Дочь Ареса

Фред Скарди (2023)

Уния — очередное «светлое» будущее: мир без границ, национальных языков, для всех народов, рас и существ — оказалась лишь еще одной Утопией, созданной людьми, и разрушенной ими же, как только они облеклись в композитную оболочку. От прежней эпохи остались лишь осколки в виде полисов Конфедерации, где люди и машины заключили союз ради совместного выживания… Есть ли место чувствам в этом изуродованном мире, которым теперь заправляют киборги и генномодификаты? И на что ты готов ради того, кем дорожишь: пожертвовать собой… предать? Непростой выбор предстоит совершить Эоне, 16-летней девчонке, по воле судьбы оказавшейся там, где человек — всего лишь раб, где его жизнь не ценнее жизни насекомого…

Глава 5

— Что это? — спросила Эона, глядя в небо и показывая на большие корабли, разносящие пыль и коконы над поселком. Из нескольких домов вышли люди.

— Ковчеги. Корабли, которые используют атланты для перевозки живого инвентаря.

— Что значит «живого инвентаря»?

— Людей.

— А прозрачные штуки? Что это?

— Фи́лы. Приспособление для захвата людей.

— Филы, — негромко повторила Эона, пробуя знакомое, но никогда не употреблявшееся слово. Были когда-то такие собаки, натасканные для ловли беглых рабов, вспомнила она. Ей стало неуютно от этой информации и всего происходящего. — И что теперь делать?

— Выбор небольшой: бежать, прятаться и верить, что все обойдется; или бороться, — ответила Вера. Решимость в голосе говорила, что она предпочитает второй вариант.

Над улицей послышался шум беспилотника. Люди пригнулись, у одного из мужчин (кажется, это был Азар) было электронно-лучевое ружье, он попробовал выстрелить.

— Бесполезно, — произнесла Вера, глядя на него.

— А что не так? — спросила Эона.

— Не сработало же! — сказала Вера. Действительно, после слов мамы она осознала, что оружие у Азара не сработало. — Наши «гости» блокируют передачу разрядов электричества, радиоволн. Началось с того, что вырубило радио, которое я слушала, пока вас ждала. А теперь Купол и тесла-луч! Посмотри — их нет!

Эона взглянула наверх. Привычное радужное сияние и едва заметный светящийся изгиб тесла-луча исчезли.

— Зачем же ты тогда взяла оружие, если оно бесполезно?

— Надеялась, что это ненадолго, — усмехнулась Вера.

— Но у него-то работает! — кивнула Эона на поверженного ею «молотка».

— Значит, есть система распознавания своих. Нам нужно гаусс-оружие, и оно есть в подвалах мэрии.

— Но… гаусс-оружие тоже ведь работает на электричестве, — возразила Эона.

Вера подняла брошенное ружье.

— Оно хоть и не стреляет, заряд у него полный.

Действительно, все три индикатора исправно горели красным цветом.

— Блокируется именно передача импульса, а не само электричество как таковое. Так что гаусс-оружие… оно хоть и работает на электричестве, но стреляет-то снарядами, — сказала мама.

Эона кивнула — мама была права.

Беспилотник тем временем долетел до конца поселка и развернулся назад. Эона попробовала снять ранец «молотка», державшийся на двух зацепах за его шеей.

— Зачем он тебе? — сказала мама. — Брось!

— Ведь он рабочий! — возразила Эона. — Я переключу управление на себя.

— Там же еще два внутренних зацепа внизу, под ранцем: дернешь сильнее — только сломаешь, а ранец может рвануть, как хорошая граната! Лучше бежим! — махнула рукой Вера, всем видом выражая безнадежность ее «предприятия».

Эона с сожалением убрала руки от ранца и они побежали — к мэрии, за оружием, которое могло бы стрелять в текущих условиях, как предполагала мама. Добежав до следующего переулка, они осознали, что им не уйти: даггер, намеренно или нет, но следовал прямо за ними. Там же, на западной улице, Эона заметила точку, в которой она узнала Маркуса. Он стоял на месте и был окутан темным облачком. Было непонятно, откуда струилась «умная пыль», но было очевидно: если не предпринять что-нибудь, то в ближайшие несколько минут появится кокон, который унесет его.

— Нам не уйти, мама! — крикнула Эона, глядя на даггер. — Я остановлю его!

Вера прикусила верхнюю губу, тяжело вздохнула. Она замерла и с волнением ждала, что будет дальше.

Нужно метров тридцать. Примерно на такой дистанции она могла вмешаться в работу любого устройства, если не было никаких препятствий и сильных электрических помех. Можно и 50-60: в минуты волнения, стресса, дистанция могла увеличиваться более, чем в полтора-два раза.

Сердце ее разрывалось: она то и дело глядела, что происходит с Маркусом — она хотела туда, к нему, не дать забрать его, но и здесь грозила не меньшая опасность.

Беспилотник, вначале набиравший скорость, стал сбавлять ее, и подлетев к месту, где лежал H7, завис и секунд десять просто висел в воздухе. Эона сконцентрировалась и попробовала «достать» до него. Почти-почти.

Беспилотник ожил. Он сделал резкий разворот налево и обошел по дуге их с мамой.

— Что случилось? — произнесла сбитая с толку Эона.

— Среагировал на нештатную ситуацию, — сказала Вера. — Человеческими категориями я бы сказала, что он испугался. Тебя.

Эона улыбнулась, но быстро стала серьезной.

— Ты видишь? — показала она на Маркуса. К нему уже подлетел кокон и был в трех метрах от него. — Я должна спасти его.

— Хорошо, — кивнула мама. — Я побегу к мэрии.

— Нет, мама, одну я тебя не пущу. Кто знает, что там на пути?

— Мы не должны терять время, — властно прозвучал голос Веры.

— А я не хочу терять ни тебя, ни Маркуса. Подожди, пожалуйста, я заберу его, и мы отправимся вместе.

— Хорошо, — наконец уступила Вера.

— Найди, где укрыться, мама, я сейчас, быстро.

Вера кивнула и зашла во двор ближайшего дома. Эона бросилась со всех ног. Кокон уже коснулся рук юноши и все больше обтекал его вокруг, будто всасывая в себя. Отчаяние придало ей сил и скорости.

Кокон уже захватил Маркуса и поплыл вверх и между домами. Она попробовала остановить его мысленным усилием. Не вышло. А что если?.. Ей подумалось, что нарушение работы филы может причинить вред Маркусу и может лучше поработать с гравитонным полем: его форма, окружающая устройство, говорила, что само оно летать не способно — полет регулировался извне, с дальнего корабля, которого было не видно отсюда.

Гравитонным потоком она могла управлять, но достаточно слабо, умений хватало разве, что прыгнуть на высоту до пяти-шести метров, и безболезненно спланировать с крыши двухэтажного дома — выше зданий в поселке просто не было, а с мэрии прыгать ей еще не доводилось. И все же, Эона решила попробовать и «отправила» свое сознание на борьбу с гравитацией, уносящей ее Маркуса — может удастся остановить филу, а потом и вызволить любимого.

Движение кокона замедлилось, потом фила и вовсе замерла. У нее проступил пот от напряжения, выступили вены на лице, руках. Стало тяжело дышать. И дело было не столько в силе воздействия, оказываемого кораблем, сколько в его стабильности, постоянстве — с этим Эона не могла тягаться. Превосходить границу и без того невероятных собственных возможностей она могла лишь на небольшом промежутке времени.

Она в итоге выдохлась и теперь ее сердце резала мысль, что она предает дорогого ей человека, отпуская этот ненавистный кокон. Фила поплыла дальше. Маркус в ней едва двигался, глаза были закрыты. Амплитуда колебаний его мозга становилась все выше и находилась на нижнем уровне тета-ритма — он или уже спал, или был близок к этому.

Я не отдам вам его просто так, — отчаянно подумала она.

Эона разбежалась и запрыгнула на крышу дома. Кокон уносило на север, к кораблю над мэрией. С обширной территории к нему стекались множество других таких устройств. Отсюда было видно, что купол мэрии разрушен. Как же она была права, что не пустила маму!

На северо-западе Эона заметила еще один «ковчег». Над поселком кружил с десяток даггеров, иногда стреляя по целям внизу. Она перепрыгнула на другую крышу, гладкую и более крутую. Едва удерживаясь, она добежала до конца и прыгнула на пролетающую мимо филу, пленившую Маркуса. Расчет был точным, но подвели гладкий металл крыши и неподходящая обувь — в момент прыжка левая нога подвернулась и она промахнулась.

Она сильно ушибла колено и руку с правой стороны — способность воздействовать на гравитацию помогла ей не погибнуть при ударе о землю. Сидя в испачканном платье, со слезами на глазах она наблюдала, как скрывается капсула с Маркусом за крышами домов.