Осиное гнездо

Фарра Мурр (2018)

Отправляя беременную жену на учёбу в столицу — ждите неприятностей! Недаром ведь эти дурные предчувствия, не отпускающие ни на миг, и бесконечные пропущенные вызовы. Мало ли какие опасности могут подстерегать в шумной Москве! Встретив в собственном подъезде таинственную незнакомку с телефоном супруги в руках, бывший следователь по особо важным делам Дмитрий Александрович сразу понял — дело нечисто. Неужто и правда Настя исчезла без следа? Но куда? Кому и чем могла помешать простая библиотекарша? Не тратя ни минуты, он отправляется по следам любимой и принимается за расследование. Вновь ему, как и в первой книге с этими же героями — «Я есмь», — помогают двое молодых хакеров. Но даже в страшном сне этой сыгранной команде не снилось, какое осиное гнездо предстоит разворошить, до каких верхушек добраться, какую запутанную интригу вычислить. Ну что ж, поехали, ведь под лежачий камень вода не течёт!

Глава 5. 31 июня

Помню, в молодости я обожал ездить в поезде — бездумно следить за сменой картин за окном, а по вечерам с удовольствием засыпать под мерный стук колёс. С годами, видать, это проходит — теперь всё стало раздражать и тревожить, так что по-настоящему выспаться не удалось. В голове гнездился сумрак от тягостной дремоты, которая, как паутина, была клейкой и противной. По приходу домой, однако, на какое-то мгновенье настроение улучшилось — ещё с порога услышал звуки на кухне. Но это была всего лишь Катерина. Она тоже, вроде, обрадовалась моему появлению, но искорки в её глазах тут же угасли — видимо, я выглядел не слишком.

— С приездом, дядя Дима, — со вздохом, произнесла Катя.

— Спасибо.

— Чаю?

— Не откажусь. Прости, неважно себя чувствую — не выспался.

— Вижу. Новости?

— Практически никаких.

— Значит, всё же что-то есть? — с упрямой надеждой спросила она.

— Не густо. Так называемая Аделаида, скорее всего, соучастница исчезновения Насти. Во всяком случае, она выдавала себя за Анастасию на курсах и в гостинице.

— Так называемая?

— В отеле она зарегистрировалась как Андреева Татьяна Николаевна, если это её настоящее имя. А Аделаидой Петровной на самом деле зовут лекторшу с тех самых курсов.

— И что — никаких зацепок?

— Пока нет. Даже спонсор оказался подставным. Кто-то от чужого имени оплатил проживание Насти в гостинице, не оставив никаких следов.

— Насколько я понимаю, вы начали с плохих вестей?

— А хорошие отсутствуют. Разве только то, что среди неопознанных трупов Анастасии нет.

— Типун вам на язык! Как вам такое в голову полезло? — возмущённо произнесла Катя и ушла к плите. Хм-м-м, значит, Олег ей ничего не сказал…

— А где Олежка?

— А я почём знаю? Он мне не докладывается! — сердито заявила она. Я был прав — между ними всё же пробежала кошка.

— Но он не звонил, сообщений не оставлял?

— Мне — нет! — отрезала Катерина. Вопрос, звонила ли она сама, я даже не стал задавать — ответ был ясен без слов. Этого ещё мне не хватало — мирить этих гавриков. Опустошил чашку и встал из-за стола. Катя вопросительно смотрела на меня.

— Сейчас вернусь. Потом решим, что делать дальше, — буркнул я на её немой вопрос.

Ох уж эта мне современная молодёжь! Все из себя такие… независимые. Шаг навстречу — расстрел! Может, и я таким был по молодости? Не помню… Но так оставлять это нельзя. Придётся принять меры. Мы ведь не такие гордые — нам не трудно на один этаж вниз спуститься и всё у матери Олега выяснить.

Надежда Ивановна искренне обрадовалась, увидев меня. Стала сразу усаживать за стол, предлагать чаю с плюшками, от чего мне с трудом, но удалось отказаться, хотя присесть всё же пришлось. Теперь она выглядела гораздо лучше, чем тогда, сразу после смерти старшего сына Кости, но время от времени в глазах всё ещё мелькал отблеск печали. Отвечая односложно на ничего не значащие вопросы, задаваемые обычно при встрече знакомых, я огляделся. Здесь я оказываюсь всего в третий раз. Первый — на поминках, полгода назад, второй — сразу по окончании вынужденного ремонта, но тогда матери Олега не было дома, только нас четверо — ДОКА в полном составе. А сейчас от нашей команды только я и Катерина…

Денежное возмещение от Эйзи дало свои плоды — обстановка явно улучшилась: новая, стильная мебель, кухонный гарнитур, фирменная посуда.

— Как Настя? — этот вопрос вернул меня к происходящему. Я запнулся перед ответом, но, взглянув на Надежду Ивановну, понял, что она не в курсе последних событий.

— Всё путём, спасибо… Я, собственно, по поводу Олега зашёл.

— А, значит, вы тоже обеспокоены?

— Чем?

— Аликом, его поведением! Ой, простите! Я ведь давно собиралась спасибо вам сказать за то, что вы шефство над ним взяли. От чистого сердца — спасибо. Молюсь на вас каждый день!

— Перестаньте, что вы такое говорите? Он ведь мне как сын. Да и ни в какой помощи Олег и не нуждался. Он сам по себе правильный, хороший.

— Хороший-то хороший, но оболтус! — заявила с горечью женщина. — Вот ведь что ему не так? Теперь и деньги есть, и время свободное, и голова на месте, учись — не хочу, так нет же! Сидел дни и ночи напролёт возле своего дурацкого компьютера, и чего они так в него влюблены? — Я лишь пожал плечами в ответ. Надежда Ивановна продолжила сетовать: — Вот через него, глядишь, и девушку потерял. Как мне Катя-то нравилась!

— А с чего вы взяли, что потерял?

— Так раньше, что ни день — то вместе, а уж месяц как Катенька сюда и не заглядывает! Поругались они, что ли?

— Не знаю, — честно признался я. — Катя сейчас у меня в гостях. Вот, зашёл узнать, где Олежка?

— Так Катенька у вас? Передавайте ей привет. И где этого шалопая носит уже второй день? Опять, что ли, уехал куда?

— Куда он ездил и когда?

— Да за последний месяц раза три уже куда-то мотался. Только не говорил он, куда. Разве они, нынешняя молодёжь, с нами говорят? Мы же для них — прошедшая эпоха! Антиквариат ходячий! Одна только польза — пожрать да постирать!

— Постойте, вы говорите — второй день?

— Ну да! Давеча, как компьютер свой разбил, умчался куда-то — и ни слуху, ни духу.

— Компьютер разбил?

— Я ж и говорю! Вчера, вдруг ни с того, ни с сего разозлился, вскочил — и ну свою любимую игрушку ломать. Прям ногами так, ногами! А потом взял и убежал! Может, он того, не дай бог? Я слышала, от компьютеров с ума сходят?

Быстро осмотрел комнату Олега. Нет, это явно не просто приступ ярости. Это целенаправленное уничтожение всех следов деятельности. Куски раздробленных электронных плат валялись по всей комнате.

— Он не сказал, куда ушёл и когда вернётся?

— Ничего! Только поцеловал, сказал, чтоб не волновалась и что скоро будет! А как тут не волноваться? Может, вы его найдёте?

— Найдём, обязательно найдём! — Я поспешил было к двери, как меня окликнула Надежда Ивановна:

— Да! Чуть не забыла! Вот дура старая! Он тут Катеньке письмо оставил! — она вдруг полезла под стол и выползла оттуда уже с конвертом.

— Сказал, чтобы спрятала, как следует, — оправдываясь, сказала она, отряхивая конверт. — И чтоб только Кате или вам в руки. Так и сказал — никому! Передадите?

— Обязательно передам! И, как только что узнаю про Алика, сразу сообщу! — заверил её на прощанье. Час от часу не легче. Если ещё и Олег пропал!

Катя не пыталась скрыть радости от получения письма и убежала с ним сразу же в гостиную. У меня хватало дел на кухне, чтобы не тревожить её. Однако Катерина вскоре вернулась явно в расстроенных чувствах:

— Вообще чёрте что! Какая-то белиберда! — пробормотала в сердцах она, бросила письмо передо мной на стол, а сама стала активно мыть чистые тарелки. Письмо действительно звучало странно:

«Катя, привет! Я сейчас с Борисом, 1990 года рождения, с которым мы познакомились четыре месяца назад, помнишь? Поживу у него, пока. Часто болтаю с ним, у него хороший словарный запас. Не волнуйся за меня. Да, кстати, я тут билеты в театр хотел заказать для всех нас. Один у меня уже есть. Вам с Дмитрием Александровичем на 31 июня следующего года подойдёт? Могу заказать билеты на двадцать второй ряд. Если это нормально, то дайте весточку. Лучше текстом, а то здесь связь плохая, не всегда срабатывает».

— Кать, что за Борис?

— Откуда мне знать? Я ни с каким Борисом его не знакомила! Он совсем свихнулся со своим компьютером!

И она о том же.

— Катя, погоди, сядь, пожалуйста, я тебя очень прошу, — настоятельно попросил я. Катя бросила кухонное полотенце и уселась, скрестив руки на груди.

— Прежде всего, давай успокоимся. У тебя сейчас синдром трёх Р.

— Какой синдром? — от неожиданности она вышла из своего гневного состояния.

— Синдром трёх Р встречается довольно часто. Человек чувствует себя Рассерженным, из-за того, что он Расстроен. Сам не зная, почему. Хотя, ключевое слово здесь в этой триаде — Растерянность. Я тоже растерян, поверь мне. Но нам помогут лишь холодные головы. Поняла?

— Да… Но всё равно я не понимаю! О каком ещё театре может быть речь, когда Настя пропала?

— Не спеши с выводами. Надо подумать. Тут что-то явно не так. Вряд ли это случайная ошибка.

— Ошибка?

— 31 июня не существует.

— Ой, и вправду… Так вы думаете?..

— Да, думаю, он нам что-то хочет сказать, но шифруется. Вот только что это за шифр?

— Шифр?.. Дядя Дим, поехали ко мне домой, а? Мне надо кое-что проверить! — Катя вскочила со стула и засуетилась. Через пять минут мы мчались на Крестовский остров. По дороге мы молчали, каждый погружённый в свои мысли. Мне не давал покоя образ лже-Аделаиды. И ещё непроходящая тревога за жену… Катерину я не расспрашивал, почему она так заспешила, что такое вспомнила: придёт время — сама расскажет. Иногда стоит просто покорно ждать развития событий…

Через сорок минут мы въехали в подземный гараж и поднялись на лифте на пятый этаж прямо к квартире. С Катиными родителями познакомился почти полгода назад, вскоре после тех знаменательных событий. Они оказались весьма приятными молодыми людьми Настиного возраста, так что мы легко и быстро подружились. Оба были, видимо, крутыми специалистами в фарминдустрии и, как только дела у канадской фирмы вновь наладились, они вернулись к прежней работе. Так что Катерина опять была предоставлена сама себе, хотя теперь по просьбе её родителей — и под нашим с Анастасией надзором.

Зайдя в квартиру, Катя сразу же направилась в родительский кабинет. Одна стена его представляла собой огромный книжный шкаф во всю длину, уставленный книгами самых разных форматов.

— Что мы ищем?

— Не помню! Чёрт! Сама виновата… четыре месяца назад мы с Олежкой, не сговариваясь, купили в подарок друг другу книгу одного и того же автора. Мы тогда долго смеялись совпадению, а потом он сказал, что это будет наша с ним специальная книга.

— И ты не помнишь, что за автор?

— Нет! То ли поэт, то ли прозаик. Мама говорила, что его фамилия — это овощ какой-то. Как белая морковка.

— Пастернак что ли? — поразился я.

— Точно! Он самый! Вы его знаете?

— Вообще-то его многие знают. Известный поэт и писатель.

— Да? Я вообще-то поэзию не очень…

— Ты «Доктор Живаго» смотрела?

— Это он играл там?

— Это он написал! — сердясь, сам не зная на что, буркнул я в ответ и стал рыскать по полкам. Вскоре мне под руку попался небольшой сборник стихов «Избранное».

— Этот?

— Точно, он! Смотрите, год издания — 1990! — обрадованно заявила она, раскрыв книжку.

— И ты в неё даже не заглядывала?

— Я собиралась, честно-пречестно! Только она куда-то запропастилась тогда, а потом я и забыла совсем…

— А Олег помнил.

— Я же сказала — поэзия — это не по мне. Вот как это понимать: «Но нежданно по портьере пробежит сомненья дрожь»? — И она уставилась на меня в ожидании поддержки. Я был настолько поражён, что сразу и не собрался с ответом. Но Катя сама продолжила: — Постойте. Я где-то это уже слышала?

— В «Иронии судьбы», наверное, — пришлось подсказать мне.

— Да! Оттуда! Значит, он ещё и песни писал? — в ответ я лишь стиснул зубы и забрал у девчонки книжку. Надо было отвлечься. Вспомнилось, что пару месяцев назад я тоже был удивлён глубиной невежественности Олега, но там я спустил всё на то, что пацан — ветер в голове, что с него взять, сам, небось, такой по молодости был. Но Катерина мне всегда казалась вполне образованной девушкой. Она, к тому же, и хакер неплохой. Видимо, одно с другим не связано.

— А зачем ты тогда, четыре месяца назад купила её?

— Не помню… она со скидкой была!

— Борис Пастернак — лауреат Нобелевской премии, между прочим!

— Он ещё и физик? — поразилась она. Я лишь вздохнул расстроенно:

— Попробуем-ка лучше найти отгадку шифру.

Однако, перелистывание страниц и поиск слов по цифрам, приведённым в письме, не привели к ответу. Как мы ни пытались, ничего путного не выходило. Голова туго соображала, видимо, сказывалась бессонная ночь. Не надеясь на положительный ответ, всё же задал вопрос:

— Может, была ещё какая книга?

— Нет, дядя Дима. Не было больше. Это должна была быть она…

— Слушай, Кать, а ты не знаешь, куда он ездил недавно?

— Дмитрий Александрович, вы знаете, он последнее время таким странным стал. Замкнутым, чем-то занятым.

— Он тебе не говорил, чем он занят?

— Нет. Он вообще со мной ничем не делился. Сколько ни спрашивала — молчит. Из-за этого мы и поссорились. Думаю, у него другая появилась. Наверное, он к ней ездил.

— Куда?

— Мне как-то раз попался на глаза его паспорт. Он в Китай ездил, потом в Бразилию и Индию. А недавно визу в США получил…

— Интересно. Катя, подумай трезво. Ты же сама себе противоречишь.

— В смысле?

— Что у него другая появилась. Не могла же она быть сразу в трёх странах?

— Чего-то я не подумала… Что же он мотался туда? Зачем?

— А вот это, как говорят в кино — действительно интересный вопрос…

Если нам удастся найти на него ответ, чувствую, многое прояснится. И, чтобы окончательно разрушить её настрой, добавил:

— Вспомни-ка, что я говорил про преждевременные выводы?

Катерина смешно сдвинула брови и устремила взгляд в потолок:

— Преждевременные выводы, как мыльные пузыри — выглядят красиво, легко получаются, но также легко лопаются, — выпалила она, мгновенье спустя.

— Поэтому давай не будем спешить осуждать кого-либо. Надо успокоиться, взяться за голову, может, порыться в телефоне, как вы это любите… Кать, а что если это номер телефона? Что там получается? 1-310-620-19-22. Триста десять — это где?

— Сейчас проверим… чёрте что. Калифорния поучается. Он что — в Лос-Анжелес умчался?

— Понятия не имею, но попробовать этот номер стоит. Давай я сообщение пошлю, — пробормотал я и быстро набрал на своём телефоне по-русски: «это мы — 1 и 3». Отправил. По нашему, по-русски, на авось.