На краю времени

Эльвира Игоревна Иванцова (2024)

Профессор-историк Паскаль Гренель прилетает в Нью-Йорк в рабочую командировку. Однако его планы нарушает университетский товарищ, с которым они не виделись много лет. В руки мужчины попадают любопытные чертежи таинственного устройства. Как вскоре узнает главный герой, на них изображены необычные часы — не что иное, как хронометр для путешествий во времени. Ему предстоит заняться их поисками, чтобы спасти мир. Но для этого нужно будет разгадать множество сложных загадок и вступить в опасную схватку с безумным ученым, который намерен совершить преступление против всего человечества. К счастью, профессору Амстердамского университета это под силу. Он не привык отступать, намереваясь до последнего вздоха бороться за справедливость…

Глава 3

«Один неверный шаг может стать фатальным», — с этой мыслью я проснулся, когда солнце уже коснулось верхушек небоскребов.

Мне не хотелось вылезать из кровати, хотя на настенных часах было одиннадцать утра. Я сделал глубокий вдох и закрыл глаза. На мгновение показалось, что время остановилось.

Я мечтал еще немного понежиться в постели, но мои планы нарушил телефонный звонок, который раздался прямо над ухом, прервав тишину.

Теряя самообладание, я резко схватил трубку и рявкнул: «Алло!»

— Доброе утро, Паскаль, — послышался знакомый мужской голос. — Жду тебя у главного входа.

— Айзек, что ты задумал?

— Спускайся! И оденься потеплее, — без объяснений потребовал друг.

Затем в телефоне повисли короткие отрывистые гудки.

«Он что бросил трубку? Черты бы его побрал!» — выругался я. — «Что он о себе возомнил?»

Я не привык к столь хамскому отношению, поэтому решил товарища проучить. Впервые за много лет мне захотелось отомстить Моррисону.

«Пусть подождет, ничего не случится», — подумал про себя.

Я неторопливо принял душ, почистил зубы, умылся, побрился. Достал из гардероба единственный спортивный костюм и пуховик. И только потом спустился в ресторан, чтобы позавтракать. На все это у меня ушел почти час, поэтому вышел из отеля ровно в двенадцать.

Айзек нервно курил, ожидая возле черного джипа. Ему всегда нравились внедорожники, в то время как я предпочитал ретро авто.

— Ну, наконец-то, — сказал он, затушив сигарету, и открыл дверь, пропуская меня в просторный салон, а сам занял место водителя.

— Не объяснишь, что происходит? Куда ты собрался? — поинтересовался я и пристегнул ремень безопасности.

— Мы едем в Портленд, к академику Оливеру Уилсону, — поставил тот перед фактом. — Он опытный специалист во всем, что касается физики и механики… Если поторопимся, то успеем приехать до ночи.

Я стиснул зубы и демонстративно промолчал, пребывая в смятении.

— Слушай, я вчера немного перебрал, — признался вдруг Айзек, выруливая на главное шоссе. — Ты можешь еще раз подробно рассказать, что тебе удалось расшифровать.

Я недовольно взглянул на него. Лицо друга выглядело помятым. Ручаюсь, у бедняги раскалывалась голова.

— Надо было пить меньше, — огрызнулся я.

— Больше не буду, — пытался отшутиться товарищ, уставив на меня свои щенячьи глаза.

— Ты совсем ничего не помнишь?

— Практически нет, — сообщил Моррисон и резко нажал на педаль газа, проехав на"красный".

— Притормози, если не хочешь нас угробить! — вскрикнул, вцепившись в сидение.

Но лихач словно не слышал меня.

Мы мчали на высокой скорости по трассе, пока не попали в пробку в Нью-Хейвене. В салоне повисло неловкое молчание, и нужно было исправлять ситуацию.

— Этот документ, — достал я листок с чертежами, — нечто вроде инструкции. — В ней говорится, что при скачках во времени путешественник перемещается в пространстве. Каждое путешествие в прошлое создает новую реальность, в свою очередь, в старой ничего не меняется.

— Таким образом, можно изменить лишь события, которые еще не отразились на прошлом? — уточнил Айзек, уловив суть.

— Да! Одним словом, путешествия в прошлое управляемы, но никакими действиями изменить ход истории невозможно. Кроме того, автор рукописи предупреждает, что воздействие на прошлое смертельно опасно, а возникновение любого временного парадокса приведет к немедленной катастрофе в глобальных масштабах.

— И это все? Там ничего не говорится о том, как, например, пользоваться часам или где их найти?

— Нет.

— Странно, — товарищ озадаченно хмыкнул.

Я заметил, что Моррисон устал и предложил подменить его за рулем. Как только мы поменялись местами, он задремал. Остаток пути прошел в тишине.

Чем ближе мы подъезжали к штату Мэн, тем сильнее ухудшалась погода. По радио ведущий вечерней программы передавал новости и прогноз, пообещав снегопад.

Живописные пейзажи за окном сменялись один за другим. Красота и мощь местной природы поистине завораживали. Горные ландшафты утопали в густых зарослях хвойных деревьев, чередуясь со скалистыми обрывами. По дороге то и дело встречались милые прибрежные деревеньки, многочисленные лобстерные рестораны и различные сувенирные лавки.

Съехав на проселочную тропинку, я мчал по пересеченной местности вдоль реки строго по навигатору в ожидании конечной точки, но ее все не было и не было, а метель только усиливалась.

Наконец, среди деревьев у озера увидел небольшое одиноко стоящее здание. Это был ветхий бревенчатый домик, из кирпичной трубы которого валил дым. Я подумал, что его хозяин — настоящий отшельник, раз решил отгородиться от внешнего мира и вести затворнический образ жизни.

— Просыпайся, — толкнул легонько Айзека в плечо.

— Что? Что такое?

— Приехали, — оповестил его я.

— Так быстро? Сколько времени?

— Уже девять, — указал на таймер на приборной панели. — Ты проспал несколько часов.

Подъехав к коттеджу, мы выбрались из машины. На улице было холодно. Мое тело, словно колючей проволокой, вмиг сковало морозом.

Моррисон, перепрыгивая через сугробы, ринулся к крыльцу.

— Стой! — крикнул я, в попытке догнать товарища. — Ты уверен, что мы можем доверять незнакомому человеку?

— Об этом думать слишком поздно. Назад пути уже нет, — проговорил друг, отстукивая зубами, и постучал в металлический дверной молоток.

Через несколько секунд нам открыли. На пороге стоял пожилой седовласый мужчина. Он удивленно посмотрел на непрошеных гостей и сжал в узкую линию тонкие губы.

Увидев замерзшие фигуры, старик без лишних вопросов впустил нас в свой дом. Мне было неловко, поэтому я глухо поздоровался и быстро вошел. Товарищ решил сразу взять инициативу на себя.

— Мистер Уилсон, простите нас за поздний визит, — начал он, струшивая снег с ботинок. — Мы приехали из Нью-Йорка. Меня зовут Айзек Моррисон, а это мой коллега Паскаль Гренель.

— Вы проделали долгий путь… Что вас ко мне привело? — медленно спросил Оливер.

Я одарил мужчину робкой улыбкой и, чувствуя, как его взгляд скользит по моему лицу, с трудом произнес нечто невнятное.

— У нас к вам важное дело, — заявил Айзек, присаживаясь на диван.

Я последовал его примеру и принялся рассматривать скромную обитель академика. В помещении пахло домашней едой, а поленья в камине приятно потрескивали, разнося аромат жженой древесины по разным углам.

Интерьер гостиной был довольно уютным. Вдоль стен стояли высокие книжные стеллажи, а у окна — кресло-качалка. У себя под ногами я увидел натуральную медвежью шкуру, а на столе и комоде — лампады. Их мягкий свет наполнял комнату приятным теплом.

— У меня давно не было гостей, — поделился хозяин коттеджа, поймав меня за разглядыванием его жилища.

— У вас очень мило, — промолвил судорожно я, пытаясь согреться.

Оливер предложил нам пледы и виски, а в качестве ужина — похлебку из дичи.

— Спасибо, вы очень добры, — поблагодарил его я.

— Так что за важное дело? — обратился тот к Моррисону, отпив бурбон из граненого стакана.

— Мне вас порекомендовали как лучшего эксперта в своей области, — откликнулся друг.

— Вот как, — старичок с подозрением уставился на него.

— Нам в руки попал один интересный документ, и мы бы хотели узнать ваше мнение.

Услышав это, мистер Уилсон выпрямил спину и немного напрягся. В этот момент товарищ протянул ему копию чертежей. Старик взглянул на листок и прищурился. Он был чем-то обеспокоен, и я приготовился к худшему.

— Достаточно редкий экземпляр, — сказал тот.

— Вы уверены? — переспросил Айзек.

— Да, эскиз очень точный, он подробно отображает механизм всех деталей.

— Эти часы необычные, правда? — уточнил я.

— Простыми их точно не назовешь…

— Не знаете, как они работают? — не унимался Моррисон.

— Если бы я их увидел вживую, то, вероятно, помог вам.

— К сожалению, мы не знаем, существуют ли они на самом деле, — сообщил я.

Оливер о чем-то задумался, встал с табурета и подошел к стеллажу. Он бережно провел пальцами по корешкам талмудов и вынул с верхней полки увесистый фолиант.

— Я видел нечто похожее в пособии про древние механизмы, — развернул мужчина книгу и стал ее листать.

Мы замерли в ожидании, практически не дыша.

— Вот, нашел! — улыбнулся Уилсон, демонстрируя нам гравюру, на которой был изображен схожий хронометр. — Я даже когда-то оставил здесь закладку… Странное совпадение, не так ли?

И мы закивали. Удача была явно на нашей стороне.

— Подобное устройство ученый по имени Джонатан Янг рассматривал как механизм для путешествий во времени.

— Но разве это возможно? — спросил я, нервно ерзая на диване.

Его глаза загорелись.

— Впервые всерьез о возможности путешествовать во времени задумался Альберт Эйнштейн, — начал Оливер. — Общая теория относительности, которую он разработал, заложила основы для понимания времени как четвертого измерения…

Мужчина запнулся и замолчал, будто забыл, о чем говорил.

— Суть теории состоит в том, — продолжил я вместо него, — что все события во Вселенной происходят в четырехмерной системе координат. Три из них пространственные, а четвертая — время. При этом идея перемещаться во времени может быть связана с кривизной пространства.

— Вы хорошо эрудированы, — обратился ко мне академик. — Будь у нас больше времени, нам точно было бы, что обсудить.

Я перевел взгляд на друга и тот недовольно нахмурился. Уилсон отлично ориентировался в своей сфере и, как я, мог часами напролет говорить о любимом увлечении.

— Известный ученый Стивен Хокинг утверждал, что возможно создание некоего «моста» между двумя разными областями пространства и времени, — поделился мужчина. — Согласно его теории, чтобы создать такой «мост», нужно использовать чрезвычайно высокую энергию или экзотическую материю с отрицательной плотностью.

— В квантовой физике даже существуют математические модели, объясняющие существование этих объектов, — поддержал его я.

— Согласно другим гипотезам путешествие во времени возможно через создание временного континуума или петли, — пояснил Оливер. — Данная концепция предполагает, что объект может вернуться в прошлое или перенестись в будущее и создать цикличное событие. Есть предположение, что черные дыры могут создавать вокруг себя петли времени. Это связано с кривизной пространства, которая способна привести к образованию закрытых временных кривых. Поразительно, не так ли?

«Это было бы действительно удивительно, если было бы правдой», — подумал я про себя.

— Я где-то об этом читал, — прокомментировал уже вслух. — Внешняя поверхность черной дыры, так называемый, горизонт событий, может служить сферической границей. Однако, если ее пересечь, вырваться будет уже невозможно.

— Также в рамках космологии и квантовой физики есть теория о многомерных мирах, — просветил нас академик. — Эта идея предполагает существование нескольких миров или вселенных, которые существуют рядом с нами. Есть предположение, что наша Вселенная является лишь одним из множества возможных миров, каждый из которых имеет свои уникальные свойства, физические законы и параметры. И эти многомерные миры существуют в других пространствах и временных измерениях.

Пока мы с Оливером делились своими познаниями в области физики, Айзек откровенно заскучал. Он не был впечатлен научной беседой, поэтому почти задремал. Заметив это, старичок отложил книгу и бросился убирать посуду со стола.

— Оставайтесь на ночь, — предложил неожиданно он. — Снег все равно будет идти до утра.

Мне было неловко соглашаться. Тем не менее, Моррисон все снова решил за меня.

— Спасибо, вы очень любезны, — поблагодарил он хозяина дома.

Как оказалось, в коттедже была спальня для гостей. Именно там мы с другом и разместились. Я лег на кровати, а товарищ — на раскладном диване.

Комната была очень маленькой, с минимум мебели. На одной стене висел пестрый гобелен с замысловатыми узорами в форме орнамента, а на другой — амуниция и трофеи охотника.

Видимо, это было еще одним хобби Оливера. Не то, чтобы я осуждал его. И все же было жалко зверушек, которых с особой жестокостью убили ради забавы. У меня был своего рода пунктик на этот счет.

Друг вырубился моментально и захрапел. В отличие от него, ко мне сон не шел. Я прокручивал в голове слова академика и полночи не спал, задремав лишь на рассвете.

Когда утром проснулся, обнаружил, что Айзек еще отдыхает. Он всегда был легкомысленным и бестактным, сколько я его знал.

Я закутался в плед и отправился в гостиную. Там не было никого. Откуда-то снаружи послышалось шуршание. Я вышел на улицу и застал Уилсона на веранде. Он смотрел куда-то вдаль, нахмурив густые седые брови.

— Доброе утро, — поздоровался я и подошел к нему ближе.

— Вам тоже не спится?

Я кивнул и размял затекшую шею.

— Я много думал и никак не мог понять, что меня беспокоит, — тяжело сглотнул Оливер.

— О чем вы?

— Я уже слишком стар и память меня часто подводит. Лишь хорошенько покопавшись в своей библиотеке, я вспомнил, что все-таки прежде видел воочию часы с подобным механизмом.

— Вы уверены? — переспросил я, теряясь в догадках.

— Похожий хронометр мне однажды встречался в музее Массачусетского университета, — прозвучал неожиданный ответ.

Внезапно позади нас скрипнула дверь, и мы обернулись. На пороге стоял заспанный Моррисон. Он лениво потянулся и закурил сигарету.

— У вас кофейку не найдется? И может быть тостов? — поинтересовался наглец.

— А вы, я смотрю, молодой человек, за словом в карман не полезете, — верно подметил хозяин коттеджа.

— Что? Что-то не так? — пугливо перевел друг взгляд на меня.

— Ты бы не мог быть более сдержанным?! — рявкнул я, почувствовав, как щеки вспыхнули от злости.

Порой товарищ совершенно забывал о правилах приличия. И почему-то я был уверен, что рано или поздно его настигнет карма за сумасбродные выходки.

Для меня же напротив всегда была важна моя репутация. Может быть, я и был старомодным, но ничего с этим поделать не мог.

Несмотря на словесную перепалку, завязавшуюся между нами, академик сделал вид, что ничего не заметил. Он напоил нас травяным чаем и угостил яичницей с беконом.

Сразу после завтрака мы попрощались с Уилсоном. Мужчина был очень вежлив, когда сделал нам пару сэндвичей в дорогу и пожелал успешно добраться. Это было как раз, кстати, так как на дворе стоял суровый мороз.

Только с третей попытки Айзек смог завести джип. Он вдавил педаль газа в пол, и внедорожник рванул с места, прорываясь через сугробы, как вездеход, до самого шоссе.