Бражник

Цагар Враль, 2023

Каннибализм – это поедание себеподобных. Кто ты, кто подобен тебе? С этого надо начинать. Уж точно не с вопроса «почему я, блин, вообще должен об этом думать?». Его надо было задавать раньше. До того, как пробовать.

0,5

Последние три года я не вылезаю из долгов. Я окутан ими, как покойник саваном.

Без долгов я бы точно умер. Они меня греют.

На ближайшую жизнь у меня не осталось никаких планов и надежд. Когда я просыпаюсь утром, я не иду на работу. Мне не с кем поговорить. Нет такого человека, в чьей жизни я бы занял много места. А тут — долг. Про него не забудут. И про меня тоже. Естественно, свои долги я не отдам. Мне нечем. А значит, эта путеводная звезда для меня никогда не погаснет.

Поэтому я хожу за пивом в дальнюю пивную лавку. Те, что поближе, уже доверху наполнены моими задолженностями, сам я туда просто не влезу.

Однажды я сделал кое-что, после чего обхожу самую ближнюю пивную лавку за два двора, а то и дальше, даже если очень тороплюсь. Когда я выхожу из дома, первое, что я делаю — смотрю в другую сторону. Иду и не оборачиваюсь. А та пивная позади дышит мне в спину, но не как маньяк. С укором. Маньяк за тобой гонится, а тут другое: за тобой не пойдут, потому что знают, что ты сам себя накажешь хуже любого удара под дых.

Вот такие у меня отношения с той лавкой, хоть я и рубля в ней не должен.

Обычно я беру литров пять или шесть. Пять — если не хочу напиваться, шесть — если есть деньги. Иногда денег нет настолько, что беру только два или один, а то и вовсе без пива остаюсь. Но если мое лицо вызовет необходимый объем доверия, то пиво могут дать в кредит. Уж пятьдесят рублей точно разрешат занести попозже.

Проблема в том, что я пока не вычислил эту формулу необходимого объема доверия. Соотношение благожелательности улыбки и количества бутылок, которые могут дать в руки даром, окутано тайной.

К сожалению, из-за таких, как я, продавщицы научились оставлять пиво вне зоны досягаемости, пока деньги не увидят. Чтобы не шмыг в карман, и поминай, как звали. Смотри записи с камер видеонаблюдения и утирай скупую девичью слезу.

Но даже если разливное пиво тебе не умыкнуть, прямо под боком всегда стоят холодильники с бутылочным. Бери — не хочу.

Так и в той пивной, что всегда мне в спину укоризненно смотрит, было.

Там даже камер видеонаблюдения не стояло, это мы сразу подметили. Даже не по злому умыслу, просто странно это — такое место, и без камер. Как будто в пивные лавки только трезвые джентльмены ходят.

Наверно, все дело в том, что лавка работала только в цивильное время для цивильных посетителей. Закрывалась в самый прибыльный час, упуская тонны выручки. Работала только при свете солнца.

Есть такая особая степень компетенции: где-то читал называется. Так вот, я где-то читал про очень жизнерадостное племя, которое оставалось жизнерадостным только до захода солнца. Сразу с наступлением темноты все население охватывала массовая истерия. Рыдали до самого рассвета. Когда спали — непонятно, но их страх перед ночью я понять могу: в ночное время наш город становится филиалом ада на земле. Все, что работает круглосуточно, укреплено, как настоящая крепость, ждущая осады орков верхом на драконах. Продуктовые, шиномонтаж, аптеки. И пивные лавки.

Конечно, аборигену в диком племени жизнь понятна только под светом солнца, потому что он мыслит глазом. Если днем хрустит ветка, он может посмотреть в ту сторону и увидеть бегемота. Если ветка хрустнет ночью, то бегемота он не увидит, и ветка хрустнет по непонятным причинам.

Я не знаю, как бы я вел себя в джунглях. Наверно, я бы и днем испугался бегемота.

Ночных чудовищ в городах разгоняют фонари, да и бегемотов тут не бывает. Боимся мы вовсе не бегемотов.

Аборигенам нужно пережить всего лишь ночь, а днем они снова будут счастливы. Все вернется на прежние места.

Пальмы, пропавшие во тьме, снова зашелестят под солнцем. Медленно проступят из темноты, становясь все ярче, приобретая знакомые цвета. Добрые боги вернут аборигенам их привычную жизнь и превратят всех монстров ночи в обычных бегемотов.

Но наше зло никогда не дремлет. Я хорошо понял это спустя год, когда впервые попробовал человечину.

А камеры в той пивной должны были поставить. И плевать, что по ночам не работает.

Самое главное — никогда не мучиться стыдом за то, что ты сделал. Все остальное пережить можно.