В Тихом Омуте

Э. Марголис (2024)

Испугавшись некогда сделанного предсказания, молодой воин предаёт свою семью и Отчизну. Он спешит скрыться при дворе конунга Сухопутной Крысы, на Всеостровии — стране суровых воинов, оборотней и жестокого Хозяина Громделя. Беглец и не догадывается: здесь ему суждено найти нового друга, схватиться с давним врагом, обрести настоящую любовь и лицом к лицу встретиться с судьбой в водах таинственного Тихого Омута…

Глава 1, в которой мы узнаём о странных гейсах, а также знакомимся с конунгом Сухопутной Крысой и его семейством

Много-много лет спустя

В своей поломанной судьбе конунг¹ Инхвар Локинсон², по прозвищу Сухопутная Крыса, не без оснований винил местного колдуна. Именно этот старый хрыч…. (в пылу гнева конунг клеймил колдуна другими, куда более крепкими словами, но их порядочным читателям до восемнадцати лет знать не полагается). Так вот, этот старый хрыч наложил при рождении на будущего наследника престола Всеостровии роковой гейс³: Инхвар никогда не должен всходить на палубу корабля. А вы представляете, что такое конунг морского государства, да без драккара⁴? Над ним, не то, что свои всеостровцы, всё Перепутье ржать будет!

То ли выпил чего лишнего в тот день поганец, то ли подкупил кто…

Доказательств, конечно, не имелось. Но когда Инхвару стукнуло восемнадцать лет, его отвёл в сторону дядька по матери и сообщил: аккурат накануне наделения гейсом к колдуну забегала Бергдис⁵…

***

Уже восемнадцать лет назад у сей предприимчивой девицы имелись виды на конунга Гудмунта, отца Инхвара. А уж когда его жена скончалась через неделю после рождения Инхвара, охота началась по всем правилам. И не удивительно, что на тридцатый день после предания земле тела неудачницы-супруги Гудмунт объявил о новой женитьбе.

Вторая половинка немедленно занялась вопросами улучшения демографической ситуации в отдельно взятом дворце. К моменту восемнадцатилетия Инхвара его осчастливили пятью сестричками и одним братиком. Правда, последний прожил всего пять дней и понимающе отошёл в мир иной. К чести молодого наследника, без его непосредственного участия.

***

Инхвар с лёгкостью сложил два и два. Вечером он, по своему обыкновению, зашёл к мачехе пожелать ей доброй ночи. А в полночь её сонное величество спускалась по лестнице по какой-то только ей известной надобности да так неудачно стала на очередную ступеньку, что скатилась кубарем вниз и сломала шею.

— Что же вы так неаккуратно, маменька? — пустил Инхвар над гробом скупую мужскую слезу.

По возвращении с похорон он немедленно наградил дворцового полотёра кошелем золота и шубой с конунгова плеча.

***

Гудмунт особо не горевал: за годы семейной жизни сварливая Бергдис успела ему порядком надоесть. Побив собственный рекорд, на пятнадцатый день после смерти опостылевшей супружницы он представил двору новую королеву. Конунга совершенно не смущало, что сия молодая красавица состояла всего-навсего рабыней при его столь рано почившей второй половинке.

Третья родительница Инхвара оказалась столь любезна, что, вплоть до кончины любимого супруга, не подарила ему ни одного ребёнка. За что и была щедро вознаграждена новым конунгом: ей выплатили неплохое денежное содержание и отправили первым же кораблём на родину, откуда она была похищена десять лет назад. Двор стоя аплодировал великодушию правителя: ведь мог и отравить! В те времена человеческая жизнь ценилась дёшево.

***

Живи при дворе Инхвара юристы поумнее, они за хорошую мзду подсказали бы раздосадованному правителю способ обойти требование гейса⁶. Но всеостровцы испокон веков слыли нацией воинов, а не крючкотворов. Последнего юриста, который посоветовал крестьянам разрешить земельный спор по обычаю, а не кулаками на тинге⁷, те же крестьяне утопили в ближайшем озерце. Неудивительно, что служители правосудия предпочитали обходить стороной опасные острова. И тем более неудивительно, что конунг всю свою сознательную жизнь ни разу не вышел в море.

Вместо него королевский драккар вёл ярл⁸ Эймунд, тот самый дядя по матери, который уже однажды сослужил Инхвару добрую службу.

Выйдет, бывало, в море на корабле с отрядом вооружённых до зубов воинов и высматривает купеческое судно побогаче. А как увидит — остановит, представится по всем правилам и предложит нанять его с командой в качестве охраны. А то в этих водах пираты свирепствуют. Не ровён час — нападут. Что же тогда с кораблём и товарами-то будет?

На памяти ярла Эймунда никто не посмел отказаться.

***

И вроде бы Всеостровия процветала и не без основания слыла мощнейшей морской державой Перепутья. Всеостровию боялись. С правителями Всеостровии стремились заключить брачные союзы, могущие впоследствии перерасти (и перерастающие!) в союзы военные. Однако за спиной Инхвара-конунга обидно шептались. И прозвище «Сухопутная Крыса» приползло не откуда-нибудь, а с материка. Конунг только зубами скрипел. Проклятый гейс!

***

Детям конунга не в пример повезло. Старшей дочери, Хельге, колдун (новый и куда понятливее прежнего) заповедал никогда не наступать на фиолетовых жуков. Хельга-то по молодости ходила и всё на землю поглядывала, не переползёт ли ей дорогу коварное насекомое. А как науки стала изучать, так и узнала: фиолетовые жуки на всём Перепутье проживают лишь в пещерах Приграничья-У-Тварей⁹, далеко на юге, и не выносят солнечного света: дохнут сразу. Сыну же конунга, маленькому Эрику, запрещалось есть мясо брандохлыстика пупырчатого. Эта тварюга испокон веков обитала в глубине болот, отчего мясо её страшно воняло, пропитанное ядовитыми испарениями. Согласиться отправить в рот хоть кусочек мог лишь бедолага, месяц блуждающий по пустыне в поисках еды.

Именно на Эрика, любимого сына, дорогую кровиночку, возлагал несчастный отец надежды на восстановление авторитета власти конунга. Колдуны, все как один, сулили мальчику славную будущность и великие свершения. Но когда говорили так, отводили глаза, мялись, и добавляли тихо: «Если доживёт до шести лет». Конунг супил брови, хмурился, но запирать неугомонного бесёнка не собирался: как доказал пример его недальновидного собрата по престолу, даже изъятие всех веретён в отдельно взятой стране не обмануло судьбу.

Что до дочери, то её удел был удачно выйти замуж. Конунг давал за Хельгой неплохое приданое (целых семь островов!). Но как кандидатку на престол ни её саму, ни её будущего мужа не рассматривал. Женихов сей факт, впрочем, совершенно не смущал, и к конунгу выстроилась многокилометровая очередь страждущих кандидатов.

По зрелым размышлениям конунг остановил свой выбор на принце Фолькере фон Румпельштинцхене¹⁰, младшем сыне короля Западной Атьдватии. Папу осчастливили, что сын прошёл конкурсный отбор, заняв почётное первое место, и стали ожидать приезда дорогого гостя.

Примечания

1

Титул правителя Всеостровии.

2

Локинсоны, Одинсоны — старинные магические роды Всеостровии. Колдовать, конечно, умели, но предпочитали решать проблемы своими силами. Тот же Инхвар считал, что добрый удар секирой куда эффективнее, чем заклинание умиротворения.

3

На Всеостровии — запрет совершать какие-либо действия. Каждый знатный ребёнок наделялся при рождении гейсом. Более умные простолюдины предпочитали не рисковать.

4

Тип корабля, широко распространённый на Всеостровии. Если верить народным приметам — встреча в море с драккаром сулила огромные финансовые потери. Особенно — для торгового корабля.

5

А чтобы разобраться в хитросплетении родственных связей — загляни в конец книги. Тем есть генеалогическое древо.

6

Например, не всходить, а вползать на палубу корабля. Правда, ползущий на карачках конунг — то ещё зрелище!

7

На Всеостровии — народное собрание, на котором решались разные вопросы. Заканчивалось, как правило, дружеским мордобоем и совместным распитием эля в знак всеобщего примирения.

8

На Всеостровии — местная знать. Титул ярла носил также старший сын конунга — до тех пор, пока папа не умирал или предусмотрительно не передавал кровиночке престол.

9

А поближе с миром Приграничья-у-Тварей ты можешь познакомиться в книге Э. Марголис «Добро пожаловать в Приграничье!»

10

Ещё один известный магический род. Даже познатнее и подревнее Локинсонов.