Зона тени

Юрий Леонтьевич Солоневич

Роман-психодрама. Кому сегодня интересен простой человек: родным, друзьям, милиции, бандитам, Богу? Или никому? Так было в прошлом, так есть в настоящем. А что изменится в будущем?

2.14

В последний день Арсения вызвал заведующий отделением и попросил подписать расписку-предупреждение, в которой было указанно о возможных последствиях употребления алкоголя. А потом его повели в процедурный кабинет, где медсестра, подмигнув краешком глаза, ввела ему в вену при свидетелях раствор глюкозы. Медсестра делала свою работу очень медленно, нарочито тщательно, и при этом всё время спрашивала:

— Вы чувствуете жар в теле?

— Да, — отвечал Арсений, не чувствуя никакого жара.

— Потерпите немного, — говорила медсестра, хитро поглядывая ему в глаза. — Это реакция на остатки спиртного в вашей крови.

Примерно через полчаса процедура была закончена, и ещё минут пятнадцать ушло на оформление бумаг. В общей сложности Арсений отсутствовал в палате около часа, а когда вернулся в слегка приподнятом настроении, Тиграна уже не было.

— Всё, увезли твоего друга, — сказал Арсению Коля-борода. — Уж так он просил, чтобы подождали: хотел с тобой попрощаться. Да куда там! Еле собраться успел. Вот оставил тебе на память.

И Коля показал на лежащие в тумбочке пассатижи.

Лица вытянулись и перекосились в злобной усмешке: мы тебя где хочешь достанем!

Арсений взял пассатижи и положил их в карман пиджака.

«Эх, Тигра, Тигра!»

Арсений подумал, что он хотел бы много чего хорошего сказать Тиграну: тот мог бы пожить у него, когда вернётся из ЛТП. Да и вообще, мог бы всегда рассчитывать на любую помощь с его, Арсения, стороны. Хотел бы сказать, да не успел. Вот так всегда: когда надо сделать что-то настоящее, не фальшивое, доброе — почему-то не успеваешь. Не успеваешь из-за каких-то мелочей — эгоистичных, второстепенных, преходящих и лживых, — отнимающих бесценные минуты и без того короткой жизни. Жизни, в которой должен быть хоть какой-то смысл — хоть немного, хоть чуть-чуть, хоть самую малость. Хотя бы ровно столько, сколько надо человеку, чтобы отличаться от животного.

Кто ворует жизнь у человека? Жизнь — единственную и неповторимую. Кто подменяет главное второстепенным, важное — мелочным, а по-настоящему дорогое и ценное — пустой, блестящей мишурой?

— Не переживай сильно: год быстро пролетит. Вернётся Тигран, никуда не денется, — успокаивающе сказал Коля, глядя на Арсения поверх очков.

— Да, — согласился Арсений, и подумал: «Да только этот год уже не вернётся никогда».

Потом он переоделся, сложил в пакет свои вещи, попрощался с Колей и ушёл домой.

По дороге купил в магазине продуктов, сигарет и бутылку водки.

«Буду пить в одиночку и в самом деле сопьюсь, — мелькнула мысль. — Сдохну, как собака под забором. Ну и наплевать. Пусть всё к чёрту катится!».

Эх, судьба-злодейка!

Ну-ка, повернись!

Жизнь моя — копейка,

Так и быть — катись…

Голову сломаю,

Наберусь ума,

Что страшней, узнаю:

Смерть — или тюрьма?

В квартире было пусто и холодно: отопление ещё не включали. На кухне со светильника свисала длинная, чуть не до пола, паутина.

Пассатижи, подаренные Тиграном, Арсений положил в шкатулку из красного дерева, где у него хранились особо ценные вещи.