Дороже клятвы

Эрин Хэй, 2022

Как понять, кто же является исчадием ада: тот, кого все в Королевстве заслуженно называют Дьяволом, или тот, кого Марисоль всегда считала образцом благородства и порядочности? Кому верить: отцу, которого всю жизнь знала как честного и достойного человека, или вероломному захватчику, уверяющему, что явился исполнить давнюю клятву мести? Чего же ей ждать от этого захватчика, охваченного ненавистью ко всему ее роду, убившего старшего брата и заточившего в темницу отца? И почему его взгляд так смущает, губы кажутся притягательными, а объятия желанными? Как ей быть, когда вся жизнь переворачивается наизнанку?«Око за око, зуб за зуб» – так гласит древний закон. Именно такой была клятва, данная Дереком много лет назад, но почему же так трудно ее исполнить? Почему же, глядя в эти зеленые глаза, опускается уже занесенная рука? Почему так хочется зарыться пальцами в шелк ее волос, прильнуть поцелуем к ее сладким губам? Почему дочь заклятого врага стала дороже клятвы?

Глава 5

Черный Дьявол, захвативший замок, приказал запереть нас в темнице. Он с наемниками пробрался внутрь во время празднования Дня Урожая, воспользовавшись ослабленным вниманием защитников крепости. Отца и Генри заперли в отдельной камере, приковав кандалами к стене. В кромешной темноте, разбавленной лишь тусклым светом факела, горящего в конце коридора у охраняющего нас стражника, я не могла разглядеть, в каком состоянии они находились. Мэри плакала, прижимая к себе моих племянников. Они примостились на кучке сырой прогнившей соломы и дрожали от холода. Чтобы не замерзнуть, я измеряла шагами тесную камеру и куталась в обрывки халата. Мне казалось, что я вся покрываюсь инеем, и даже в царившем здесь мраке видела пар, исходящий изо рта, когда мы с Мэри перебрасывались редкими фразами.

— Когда нас выпустят? — всхлипывала Сьюзан. — Мы Десмонды! Они не имеют права нас здесь держать! Когда принц узнает, он казнит их!

— Как бы нас не казнили, — пробормотала я как можно тише, но Мэри меня услышала.

— Что ты такое говоришь?! — взвизгнула она. — Они не посмеют!

Я пожала плечами и продолжила хождение: хотелось бы мне в это верить! Когда нас притащили сюда и впихнули в узкий каменный мешок за железной решеткой, я несколько часов не могла осознать происходящее. Из памяти не выходили ужасающие сцены прошлой ночи, они причудливым калейдоскоп крутились в моей голове, все глубже погружая меня в бездну отчаяния. Я не могла поверить в услышанное: мой отец и старший брат оказались виновными в страшном преступлении, о котором много лет говорили все жители королевства. Лорд Родерик долгие годы разыскивал убийц семьи своего друга, когда же нашел, приказал повесить их вокруг замка. Король Ричард за верную службу подарил ему земли, принадлежащие ранее графу Невиллу. Эти земли мой отец и планировал отдать герцогу Десмонду в качестве моего приданного на свадьбе с его сыном Робертом.

Хлоя… Я не могла заставить себя забыть леденящую душу судьбу этой девушки, и хуже того, что в этом страшном преступлении обвинили моего старшего брата. Бусы, которые я так беззаветно любила, оказались сняты с ее безжизненного тела. Воспоминание о быстром взмахе ножа яркой вспышкой возникло в памяти, и я резко прижала руку к горлу, едва подавив вскрик. Я обернулась, но в темноте никто не заметил моего жеста. Мэри с детьми продолжали всхлипывать, ютясь на жалкой кучке прелой соломы.

— Я хочу есть, — ныл Стивен. — Когда нас покормят?

— Я пить хочу, — расплакалась Сьюзан.

Я не знаю, сколько времени мы находились в темнице, по ощущениям около суток, но нас ни разу не покормили, и не дали воды. В углу нам поставили ведро для оправления нужд, что добавляло зловония к царившему здесь тяжелому смраду. Я всхлипнула, вспомнив, как Дьявол разодрал на мне одежду на виду всех: рыцарей, слуг, наемников; и опрокинул на стол, как будто я была зажаренным поросенком. Несмотря на то, что я долгие годы воспитывалась в монастыре, я представляла, что именно этот страшный человек собирался сделать со мной. Его откровения зловещим колоколом звучали в памяти. Вчера он пощадил меня, но дал ясно понять, что я об этом пожалею.

— Отец, — позвала я сначала тихонько, а затем все громче, — отец! Отец! ОТЕЦ!!!

— Он не может ответить, — услышала я ответ стражника. На меня обрушились самые дикие подозрения и предположения. Прижав руку к губам, я старалась не расплакаться.

— Почему?

— Дьявол велел отрезать ему язык! — хохотнул наемник.

— О Боже! — заскулила я, прикусив пальцы.

— Я тебе сам язык отрежу и скормлю свиньям! — громогласно пробасил лорд Родерик. — Вот только выберусь отсюда!

— Отец! — воскликнула я и рассмеялась от облегчения. Я не могла остановиться, от хохота сползая вниз по решетке, прижимаясь к ней всем телом, сгибаясь пополам как от боли в животе. — Отец!

— Прекрати немедленно! — мою истерику прервала хлесткая пощечина. — Ты пугаешь детей! — воскликнула подскочившая Мэри. Будто в подтверждении ее слов Сьюзан и Стивен тут же разревелись.

— Прости, — пробормотала я, прижимая руку к щеке.

— Это ты меня прости, — вздохнув, Мэри опустилась на колени рядом со мной и обняла. — Как долго нас здесь будут держать?

— Я не знаю… Отец! — снова позвала я. — Как вы? Как Генри?

— Заткнись немедленно! — отозвался стражник. — Обвиняемым в измене принцу Эдварду, наследнику престола, запрещено разговаривать друг с другом! Еще слово, и граф Невилл точно прикажет отрезать всем вам языки! И не только языки! — на этом месте он снова хохотнул. — Начнет, пожалуй, с, как его там, Гарри, или Генри!

— Что ты мелешь, пустоголовый болван! — рявкнул лорд Родерик. — Вас всех четвертуют за измену принцу Уильяму!

— Этот трус уже бежал из Олдкасла, пока вы сидите в этой дыре! — издевательски произнес наемник Дьявола. — Принц Эдвард готовится к коронации!

— Врешь, сукин сын! — взревел отец.

— А когда его коронуют, вас всех казнят!

— О Боже! — воскликнула Мэри. Обнявшись с детьми, она расплакалась. — Их-то за что, они же дети! Это все из-за твоего брата! — заорала она.

— Неужели ты веришь тому, что сказал тот, кого называют Дьяволом? — спросила я, хотя сама не знала, чему можно верить.

— Да как в это не поверить?! Генри всегда был трусом, но мечтал выслужиться перед отцом! Будь проклят этот род! Будь проклят тот день, когда я согласилась стать его женой!

Громкий скрежет ржавых несмазанных дверных петель прервал начинающуюся истерику. В проеме показался тот самый стражник с факелом в руках.

— Ты! — ткнул он в меня пальцем. — На выход! Дьявол хочет тебя видеть!