Этой ночью ты будешь моей

Элли Лартер

– Ты боишься меня? – хриплый баритон прошибает до костей. Он вышагивает вокруг меня, сидящей на корточках, и отсчитывает удары плетью на собственной ладони. – Немного, господин, – я покорно опускаю голову. – Если ты будешь хорошей девочкой, я не сделаю тебе больно. Я киваю. Сегодня я буду его хорошей девочкой. А завтра – его плохой девочкой. Я буду его рабыней, его богиней, его лисичкой с пушистым рыжим хвостом, его случайной встречной и его давней возлюбленной. Любая роль. Любая маска. Лишь бы снова получить то, что он так хорошо делает со мной…

МАКС. 8 глава. Красно-черная клетка удовольствий

У меня классическая БДСМ-комната со всей стандартной для таких мест атрибутикой. Красный и черный цвет. Натуральное дерево, кожа и шелк. Высокая и широкая металлическая кровать с колодками, цепями, наручниками и наножниками. Андреевский крест. Гинекологическое кресло с встроенным вибратором. Секс-качели. Подвесная дыба. Распорки, «аист». «Колыбель Иуды». Стеллажи-решетки с кнутами, семихвостками и стеками. Полочки с вибраторами, кляпами, помпами для сосков и клитора, анальными пробками, вагинальными бусами, зажимами, смазками, маслами, воском и другой нужной мелочью… Для меня все это давно не ново. Но есть особый кайф в том, чтобы наблюдать, как кто-то впервые попадает в такое место…

Тася молчит и крепче заматывается в простыню, закрываясь по самое горло, только кончики пальцев на ногах торчат из-под белоснежной ткани. Я слышу ее тяжелое дыхание, и это меня заводит. Но я жалею, что не надел штаны. Она и так напугана, а тут еще и стояк вот-вот снова образуется.

— Хочешь выйти отсюда? — спрашиваю я спокойно.

— Да, пожалуйста, — с трудом выталкивая из себя слова, произносит Тася. Ее откровенно потряхивает, язык прилип к небу, но это ничего. Это нормальная реакция для первого раза. Я киваю:

— Окей. Хочешь что-нибудь прихватить с собой в спальню?

Она смотрит на меня растерянно, и я поясняю:

— Хочешь попробовать что-нибудь? Там, на безопасной территории.

— Твоя квартира не кажется мне безопасной, — шепчет девушка.

— Разве я сделал тебе больно? — удивляюсь я.

— Нет.

— Тогда чего ты боишься?

— Тебя.

— Это хорошо… в определенной мере, — я ухмыляюсь. — Пожалуй, я все-таки возьму кое-что.

Она с ужасом наблюдает за тем, как я беру с полок маленькую клизму, бутылек масла, анальную пробку, а потом снимаю со стеллажа семихвостку.

— Ты собираешься меня бить?

— Я собираюсь поговорить с тобой… сначала словами, а потом телами.

Она нервно сглатывает, мотая головой и расплескивая по простыни светлые локоны, но я моментально считываю реакцию ее тела: несмотря на страх, ее нутро уже хочет новых опасных ощущений. Оно и неудивительно: это природа. Еще тогда, у ограды парка, когда она самозабвенно истекала в мою ладонь густой смазкой, было ясно, что она податливая и чувственная девочка. Ее легко будет обратить на темную сторону.

— Идем, — я протягиваю ей свободную руку, зная, как важно не потерять тактильный контакт. Тася колеблется, но все же вкладывает свои дрожащие пальцы в мою ладонь. Я ласково сжимаю — и тяну ее прочь из этой обители похоти и разврата, обратно в светлую просторную спальню с белоснежными простынями и тюлем на окнах.

В спальне девушка садится на постель, поджимая под себя ноги, и смотрит на меня внимательно и осторожно.

— Значит, ты правда садист и извращенец.

— Я всего лишь мастер БДСМ, — улыбаюсь я.

— Разве это не одно и то же? — хмыкает Тася.

— Нет. Я никого не насилую, никого ни к чему не принуждаю, все происходит по взаимному согласию и ради взаимного удовольствия.

— Ясно, — кивает она, а потом тихо добавляет: — Вот это меня угораздило… с первого же раза.

— Неправда, — шутливо возмущаюсь я. — Угораздило бы, если бы я с первого же раза распял тебя на андреевском кресте.

— Как это? — спрашивает она шепотом.

— Видела черный кожаный «икс» на стене?

— Ага.

— Я установил бы его горизонтально, раздел, уложил тебя, привязал за руки и за ноги, а потом…

— Что? — спрашивает она нервно, а я выдерживаю паузу и наклоняюсь к ней, чтобы прошептать в ухо:

— А потом выебал бы тебя до потери пульса.

Она пытается отстраниться, но я не позволяю, хватая ее за шею и притягивая к себе ближе, чтобы скользнуть языком по пересохшим губам. Тася упирается кулаками мне в грудь, но ненадолго, я быстро заваливаю ее на постель и нависаю сверху, целуя в губы и шепча:

— Не бойся, малышка… — а она дрожит в моих руках, перемешивая страх и вожделение, ужас и любопытство.

Идея сегодня же трахнуть ее не только спереди, но и сзади не дает мне покоя, но я решаю сначала хорошенько подготовить ее, а заодно подразнить и посмущать. Как только простыня, которой она закрывалась, оказывается подмята нашими телами, я переворачиваю малышку на живот, упираясь твердым стояком прямо между ее ягодиц.

— Пожалуйста, не надо, — бормочет она, но я шепчу ей на ухо:

— Просто доверься, — и кусаю сзади в шею, в то чувствительное место, где начинается линия роста волос. Она выгибается подо мной, стонет, а я скольжу поцелуями по ее плечам и спине, прикусываю лопатки, веду горячими ладонями по пояснице, шлепаю звонко по заднице, оставляя красный след собственных пальцев на молочно-белой коже.

В моих руках оказывается бутылек масла, и я открываю его, выливая немного прямо между ее ягодиц. Малышка охает, пытается обернуться, но я не позволяю, придавливая ее к постели, а потом сминая ее задницу ладонями, растягивая ягодицы в разные стороны и с удовольствием наблюдая, как масло блестит на нежной коже и смачивает тугое колечко ануса. Я надавливаю на него, начиная массировать, добавляю еще немного масла, и по тихим стонам в подушку понимаю, что малышке нравится. Рискнув втолкнуть внутрь одну фалангу указательного пальца, я не встречаю сопротивления, а потому принимаюсь осторожно расшатывать тугую дырочку. Я могу просто выебать ее пальцами, а потом загнать внутрь член, но у меня есть идея поинтересней. Набрав масло в маленькую клизму, я направляю тонкий пластмассовый кончик в податливую задницу.

— Что ты делаешь… — захлебывается Тася, ерзая подо мной, пока я медленно наполняю ее зад масляным раствором, а потом затыкаю его маленькой анальной пробкой, которая легко вкручивается внутрь, оставаясь снаружи блестящим стоппером. После этого я наваливаюсь на нее всем телом и шепчу на ухо:

— Тебе понравится.