Синяя Тетрадь

Pauline Shilds

Ради чего люди убивают? Раньше я не задавался этим вопросом и слепо следовал указаниям. А потом я встретил их: учителя и ученицу. Он должен был лучше скрываться, а она должна была прекратить искать. Но что делать, когда нить ведет к книге с пометкой «основано на реальных событиях»? «Вряд ли в такое поверят», – думал я тогда. А потом меня спросили: писатель и убийца – кто из них кто и есть ли вообще разница? Книга содержит нецензурную брань.

Редактор Николь Сергеевна Шемцова

Дизайнер обложки Диана Максимовна Белова

Корректор Николь Сергеевна Шемцова

© Pauline Shilds, 2021

© Диана Максимовна Белова, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0053-0742-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

основано на реальных событиях

Глава 1

На что способна любовь? Очень странный вопрос, начинать рассказ с которого было бы, по крайней мере, неправильно. Но, раз мы с вами уже начали, я предлагаю отправиться в небольшой городок Ирландии. Там всегда пасмурно, всегда льет дождь, всегда свежо и сыро.

Современный мир далек от совершенства, хотя многие так и не смирились с этим. Крайне странно. Мне всегда хотелось, чтобы люди видели во мне нормального человека, но их отношение оставляло желать лучшего. Нет, я не жалуюсь, однако, просто очень хочется быть хоть кому-то нужным. Не потому, что ты особенный, умный, добрый, какой угодно, а потому, что с тобой хорошо и уютно. Порой обыденный разговор с человеком способен подарить тебе это чувство.

Недавно мне сказали, что тебе не должно быть стыдно за себя или свои поступки. Но что это дает? Жизнь, как и партия в покер, зависит от умения в нужную секунду соврать. И сделать это незаметно.

Амели была совершенно обычной девушкой, студенткой первого курса. Она решила, что ее жизнь должна быть связана исключительно с искусством, поэтому и пошла в местный колледж, чтобы воплотить свою мечту — стать писателем. Интересно, знала ли она тогда, куда же заведет ее эта шаткая тропинка, которая знать не знает ничего о стабильности и здравом смысле?

Амели никогда не любила школу. Ей было там совсем не интересно. Уроки казались бесконечно скучными, а домашнее задание она считала пустой тратой времени. А она умела ценить время. Поступив в колледж, она даже понятия не имела, что времени теперь станет еще меньше. Конечно, такую девушку, как Амели, это просто не устраивало. Она пыталась вытащить даже из крохотной минутки максимальную пользу. Иногда это не получалось так легко, как ей того бы хотелось.

Сидя за партой в ожидании начала последней пары на сегодня, Амели слушала музыку в наушниках. Она любила так делать, особенно когда мозг больше ни на что не способен. Спустя пару минут в комнату начали заходить другие студенты. Их было немного, всего пять человек, включая Амели, но ей почему-то казалось, что и этого количества было чрезвычайно много. Студенты начали занимать места за круглым столом, доставать тетради и ручки — кто что. Они уже не первую неделю учатся вместе. Амели наблюдала за ними, пока не смирилась с мыслью, что музыку придется выключить. Она достала наушники, и мир почему-то перестал быть таким наполненным и многогранным. Согласитесь, с музыкой все кажется куда красивее.

Все молчали. Они просто ждали преподавателя и того, что будет происходить на этой паре, ведь название предмета совершенно не передавало его сути. Дверь резко открылась, а на пороге появился высокий темноволосый парень. Это был Патрик. Амели знала его, потому что год назад они впервые встретились в клубе писателей: любителей, которые хотели поступить в колледж по этому же направлению.

В левом ухе Патрика красовались две сережки, рукава черной рубашки были застегнуты чуть выше локтя, а на предплечьях обеих рук были набиты татуировки. Это было красиво и образно. Нет, серьезно. Амели любила таких особ. Они казались ей какими-то героями детективных историй, которые могут все, совсем не прилагая никаких усилий. Патрик обошел весь стол и в следующую секунду оказался около Амели.

— Здесь свободно? — спросил он, указывая рукой на пустой стул. Амели взглянула на однокурсника, и уголки ее губ чуть приподнялись.

— Свободно, — сказала она, переводя взгляд на дверь, как бы ожидая преподавателя. Парень снял рюкзак с плеча и положил его под парту, сбоку, чтобы не мешал. Он ничего не доставал, будто все это было ему не нужно.

— Кого-то ждешь? — начал парень, взглянув на Амели.

— С каких это пор Патрик МакКенна говорит с Амели? — спросила она, чувствуя себя в середине запутавшейся паутины теорий заговора. Тот одобрительно кивнул головой и улыбнулся.

— Как дела?

— Ничего.

— Ничего?

— Ага.

Патрик перестал улыбаться, но его интересу не было предела. Кто она такая, чтобы так отвечать ему? Но этот вопрос остался без ответа, потому что дверь открылась, и на пороге появился взрослый мужчина с кожаной сумкой для ноутбука в руках. Все встали. Преподаватель выглядел утонченно. У него были изящные руки, щетина, немного кудрявые волосы, кое-где даже начинала пробиваться седина. Но все это нивелировалось лишь тем, насколько стильно он был одет. Он подошел к столу, положил сумку, а потом взгляд его смягчился.

— Садитесь, чего вы? — спросил он, показав рукой одобрение на то, что им можно сесть. Отлично, Амели просто ненавидела такие приветствия. Кто вообще их придумал? В классе было тихо, каждый ждал, когда же преподаватель наконец достанет свой ноутбук, включит его и начнет хоть что-нибудь говорить. Все это вскоре произошло. Амели уже не первый раз ловит себя на мысли, что ей интересна его персона. Почему-то он казался ей приятным человеком, даже если не брать во внимание то, с каким настроением он всегда входит в аудиторию. Что касалось Патрика, он почему-то сделался ужасно серьезным.

— Итак, — произнес преподаватель, доставая большую тетрадь, — что у нас на повестке дня? — спросил он, намекая всем своим видом на то, что если ему не ответят, то в аудитории будет жарко. Его, кстати, звали мистер Ричард МакКенна. А разве это не фамилия Патрика, спросите вы? Интересно… Они однофамильцы или все-таки родственники? Амели знала ответ на этот вопрос, и он уже не первую неделю не давал ей спать по ночам. Мистер МакКенна очень любил затягивать свои пары до упора, проверяя студентов на прочность, но Амели это не пугало. Говорить про фильмы, их смысл, про музыку и образы она просто обожала. А он, видимо, чувствовал это.

— Руби, — обратился Ричард к подруге девушки, но при этом он смотрел исключительно на Амели.

— Да? — негромко отозвалась Руби, на секунду взглянув на преподавателя. Честно говоря, здесь словно все боялись его. Только Амели не понимала почему.

— Я тебя слушаю, — продолжил мистер МакКенна, — что у тебя готово?

— Ну, — протянула Руби, начиная рыться в своих тетрадях, — у меня есть небольшая идея для рассказа про клоунов, потом… про…

— Ну, давай начнем с клоунов, — сказал Ричард, уверенно щелкая ручкой. Амели любила смотреть этому преподавателю в глаза, но делала это осторожно. Рядом сидящий Патрик то и дело приглядывал за ней, как бы считывая ее непроизвольные реакции. Будто она не знает, что он наблюдает! Смешно. Конечно, Руби пришлось рассказать про клоунов, и это было действительно неинтересно.

День подошел к своему завершению. С одной стороны, он прошел быстро, но вот с другой… казалось, будто он бесконечен. Как только мистер МакКенна покинул аудиторию, все студенты начали резво складывать свои сумки и вылетать из аудитории, чего не скажешь об Амели и Патрике. Он словно специально ждал, пока девушка медленно сложит свои вещи.

— Ну как тебе пара? — спросил он, медленно доставая из кармана упаковку сигарет. Амели заметила это.

— Мне пока все очень нравится, — ответила она, наконец застегнув свою сумку. Патрик встал, резко задвинув стул, и подошел к двери. Он повернулся к Амели, и их взгляды пересеклись. Между ними повисло молчание, но девушка не хотела тратить на это время. Она поднялась со стула, забрала свои вещи и подошла к вешалкам.

— Твой отец такой спокойный, — начала Амели, надевая куртку.

— Даже не думай, — усмехнувшись, произнес Патрик.

— А что такое? Ты же скажешь мне, кто он по знаку зодиака? — не унималась Амели, наконец одевшись.

— Ага, конечно. Ты смотришь гороскопы только тех, кто тебе нравится.

— Ну неправда, — покачала головой Амели, подходя к двери. Вдвоем они вышли из кабинета, закрыли его и спустились на первый этаж к выходу. Они вышли из колледжа, вдохнули свежий аромат осени. По крайней мере, Амели любила свежесть.

— Ладно, надо еще заявку на сценарий написать, — протянула девушка, чувствуя всеми фибрами души, что ей очень не хотелось уходить.

— Да, точно, — кивнул Патрик, поднеся сигарету к губам. Он закурил. Весь его внешний вид, который выглядел холодно и пафосно, вдребезги разбивался об его мягкий характер. Характер, в котором забота и желание быть нужным находили себе место. Но только Амели хотела продолжить, как дверь позади Патрика открылась, и в проеме показался Ричард. Он на секунду остановился, бросив неоднозначный взгляд на Амели, а потом на своего сына. Но, не задерживаясь более, он просто ушел.

— До свидания, мистер МакКенна! — успела сказать Амели, пока фигура Ричарда окончательно не скрылась за углом. Он был зол? Что же с ним случилось?

— Что это с ним? — спросила Амели, взглянув на Патрика.

— Все нормально, он просто из-за сигарет бесится, — пояснил парень, оглянувшись. — Ладно, слушай, я побегу.

— Да, конечно, — кивнула Амели, но в ее голосе чувствовалась некая грусть и разочарование. Они расстались, но хорошо, что не навсегда. Завтра они все равно увидят друг друга.

Патрик завернул за угол и оказался сразу напротив машины отца. Ричард кивнул ему, чтобы тот сел в салон.

— Ну что? — спросил мистер МакКенна, когда Патрик расположился на переднем сидении и пристегнулся.

— В смысле что? — не понял парень.

— Куда Амели пошла?

— Домой.

— И почему ты не предложил подвезти ее? — немного с претензией спросил Ричард, выезжая с парковки. Он посмотрел направо и увидел фигуру девушки, которая переходит дорогу и уже засовывает наушники в уши.

— Ну… — протянул Патрик, — я не подумал.

— Ты и на парах, видимо, не подумал, — не унимался Ричард, однако все же завернул в противоположную от маршрута Амели сторону.

— Я думал, — начал Патрик. — Плюс, я готовился.

— Кое-кто гораздо более увлечен тематикой наших пар, нежели ты.

— Ладно, как скажешь, — прошипел Патрик, достав телефон. Он не любил такие вот разговоры, потому что очень боялся злить и раздразнивать своего отца. В последнее время Патрик стал замечать, что Ричард все больше и больше своего внимания уделял этой странной девушке — Амели. Конечно, с одной стороны, Патрику было обидно, что он перестает быть для отца номером один, но с другой, он в этом разговоре почувствовал что-то странное. Вставив наушники в уши, Патрик решил на некоторое время погрузиться в себя, потому что внутри своего сознания ему было куда уютнее, чем наедине с отцом. Он понимал, что отец становится таким черствым только потому, что он совершенно один. Нет ни женской нежности, ни кого-то по-настоящему близкого. Патрик чувствовал все то же самое, и ему не за что было винить своего отца. Но не успел парень подумать о красоте надвигающейся ирландской осени, как его телефон завибрировал.

«Слушай, ты же идешь завтра на вечеринку в честь Хэллоуина?» — написала ему Амели. Патрик как раз думал об этом. Да… эта девушка определенно не знала, с кем связалась, потому что у парня были совершенно другие планы на завтрашний вечер.

«Нет, не иду», — написал в ответ Патрик, выключив телефон. Странные чувства поселились в душе парня: с этого момента они будут терзать его прямо до конца этой истории. Его телефон тоже не унимался.

«Завтра в 8 у меня?» — гласило следующее сообщение, написанное некой Дженни. Патрик резво принялся отвечать — видимо, она была кем-то важным.

«Конечно, а ты правда хочешь сделать это завтра?» — спросил Патрик, чуточку улыбнувшись краешками губ. Ричард заметил это. Он вдруг толкнул Патрика кулаком в предплечье, отчего последний даже немного испугался.

— С кем это ты там флиртуешь? — не церемонясь, начал спрашивать мистер МакКенна.

— Пап, мы же договорились, что не будем обсуждать мою личную жизнь.

— Мы договорились, что ты не будешь совершать глупостей, — ответил ему отец, — а по твоему лицу я отчетливо вижу, что именно глупостью ты сейчас и занимаешься.

— Отстань, — отрезал Патрик, — серьезно, лучше не лезь. Это мое дело.

— Я надеюсь, что ты флиртовал с Амели, — не замолкал Ричард, — потому что Дженни — просто ужасный вариант для тебя.

— Ну начинается…

— Нет, слушай сюда, — перебил его отец, — как ты можешь обращать внимание на каких-то других девушек — а Дженни, между прочим, еще и 16, — когда в твоем окружении есть Амели?

— Да что ты прикопался к этой Амели? — не выдержал Патрик и чуть повысил голос. Но Ричард не обиделся, с чего бы это. Он прекрасно понимал, что эти эмоции Патрик демонстрирует ему только потому, что Амели далеко не самый последний человек на планете для него.

— Бляха-муха, Патрик! — усмехнулся Ричард. — Ты такой идиот, если считаешь, что эта Дженни твоя классная — как ты всегда ее называешь.

— А ты великий советчик, что ли? У самого девушки уже года три не было.

— Так, щегол, — холодно произнес Ричард, — за языком следи.

И диалог был закончен. Патрик вновь вернулся к телефону, потому что интуиция подсказывала ему — нечто происходит, а ты этого даже не замечаешь. Открыв беседу группы, Патрик обнаружил интересный диалог своих одногруппников насчет завтрашней вечеринки. И надо отметить, что Амели активно принимала в этом участие. Это было для нее странным, потому что девушка никогда не общалась с кем-то так усердно и даже внимательно, если только не знала человека от и до. Она не была экстравертом, но могла быть душой компании. Однако Патрик прекрасно понимал, что она всего лишь не хочет грузить других людей своими проблемами и ворохом мыслей. Потому что… это никому и никогда неинтересно. Логика здесь была проста. Но что же случилось с Амели сейчас?

«Хотя, знаешь, я дома одна прямо сейчас, так что можешь приходить сегодня», — вдруг высветилось сообщение от Дженни. Вот теперь мысли Патрика окончательно смешались. Он выключил телефон и уставился вперед с очень задумчивым взглядом.

— Что-то случилось? — поинтересовался Ричард, на секунду взглянув на сына.

— Да, слушай, — резко начал Патрик, — я пойду с Брайаном выпью, футбольчик гляну.

— Опять домой не придешь? — вздохнув, спросил Ричард.

— Да. Остановись вон там, — произнес Патрик, указав пальцем на остановку напротив красивого фонтана, полностью покрытого опавшими листьями. Ричард прижался к бордюру и остановил машину. Патрик ловко отстегнулся и, схватив рюкзак, открыл дверцу.

— Пожалуйста, имей в виду, что за свои 40 лет я хоть что-то, да знаю, — сказал напоследок Ричард, прежде чем его сын хлопнул дверцей автомобиля и скрылся за фонтаном в парке.

«Скоро буду. Я так соскучился по твоему коту», — написал Патрик, а в ответ тут же получил:

«Только по моему коту? Серьезно?»

«Ты знаешь, что по тебе я скучаю просто безумно каждый божий день», — написал парень, ухмыляясь своему красноречию. Он знал, что через пару минут будет около нужного белоснежного дома. А еще спустя некоторое время его будет ждать нечто приятное. То, что ему было нужно всю эту паршивую неделю. Ох… он уже предвкушал все то, что произойдет сегодня в доме этой шестнадцатилетней девочки. Хотите осуждать Патрика? А есть ли за что его осуждать? Любовь не подчиняется объяснениям, так что ругать его за чувства к несовершеннолетней сложно.

Минуя тихую и мирную аллею, парень вышел на более широкую улицу. Впереди уже виднелся нужный ему дом, а на втором этаже горел свет в одной единственной комнате. Он знал каждый ее уголок, знал, что и где должно стоять: он проводил здесь так много времени, что страшно было и представить. Но такова была его любовь. Любовь… а ее не существует.

Патрик поднялся на веранду, позвонил в звонок, и по взмаху волшебной палочки дверь открылась. На пороге показалась Дженни: блондинка невысокого роста, с курносым носиком и невинными глазами. Да… на ее фоне Патрик казался самым настоящим грубым и властным мужчиной. Но ведь все познается в сравнении.

— Скучаешь каждый божий день, значит? — почти шепотом спросила Дженни, совершенно не поднимая глаза на Патрика. Он сделал шаг вперед, вошел в дом и тут же схватил девушку за талию.

— Ты не представляешь, о чем я думаю, когда вижу тебя перед собой, — проговорил в ответ парень, обнимая Дженни очень и очень нежно. Ее губы так идеально расположились на его шее, что в миг сделалось невероятно приятно лишь от ее дыхания.

— Сразу готов накинуться на меня?

— Как будто ты этого не хочешь.

— Хочу. Но мне немного страшно.

— Хах, — усмехнулся Патрик, медленно снимая с себя куртку. Он бросил ее в сторону, потом снял обувь, принялся раздевать Дженни. Она совсем не сопротивлялась, однако она была еще самым настоящим ребенком. Поэтому и понимания происходящего у нее, само собой, не было.

Оставшись в одном нижнем белье, они вдвоем двигались по направлению к спальне. Вещи ровненькой дорожкой располагались на полу — прямиком из коридора и через гостиную. В следующую секунду Патрик просто поднял Дженни на руки и бросил на кровать, аккуратно располагаясь сверху.

— Ты всегда так смотришь на меня, — проговорил парень, нежно проводя пальцами левой руки по шее девушки. Он прошелся по ее ключицам, по груди. Он желал перейти к делу, но не хотел показаться немножко эгоистом в глазах этой, как он считал, прекрасной девушки. Или девочки. Я уже даже не знаю, за кого ее принимать.

— Как? Восхищенно? — спросила Дженни.

— Именно так, — кивнул Патрик, сразу же прильнув к ее губам. Боже, он готов был раствориться в той нежности, которую она ему давала, но ему все же чего-то не хватало. Ему было мало нежности, ласк, мало всего. Странно, что он не понимал, с кем имеет дело: какие ощущения он ожидал от шестнадцатилетней девочки? Что ж… ему виднее. Патрику всегда хотелось чего-то вычурного, чего-то странного, чего-то не такого, как все и у всех. Дженни не могла дать ему этого, хотя он в упор не хотел замечать это.

Он целовал ее шею, невероятно нежно трогал ее невинное тело, пока его губы спускались все ниже и ниже, но запал его быстро пропадал, когда ему не делали так же приятно. Приподняв Дженни, Патрик усадил ее себе на колени — теперь они были еще ближе друг к другу.

— Мне кажется, кто-то забыл, что не один здесь, — сказал он, как бы намекая Дженни на желание быть обласканным.

— Я не забыла, просто не знаю, чего ты хочешь.

— Ты знаешь.

— Разве? — спросила она, взглянув Патрику в глаза. Тот одобрительно кивнул, а губы его показывали самую что ни наесть похотливую улыбку. Тогда Дженни начала целовать шею Патрика своими розовыми и пухлыми губами, а руки ее медленно спускались вниз по голому торсу парня.

— Давай же, — протянул Патрик, чуть приподняв голову вверх. Дженни еще раз поцеловала Патрика в шею, а потом буквально впилась губами в его кожу, оставляя после себя небольшое красное пятно. Патрик любил это. Была б его воля, он бы разрисовал себя с ног до головы этими узорами. Руки девушки вновь стали опускаться, но парню казалось, что она делала это слишком медленно. Схватив Дженни за руки, он положил ее ладони себе в область паха: видимо он думал, что она знает, что надо делать.

— О Боже… — воскликнула она, когда почувствовала кое-что пальцами. Она тут же взглянула Патрику в глаза и была явно напугана.

— Что такое? — спросил он, немного приподняв брови вверх.

— Прости, — тут же произнесла Дженни, вдруг одергивая руки к себе, — прости, прости! Я не могу… — добавила она, тут же отсев от парня на неопределенное расстояние назад.

— Брось, я не сделаю тебе больно.

— Я не боюсь боли, я просто… не могу. Прости меня. Я… — пыталась как-то оправдаться Дженни, но вдруг ее глаза покраснели, а на ресничках появились слезы. Патрик вздохнул.

— Ладно… — протянул он, подсаживаясь ближе к девушке, и обнял ее, — все нормально, я тебя понимаю.

Конечно он ее не понимал. С чего бы? Он думал, что она готова, что она отдает себе отчет в том, что делает. Ну что ж… дозированные ласки и немного физического внимания — словно отдельный вид лекарств или наркотиков для него. Так или иначе, это все вызывает зависимость рано или поздно.

Следующий день прошел быстро. Амели знала, во что будет одета и в каком образе она предстанет на Хэллоуине сегодня. До выхода оставалось всего десять минут, поэтому девушка была уже готова. Последний взгляд на свое отражение и можно выпить чай на дорожку. Амели была одета в черную короткую, но пышную юбку, сверху была элегантная, под старину, блузка, черные колготки с рисунком паутины, красные кожаные массивные ботинки с кнопками и, конечно же, куча оккультных украшений. Смоки в черно-красной палитре, алые губы и нарисованные выступающие вены под глазами были неотъемлемой частью образа, но не стоит забывать о небольших острых клыках.

— Вы готовы? — спросила Амели, наконец насмотревшись на свое отражение в зеркале.

— Почти! — раздался в ответ мужской голос прямо из комнаты девушки. Там Дилан добавлял последние штрихи в макияж Руби. Да, Дилан был молодым дизайнером, так что все, что имеет на себе отметку «фэшн», его привлекало. Сделать смоки? Не вопрос. Подобрать модный лук? Легче легкого. Он был высоким, стройным, длинноволосым и кареглазым, и это чертовски нравилось девчонкам его окружения.

— Жаль, что Патрика не будет, — сказала Руби, смиренно сидя на стуле с закрытыми глазами, пока Дилан рисовал ей золотые слезы, растекающиеся по щекам.

— Почему ты так думаешь? — спросила Амели, присев на край кровати.

— Ну потому, что ты явно надеялась, что он придет, — пояснил Дилан.

— Я надеялась, что придет его отец.

— Фу, Амели! — протянула Руби.

— Зато честно, — ответила та, усмехнувшись.

— Как вообще можно думать об отце своего одногруппника?

— О таком, как Ричард, нельзя не думать! — встрял в их разговор Дилан. — Между прочим, твой макияж готов.

Руби тут же подскочила и подбежала к зеркалу, чтобы наконец оценить свой сегодняшний образ. Ей определенно нравилось то, что она видела в зеркале.

— Ну все, — воскликнула Руби, — мы можем официально выходить, — добавила она, повернувшись к Амели, которая все это время сидела на краю кровати с ужасно задумчивым взглядом. Она была словно на другой планете прямо сейчас. Все эти разговоры и мысли о Патрике не давали ей покоя. В последнее время их беседы становились все нежнее и интимнее, будто бы границы дружбы стирались, открывая вид на нечто новое. Амели не привыкла к такому. С одной стороны, она хотела, чтобы это все прекратилось, чтобы они вернулись к тому, что было между ними, но с другой, она хотела, чтобы все это пришло к своему логическому финалу. Она хотела быть кому-то нужной, быть кем-то любимой, но, как правило, в ее жизни она вместе со своим миром нужна была только самой себе.

— Амели, алло? — не унималась Руби, начиная щелкать пальцами перед лицом подруги. — Марс, как слышно, прием?

— А? — вдруг отреагировала Амели, натянув улыбку. — Да, пойдем, если вы готовы, — сказала она, после чего могла наблюдать раздраженный взгляд Руби и ее силуэт, покидающий комнату. Дилан молча последовал за Руби, и вот Амели опять осталась одна в своей комнате. Да, надо бы почаще покидать дебри своего сознания. Хотя бы сегодня.

Вскоре троица лучших друзей добралась до места предстоящей вечеринки. Это был дом Брайана Берна, капитана футбольной команды колледжа. Все знали его имя, знали, что он богатый мальчик, что он — сын капитана полиции Корка, да знали о нем все. Вернее, они так думали. Амели же думала, что Брайану есть что скрывать. Отчасти именно поэтому она была сегодня здесь.

Если вы до сих пор думаете, что этот рассказ всего лишь о глупой и необъяснимой подростковой любви, то я спешу вас огорчить. Нет ничего интереснее людей и их реакций, их мыслей, строения их сознания и всего-всего, что происходит внутри их сущности. Амели всегда охотилась лишь за личностями, но только не за образами.

— Кто его родители? — раздался голос Руби, когда они втроем остановились перед широкой дверью, ведущей в особняк Брайана.

— Вроде, я слышал, что они какие-то политики или что-то типа того, — ответил ей Дилан, внимательно осматривая внешнюю отделку дома. — У-ля-ля… очень стильно. Прямо очень!

— Если внутри не будет шампанского в высоких бокалах, то ты найдешь мне 10 фэшн-косяков этого дома, — вошла во вкус Руби, на что Дилан конечно же одобрительно улыбнулся.

— Я согласен, — кивнул он, взяв Руби за руку, — пойдем найдем тебе шампанское, — закончил он, после чего они вдвоем мигом полетели внутрь особняка. Амели осталась одна. Она не хотела заходить, потому что сегодня не собиралась веселиться. Только если чуть-чуть, ведь она преследовала другие цели. Осмотревшись, девушка поняла, что сегодня здесь будет шумно: вокруг было очень много людей, но среди них ей был нужен лишь один. И, заметив Брайана со стаканом пива, Амели направилась к нему.

Знаете, когда в первый раз Амели появилась у меня на глазах, никто и не мог вообразить, что эта девушка вскоре станет самой загадочной и интересной личностью нашей округи. Слишком это было не очевидно, чтобы такая тихоня и милашка, как она, была способна на такие поступки. Иногда мне казалось, будто в ее умной голове сидела не одна и даже не две личности. Уверяю, что до конца этой истории буду пытаться вывести Амели на чистую воду, но любой может подтвердить, что сделать это будет сложно.

— Брайан, привет, — протянула Амели, вставая на пути у высокого накаченного блондина.

— О, здорово, А…

— Амели.

— Точно! — воскликнул Брайан, улыбнувшись. — Ты у нас сегодня вампир?

— Почему только сегодня?

— Тогда скажи мне… — только хотел задать вопрос парень, как девушка поднесла палец к своим губам, как бы показывая, что Брайану нужно закрыть свой рот.

— Не думаю, что людям обязательно знать обо мне всю правду.

— Хах… — усмехнулся блондин, делая глоток напитка из своего стакана, — ты забавная.

— Ты ошибаешься, — ответила ему Амели, после чего развернулась и оставила Брайана одного. Да, это был ее план: она впредь всегда будет забрасывать наживку и выжидать, пока жертва проглотит ее. Игры всегда нравились ей, Амели просто находила их одним из самых занимательных времяпрепровождений, которые она только знала. Впрочем, мне кажется, я описываю качества этой юной леди уж слишком мрачно. Мне бы не хотелось испортить первое впечатление. Но что мешало вам сложить его еще тогда, с первой страницы?

Войдя в дом, Амели прошла в гостиную, где уже давно гремела музыка, а танцпол был переполнен. Девушка прошла к барной стойке и налила себе стакан воды. Разумеется, этот напиток вовсе не подходил сегодняшнему вечеру. Она наблюдала за тем, как люди, которых она знала, которых видела в первый раз и до которых ей не было вовсе никакого дела, танцуют под одну музыку, и ее это забавляло. Музыка объединяет людей, но есть ли в этом мире что-то настолько же сильное, как музыка?

— Амели! — раздался голос Дилана, который откуда ни возьмись нарисовался перед лицом девушки. — Я не понял, что это мы тут пьем? — тут же спросил он, вырывая стакан из ее рук.

— Эй! — воскликнула она. — Ты что творишь?

— Это ты что творишь, милочка! — продолжал Дилан, наливая в стакан Амели красное вино прямо по самые края.

— Я сегодня не собиралась пить.

— Собиралась, — убеждал ее Дилан, протягивая девушке стакан, — я же вижу, что ты ждала, что он будет здесь.

— Это неправда.

— Неправда? Тогда тебе не для кого быть трезвой, — сказал Дилан, смотря Амели в глаза. И действительно, зачем ей быть сегодня трезвой, если никаких серьезных и важных диалогов не намечается? Тем более, у Патрика наверняка куча «дел», которые ему так нужно было сделать. Взяв стакан, полный вина, Амели за три глотка опустошила его. Она не любила выпивать, растягивая удовольствие, как все вокруг ее учили делать. Она в принципе не воспринимала алкоголь, как способ расслабиться. Она знала, что пьет для того, чтобы напиться — и пусть для других это глупо. Дилан быстро затащил Амели на танцпол под их любимые песни, а после к ним присоединилась Руби. Эти полчаса, проведенные за танцами, казались девушке всего лишь мгновением, которое не должно было закончиться. Потом пошел второй стакан вина, за ним — третий. Все по канону. И вот теперь Амели уже было все равно, кто придет на эту вечеринку, а кто нет: она лишь слушала музыку и танцевала со своими друзьями. Правда через час от ее друзей мало что осталось.

Руби сидела на кухне и общалась с особой, крайне неприятной для Амели, — Авой Джет. Дилан сидел на диване рядом с огромным окном и «охлаждался», ведь выпил две бутылки вина, а сама Амели стояла в дверях гостиной, наблюдая за действом на танцполе. Алкоголь пробирал ее до костей, потому что пьянела она крайне быстро и крайне сильно. Амели закрыла глаза от того, что все вокруг закружилось, но вдруг ее вывел из состояния транса мужской голос:

— Я вижу, ты уже навеселе, — произнес Брайан, а когда девушка открыла глаза, он протянул ей прозрачный стакан с темно-красной жидкостью. Да, это было снова вино. От резких движений Брайана, Амели чуть повело назад, но она не смогла совладать со своим телом и поняла, что сейчас упадет.

— Воу, — раздался чей-то голос позади, а потом Амели лежала на груди человека сзади. Его руки обхватили ее талию, прижав к себе для того, чтобы девушка и вовсе не упала в сторону.

— Знаешь, — продолжал парень-умелые-руки, обращаясь к Брайану, — я думаю, ей хватит, — добавил он, а потом Амели обратила внимание на его предплечья: на них были татуировки.

— Патрик? — вдруг спросила она, резко поворачиваясь лицом к парню, но ноги ее были просто ватными, отчего она опять оказалась в объятьях МакКенны-младшего. Патрик взглянул Амели в глаза.

— А из тебя очень даже красивый вампир выходит, — сказал парень в свое оправдание.

— А что ты тут делаешь? — спросила девушка, но язык ее шевелился уже не ахти.

— Вечеринка у лучшего друга все-таки, как я мог не прийти?

— Точно! — протянула Амели, упираясь лбом в грудь Патрика. — А я вот… тут… болтала с ребятами.

— Болтала, я знаю.

— От тебя так приятно пахнет, это что такое? — быстро перевела тему Амели, вдруг подняв глаза на шею парня, продолжая улавливать аромат его одеколона. Ее руки аккуратно расположились на груди Патрика, что напомнило ему о вчерашнем немного неудавшемся вечере. Но Амели вдруг остановилась: она увидела круглый синяк на шее парня. Значит, все вот так? Жестоко.

— Знаешь, — произнесла она, резко оттолкнув Патрика от себя, пошатнувшись, — мне надо свежим воздухом подышать, — добавила она, недовольно переводя взгляд в сторону.

— Это, пожалуй, сейчас лучшее твое решение, — сказал он, взяв девушку под руку. Вдвоем они отправились к двери, а там быстро оказались на веранде.

— Спасибо, конечно, но я сказала, что это я хочу воздухом подышать, — не смогла не съязвить она.

— Я слышал, — кивнул Патрик, медленно опуская руку, и прошелся пальцами по горячей коже Амели, пока не добрался до ее кисти. Конечно, ей было приятно, но… Что, блять, это значило?

— Ты же не против, если мы пройдемся? — спросил парень и взял Амели за руку, скрестив свои пальцы с ее.

— Только так, чтобы я потом домой добралась, — нехотя ответила девушка, сжав руку парня посильнее. Последний чуть улыбнулся и очень нежно начал водить подушечками пальцев по руке девушки. Это заставило ее сделаться нежной тоже. Черт, это было приятно, но зачем?

И они отправились куда-то по темной октябрьской улице. Из них двоих только Патрик знал, куда лежит их путь, но Амели не хотела, чтобы это путешествие хоть когда-нибудь заканчивалось. Они не говорили, просто держались за руки и шли. Иногда девушку вело куда-то в сторону, и тогда Патрик придерживал ее за талию, и от этих прикосновений девушке просто сносило крышу. Но каждый гребанный раз, когда ей становилось хорошо, она вспоминала про этот синяк на его шее. Боже, ну он же не мог появиться просто так! Получается, ты чувствуешь что-то к кому-то, кто уже занят? А даже если и нет, значит, ему есть, с кем развлекаться. Зачем тратить на него время? Почему бы не найти кого-то другого? Сомневаюсь, что тогда ей нужен был кто-то на один вечер.

— Мы пришли, — произнес Патрик, остановившись вдруг посередине тротуара.

— М? — очнулась Амели, оглядевшись: прямо напротив стоял ее дом. — Погоди, ты меня домой прогулял?

— Можно и так сказать, — усмехнувшись, произнес парень. — Я не мог оставить тебя там. Кому-то нужно выспаться.

— Ладно… — произнесла Амели, отпуская руку Патрика. — Тебе направо, если что, — добавила она, последний раз взглянув на парня.

— Знаешь, — протянул он, — мне было бы куда спокойнее, если бы я знал, что ты точно лежишь под одеялом, а не на ковре в гостиной.

— Серьезно?

— Вполне.

Амели перевела взгляд в сторону и немного помолчала. Она опять не поняла, в какое место своего нового алгоритма засунуть эти слова и эти действия. Все не сходится. Но как же приятно. Достав ключи из кармана, девушка медленно пошла к входной двери, а Патрик отправился следом, помогая ей подняться по ступенькам на веранду. Еще он помог открыть дверь, потому что Амели просто не попадала ключом в замок.

Оказавшись внутри, девушка сняла обувь, кинула сумку на небольшой комод и медленно пошла в сторону своей комнаты.

— Может тебе что-нибудь принести? — спросил Патрик, тоже разувшись.

— Может ты просто ответишь мне на вопрос? — начала Амели, в конце концов добравшись до своей комнаты. Она легла на кровать и наконец почувствовала себя на твердой земле в руках гравитации.

— Что тебе угодно? — любезно отозвался парень, подходя к кровати, и присел на пол рядом. Их лица были близко, но ничего пошлого здесь и быть не могло.

— Ты с пылесосом подрался? — спросила Амели на полном серьезе, даже немного разочарованно смотря на Патрика. Он рассмеялся, потом увидел на себе этот взгляд и умолк.

— Я проспорил.

— Кому?

— Сидели у друга с его девушкой и просто поспорили.

— Да?

— Да.

— Ясно, — коротко произнесла Амели. — Я уже лежу на кровати, а не на коврике в гостиной. Ты можешь идти.

— Ну… — протянул Патрик, явно застигнутый врасплох этими словами, — как скажешь, — добавил он, а потом медленно поднялся с пола и направился прочь из комнаты Амели. Было видно, что он не совсем хотел уходить или надеялся на более теплое прощание, но его не могло быть. Амели знала, что не стоило ей ввязываться в эти игры, потому что правила должна диктовать она, иначе проиграет. Но внутри она все-таки понимала, что ей будет, о чем подумать завтра утром, когда вспомнит его слова.

А стоит ли вообще верить словам? Нет, конечно. Слова лгут, а поступки — никогда. Но что делать, если поступков нет, и можно судить лишь слова? Возможно, я могу казаться наивным или слишком холодным человеком, ведь любого можно понять. Однако мой ответ — нет. Нет — к черту слова. Нет — хватит вечно быть той Амели, которой играют. «Нет» — это правило. В конце концов всегда остается лишь «нет».