Осиное гнездо

Фарра Мурр, 2018

Отправляя беременную жену на учёбу в столицу – ждите неприятностей! Недаром ведь эти дурные предчувствия, не отпускающие ни на миг, и бесконечные пропущенные вызовы. Мало ли какие опасности могут подстерегать в шумной Москве! Встретив в собственном подъезде таинственную незнакомку с телефоном супруги в руках, бывший следователь по особо важным делам Дмитрий Александрович сразу понял – дело нечисто. Неужто и правда Настя исчезла без следа? Но куда? Кому и чем могла помешать простая библиотекарша? Не тратя ни минуты, он отправляется по следам любимой и принимается за расследование. Вновь ему, как и в первой книге с этими же героями – «Я есмь», – помогают двое молодых хакеров. Но даже в страшном сне этой сыгранной команде не снилось, какое осиное гнездо предстоит разворошить, до каких верхушек добраться, какую запутанную интригу вычислить. Ну что ж, поехали, ведь под лежачий камень вода не течёт!

Глава 3. Кто ты, Аделаида?

На удивление всю ночь проспал, как убитый. Очнулся только от какого-то тихого скрежета. Не сразу осознал, где нахожусь — незнакомая кровать, шторы, настольная лампа, дурацкая тумбочка. Но странный скрежет быстро вернул меня в действительность. На цыпочках подошёл к входной двери — царапание доносилось оттуда. Поймал себя на знакомом жесте — рука сама потянулась к левой подмышке. Уже два года на пенсии, а привычка жива! Мне бы сейчас пистолет… Резко распахнул дверь — женщина в платке и форменной одёжке уборщицы испуганно отпрянула от неё.

— Вы кто? Что вам надо?

— Ви сами просиль утром зайти. Я Гульнар.

— А, это вы. Простите за мой вид. Один момент, я сейчас буду готов. — Коря себя за подозрительность, поспешил ретироваться подальше от двери. Вид мужчины в трусах на пороге может испугать любую женщину, тем более, азиатку.

Через минуты три мы уже поднимались с моей новой знакомой на лифте на седьмой этаж. Номер семьсот шестнадцать. Похож на мой, разве что эстамп на стене другой. Вид из окна соответствует фото на телефоне. Заглянул в шкаф, под кровать — никаких следов. Гульнара скромно стояла в сторонке, наблюдая за моими действиями.

— Ви, начальник, напрасно искать. Тут ничего нету. Я свою работу знать.

— Гульнара, когда вы тут последний раз убирались?

— Двадцать первый ноября. С тех пор неть.

— Всё было в порядке? Ничего необычного? Может, что-то было разбито или потеряно?

— Неть, все било в норма. Он даже минибар не открываль! Вот только вода бутылка выпил. Но это нормално.

— Он?

— Ну да, постоялка.

— Постойте, тут жил мужчина или женщина?

— Женщин, толко женщин, мужчин не видеть. И в соседнем номере тоже толко женщин. Вредний.

— В соседнем номере? Это в семьсот восемнадцатом? — догадался я.

— Ну да, оттуда. Он через этот дверь входить. — Уборщица глазами показала на дверь между номерами.

— А почему вы решили, что она вредная?

— Он зашёль и смотрель тут, как я убирать! — Гульнара встала у смежной двери, скрестив руки на груди.

— Ещё командовать — «чище, чище!», будто я не знай, как свой работа делать! Говорить — много пыль! — возмущённо продолжала жаловаться уборщица. — Какой пыль? У нас в Тошкент — вот где пыль, а здесь откуда? Уже целий недель дожжь… Я тут всё как следует мыть, так что ничего нет, верь мине. Даже постель менять, как положено. Раз человек ранше уехаль, надо менять.

— Раньше уехала?

— Ну да! Вообще-то мы обычно просто постель заправлять нужно, когда человек здесь живёт. А когда уезжать — тогда менять.

— А откуда вы знали, что отсюда выехали? Вам менеджер сказал?

— Нет! Не менеджер. Это так соседка и сказать — «нет здесь болше никого, уехал домой, убирай, как следует!» И следиль за мной!

— А вы ничего не находили?

— А-а-а! Да! Совсем забиль. Зарядка биль. Для телефон. Я всё вниз менеджер отдаль. У неё можно спросить.

— А телефона здесь разве не было?

— Нет! Точно нет! Я ишо удивилась — зарядка ест, а телефон нету.

— Что же вы зарядку этой вредной соседке не отдали?

— Ещё чево! Я права не иметь! Это не их комната! Нас так училь: всо, что найдём — всо вниз менеджеру отдавать надо. Вдруг человек вернётся, спрашиват будет.

Какая-то неувязка… Аделаида говорила, что телефон разрывался звонками два следующих дня… А уборщица утверждает, что телефон не видела…

— А за этой вредной соседкой вы тоже убирали?

— Конечно! Позавчера это быль. Но ничего не оставался в комната. Всо чисто! — упреждая мой вопрос, поспешила ответить она.

— Спасибо, Гульнара, вы свободны.

Я вернулся в свой номер. На душе было неспокойно. Вчера я что-то упустил из виду. Вчера вечером за ужином… что-то ускользнуло от моего внимания. Хотя, точнее сказать, видимо, не ускользнуло — отметилось где-то в глубинах подсознания, раз сейчас это меня беспокоит. Просто я не придал этому значения тогда. Со мной так бывало. Знакомое чувство потери следа. Следует переворошить память. Что же я упустил из вчерашнего вечера? Ужин, «сурикат», Светлана… список постояльцев… Так и есть! В номере семьсот восемнадцать была прописана Андреева Татьяна Николаевна. А где же Аделаида? Лихорадочно просматриваю заново весь список. Женщины с таким именем в нём нет. Хм-м-м…

Спускаюсь вниз. За стойкой сегодня другая сотрудница. Тоже модель, но гораздо приветливее.

— Доброе утро! Бесплатный завтрак в ресторане — это вон туда по коридору.

— Спасибо, Наталья. Я по другому вопросу.

— Чем я могу вам помочь? — сдержанная улыбка, внимательный, но спокойный взгляд. Эта «модель» внушает мне доверие.

— Видите ли, я следователь.

— А-а-а, да, меня предупреждали. Вы из номера триста двадцать? Дмитрий Александрович?

— Так точно.

— Гульнара-уборщица, уже заходила к вам? Я её с утра направляла.

— Да, мы с ней уже осмотрели номер. Там вроде зарядку находили?

— Сейчас посмотрим… — Наталья вытаскивает большую коробку из-под стола. — Чего у нас только не забывают! Две недели назад даже детскую коляску забыли, представляете? Первую неделю мы здесь храним, чтобы под рукой, а потом в камеру хранения отдаём. Это же двадцать первого было? Так и есть! Вот она, подписана, как положено, из номера семьсот шестнадцать.

— Спасибо. Скажите, Наталья, это вы выписывали женщину из этого номера?

— Да. Если двадцать первого, то я. Моё дежурство.

— Вы не помните, всё ли с ней было в порядке? Может, она выглядела бледной или обеспокоенной? Может, она такси вызывала или адреса больниц искала? — Я стал задавать наводящие вопросы.

— Хм-м-м… насколько я помню — нет. Обычная крашеная блондинка с короткой стрижкой. Сказала только, что уезжает. Я хотела сделать ей перерасчёт, чтобы вернуть деньги за бронь, но женщина сказала, что пусть всё так и остаётся, как оформлено, вдруг она ещё вернётся. Да и потом, номера были спонсором оплачены, так что…

В голове звякнул тревожный колокольчик. Ладно бы какой-нибудь международный конгресс, скажем, по электронике или новейшим лекарствам — там, само собой, без спонсоров — никак, но обычные курсы для библиотекарей???

— Спонсором?

— Точнее, приглашающей организацией.

— А вы не подскажете, что это за организация?

— Одну секунду… Это компания «ЛОБ-М». Она также оплатила номер семьсот восемнадцатый.

— Ладно… дайте-ка мне их контакты на всякий пожарный.

Наталья деловито записала адрес и телефон на листок из блокнота с фирменным логотипом отеля… Звонок в голове снова дал о себе знать, когда я уже было собрался попрощаться. Блондинка? Насколько я помню свою жену, у неё были прекрасные тёмно-русые, волнистые волосы до плеч.

— Простите, ещё один вопрос. А почему вы решили, что она крашеная блондинка?

Наталья довольно хмыкнула и сказала с назидательным тоном:

— Мы, женщины, это сразу видим.

Может, и в самом деле, визит в Москву — достаточная причина для перекрашивания? Особенно во второй половине беременности. Вспомнилось, что с первой женой во время её «отягощённого» состояния приходилось по три раза на дню ехать в другой конец города, чтобы она могла съесть свою «двойную порцию» пельменей. Причём только в одной и той же пельменной! Кто этих женщин поймёт? Но когда же Настя успела? Ведь на селфи она, вроде бы, была ещё не перекрашенной… Перелистал галерею на Настином смартфоне. Так и есть! Тёмно-русая. И фотография сделана, судя по всему, вечером. А утром, получается, она перекрасилась, прежде чем покинуть гостиницу?

— Наталья, посмотрите на это фото. Это была она?

— Конечно. Вот эта! — ответила девушка и уверенно ткнула пальцем… в Аделаиду.

— Вы абсолютно уверены?

— Вот теперь, когда вы сказали, я засомневалась. Да нет, вроде эта. Точно эта!

— Послушайте, а паспорт она показывала перед выпиской?

— Показывала. Там было ясно написано: Анастасия Петровна Плужина. Поэтому-то я и подумала, что перекрашенная — ведь в паспорте она выглядела темнее.

— Значит, на то, что волосы темнее, вы обратили внимание, а то, что это совсем разные лица — нет?!

— Да вы что? Какие-такие разные лица? Это была она! — тут Наташа взяла в руки мобильник и стала внимательней всматриваться в фото. — Вроде она. И мы тут не пограничники вам! Нам главное, чтобы написано было — кто и как, номер серии, кем выдан. И вообще — они между собой так похожи!

Взглянул на селфи свежим взглядом. Действительно, они казались похожими друг на друга, только волосы разные — как я сразу этого не заметил? Аделаида в жизни была ростом повыше да осанкой покрепче, но на фото этого не заметишь…

— Хорошо, хорошо, успокойтесь. Напоследок распечатайте-ка мне всю информацию по жилице номера семьсот восемнадцать.

Откланявшись, я с тяжёлым сердцем направился к выходу. Предстояло посетить морги, адреса которых прислал мне Олежка. Все они оказались недалеко от станций метро, так что можно обойтись общественным транспортом. В Москве это особенно актуально, ведь в пробке можно проторчать несколько часов. Но и в Питере не лучше. Поэтому я так и не сподобился купить машину, между прочим. Хотя, мы с Настей собирались… Сердце снова заныло… видно бляшки дают о себе знать. Надо завязывать с вкусной пищей.

С ксерокопии паспорта на меня смотрела Аделаида, которой, как оказалось, вовсе не существует. А есть некая Андреева Татьяна Николаевна, 1980 года рождения, место рождения — город Уфа. Где же тебя искать Таня-Аделаида? А что искать её придётся, я теперь не сомневался. Нити, по всему видно, ведут к этой женщине. Или через неё к кому-то ещё… Но странность, если не сказать противоречивость ситуации продолжала удивлять. Если ты, «Аделаида» — соучастница исчезновения моей жены, то какого чёрта тебе было приходить ко мне домой и приносить телефон? Если нет — зачем скрывать своё имя? И случайно ли вы так похожи? За такими мыслями меня застал в метро телефонный звонок. Это была Катя.

— Дмитрий Александрович, какие новости? Есть вести от Анастасии Петровны? Или о ней?

— Пока ничего нового. Извини, я сейчас в метро, плохо слышно. Поговорим позже.

Мне не хотелось посвящать её в свои ближайшие планы. Будет переживать, нервничать попусту. У них там и без меня проблем хватает. Показалось мне или нет — между ними что-то не так? Поссорились? Вчера за столом они вроде и разговаривали между собой, но как-то… прохладно. Буду надеяться, что показалось. Жаль, если разбегутся… Они оба такие хорошие.

Посещение моргов заняло у меня почти три часа. Ладно, чёрт с ним, со временем, главное на душе полегчало: все три женских трупа были не Настей. Некоторые мизерные сомнения оставались насчёт сгоревшей женщины, но, судя по месту, где его нашли, росту, весу и состоянию внутренних органов это была всего-навсего какая-то бомжиха. Обнаружили её в подвале заброшенного административного здания. Типичный случай. Скорее всего, напилась, закурила и заснула с горящей сигаретой. А главное — она не была беременной.