просто не может быть…. — Блэквелл задумался, подбирая правильное слово. — Покладистым.

— У него и так не забалуешь, — жалостливым голосом протянул Вилтер. — Но возможно, он поэтому всегда такой напряженный и никогда и никому не дает спуска. Правила непреложны всегда и везде. Ну, так вот! — заговорил более бодрым голосом Террел, увидев, что все загрустили. — Призраки убийц и прочих ужасных личностей, конечно, могут бодрствовать и после смерти, но остаются они в Андер-Боггарде. Естественно, не нарушая общественный порядок. Андер-Боггард — это своеобразный подземный город, который располагается аккурат между самих захоронений. Сам понимаешь, разместиться там, под землей, призраку ничего не стоит. Мы бестелесные.

— Это как катакомбы?

— Точняк. Собственно, все, кто не хочет лежать пластом в могиле, тоже могут там без проблем отвисать.

— Но в чем смысл? Здесь можно наблюдать за природой, птицами, общаться со смотрителем, в конце концов.

— Мы можем бодрствовать и не бояться, что нас увидят живые. Шуметь и вести себя непринужденно. А еще в Андер-Боггарде есть возможность контактировать с некоторыми предметами живых, — криво улыбнулся подросток.

— Это еще с какими? — спросил Роланд, ожидая подвох.

Но подвоха не было.

— Можно, например, играть в карты, — отозвался Террел.

— Играть в карты? — у смотрителя вытянулось лицо.

— Там у нас есть даже менестрели.

— В каком смысле? — Блэквелл все еще пытался переварить всё, что узнал.

— В прямом, — хмыкнул Марк. — В 14 веке мимо нас проезжали музыканты из Франции. Не успели даже одного концерта дать. Повозку их утянуло в болото. Их там с инструментами так и оставили. Как египетских фараонов. Прямо с вещами. Зато теперь с ними весело.

— Действительно. Весело, — задумчиво согласился Роланд.

— В Андер-Боггарде Гивратх позволяет нам чуть больше, чем здесь, в подлунном мире, — подытожил Вилтер.

— Получается, стражник прав, когда требует с вас… — начал Роланд и осёкся, глянув на Милтона.

— Ты прав, — продолжил Марк, заметив смущение смотрителя. — И Гивратх прав. Дисциплина взамен на продолжение жизни, пусть и такое своеобразное.

— Но если подумать, он жестит, — Террел вернулся к главной теме разговора. — Помимо Селиз, до того, как ты, Роланд, здесь появился, он утащил в Обливион двух призраков. И, по-моему, пятерых завсегдатаев Андер-Боггарда.

— Пятерых?

— Справедливости ради, нужно сказать, что они устроили там дебош. Проломили своему приятелю голову, — скривился Вилтер.

— Но ведь не проломили же они ее в буквальном смысле! — воскликнул Блэквелл, поражаясь, какими иногда ранимыми могут быть призраки.

— Не проломили, — согласился Террел. — Но приятного мало, когда насквозь тебя пролетает стул.

— Стул? Там есть даже мебель?

— Она больше для атмосферы, — отмахнулся Вилтер.

— Подожди. И Гивратх отправил их в Обливион только за это?

— Не, — протянул призрак. — Они впятером покинули территорию кладбища, добрались до заправки и перепугали там насмерть всех работников.

— Ты шутишь! — ужаснулся смотритель. — Но как-будто бы было за что их наказывать.

— Да, но были двое других, отсюда, — вмешался Марк. — Они появились на кладбище сразу после того, как ушли посетители. Все просто друг с другом разминулись. Никто никого не заметил, но стражнику этого было достаточно, чтобы закинуть их в небытие.

— Получается, считая Селиз, всего восемь. За какое время это получилось?

— Две недели, — Террел многозначительно округлил глаза.

— Две недели? — снова удивился Роланд.

— Я же говорю. Гивратх как с цепи сорвался.

Блэквелл снова задумался, опустив взгляд вниз, себе под ноги.

— А те призраки, которые… там, они могут нас слышать? — наконец спросил он.

— Нет, конечно, — улыбнулся Вилтер. — Но, думаю, ты уже привык, что любой может появиться у тебя перед носом. Поэтому не пугайся, если кто-то из них, с лютней на перевес, пристанет к тебе с просьбой перекинуться с ним картишки. Или в партию нард. Или в напёрстки. Кстати, хочешь сыграть?