Золушка поневоле

Надежда Голубицкая, 2023

Встречали ли вы когда-нибудь человека, похожего на вас как две капли воды? А вот Варе Синице посчастливилось, хотя трудно назвать это счастьем. По жестокой прихоти капризной светской львицы Лиз она из простой горничной и уборщицы, считающей каждую заработанную копейку, превращается в богачку. Удастся ли ей сохранить чистоту души и свои жизненные принципы или она увязнет в вынужденном обмане?

Глава 1. Жаркий итальянский темперамент

Варя стояла, опираясь на витые перила террасы, подставляла лицо жарким лучам сицилийского солнца и пыталась привести свои чувства в порядок. Это было ее укромное местечко, в уголке за огромной кадкой с вечнозеленой пальмой. Когда не было работы (а это было очень редко) или во время обеденного перерыва, она поднималась сюда и проводила несколько минут наедине со своими мыслями, любуясь извилистыми средневековыми улочками Таормины, лазурью Ионического моря и Этной, виднеющейся вдалеке. Эта терраса находилась на крыше курортного отеля Вилла Карлотта, половину ее занимал шикарный ресторан в стиле средиземноморской классики, а остальная часть представляла собой зону отдыха с множеством удобных кресел, диванчиков с витыми ножками и стульев с резными спинками. Обычно здесь всегда было много постояльцев гостиницы, любующихся видами, но сегодняшнее жаркое полуденное солнце прогнало всех в тень, поближе к воде. Поэтому никто не мог нарушить ход невеселых мыслей Вари.

Вот уже четыре долгих месяца она работала в этом отеле горничной, покинув свое родное село на Закарпатье и отправившись на заработки в Италию. Там дома осталась мама и младшая сестра Аленка, по которым Варя очень скучала, но она была вынуждена решиться на разлуку. Они жили втроем, отец ушел из семьи еще до рождения сестры, мама же посвятила всю свою жизнь дочерям. Она была директором сельской школы, а также подрабатывала, давая частные уроки английского и итальянского, чтобы ее «птички», как она называла девочек, ни в чем не нуждались. Но недавно школу закрыли, так как в селе стало мало детей, а маму отправили на пенсию. Она и раньше не отличалась крепким здоровьем, часто обращалась к кардиологу, а после закрытия школы совсем сдала. Сердечные приступы стали все чаще и в один ужасный день врач сообщил, что нужно делать операцию, или он не ручается за жизнь пациентки. Вот тогда Варя впервые задумалась о работе за границей, потому что Аленка еще училась в выпускном классе, а она, работая по своей специальности учителем младших классов, вряд ли смогла бы заработать на лечение.

В этот отель ей помогла устроится Маша, подруга по институту, которая здесь работала администратором на ресепшне и с которой они вместе снимали крошечную комнату недалеко от гостиницы. Конечно работая горничной, миллионов не заработаешь, но отдыхающие туристы часто оставляли хорошие чаевые, видя старательность и трудолюбие девушки. К тому же Варя старалась экономить на всем, а недавно еще нашла дополнительную подработку, устроилась уборщицей в ночной клуб «Фламинго».

И все было бы нормально, если бы не итальянские мужчины, которых очень привлекала ее славянская внешность: длинные пшеничного цвета волосы, которые, выгорев под итальянским солнцем, превратили ее почти в блондинку, большие серо-голубые глаза, обрамленные пушистыми ресницами. Ее можно было бы назвать красивой, но только неухоженной: волосы всегда стянуты в конский хвост, минимум косметики, простая удобная одежда, скрывающая неплохую фигуру, обувь без каблуков. Но даже в таком виде мужчины обращали на нее внимание, а некоторые постояльцы пытались завести интрижку с молоденькой горничной. Маша советовала подруге относится к этому попроще, улыбаться, кокетничать, ведь это могло увеличить размер чаевых, но Варя считала, что зарабатывать таким образом низко, и пресекала все ухлестывания на корню, из-за чего часто возникали всякие эксцессы.

Вот и сегодня постоялец из двести восьмого номера, господин Лоренцо, на вид приличный солидный мужчина, когда она принесла его свежевыглаженные рубашки, сначала начал засыпать ее комплиментами, а потом стал приглашать пойти с ним в ресторан. Когда Варя отказала, он стал слишком настойчивым, преградив ей путь к отступлению, схватил ее за руку и пытался приобнять, продолжая уговаривать. Такое поведение вывело девушку из себя, она решительно освободилась из его цепких рук и направилась было к двери, но не тут-то было.

— Хватит ломаться! — сказал он, снова набросившись на нее. — Я отлично знаю таких как ты. Цену себе набиваешь? Говори сколько.

Варя задохнулась от возмущения. Но увидев его алчный взгляд, к ярости, бушевавшей в ней, стал примешиваться страх, который она не хотела обнаруживать и, пятясь к двери, как можно тверже произнесла:

— Господин Лоренцо, вы меня с кем-то путаете. Лучше по-хорошему отпустите меня, иначе я…

Больше ей ничего не удалось сказать, он крепко схватил ее и потащил вглубь комнаты. Варя пыталась его оттолкнуть, но с таким же успехом она могла бы отталкивать слона или бегемота. Очень скоро они оказались вместе на кровати. Он — с нетерпеливым желанием освободить ее от излишней, по его мнению, униформы, а девушка с не менее нетерпеливым — освободиться от него самого. Она не кричала, как-то в тот момент это не пришло ей в голову, но отчаянно сопротивлялась. Наконец ей удалось дотянуться до прикроватной тумбочки, и настольная лампа, стоявшая на ней, точно опустилась на его голову. Господин Лоренцо успокоился, потому что выключился. Сбросив его с себя, Варя села, тяжело дыша, пытаясь поправить оторванный рукав. Она боялась взглянуть на него. Он дышал и крови, кажется, не было. Девушка встала, дрожащей рукой открыла дверь и бросилась прочь из номера.

Не успев сделать и пару шагов, она столкнулась лицом к лицу с Марио Росси, старшим администратором, который окинул Варю быстрым взглядом, взмахнул своими короткими пухленькими руками и, бросив свое привычное «Dio mio», схватил девушку за руку и потащил обратно в номер. Зайдя в комнату и увидев распростертого на кровати господина Лоренцо, не растерялся, а просто взял стоящий на столе графин с водой и окатил из него постояльца. Господин Лоренцо тут же со стоном сел, потирая затылок, и уставился на Варю, которая забилась в угол и молилась, чтобы эта унизительная сцена поскорее закончилась. Администратор протянул постояльцу полотенце, начал извиняться и что-то объяснять, при этом постоянно жестикулировал и говорил с такой скорость, что Варя, хоть и хорошо знавшая итальянский, и половины не поняла из его столь эмоциональной речи. Господин Лоренцо жестом остановил его словестный поток и шагнул к Варе, мечтавшей в тот момент исчезнуть из своего угла.

— Сеньорита, прошу, извините меня, пожалуйста, — произнес он с раскаявшимся видом. — Я повел себя как последняя скотина и вы правильно сделали, что ударили меня. Обычно я так себя не веду. Не знаю, что на меня нашло. Скажите, что мне сделать, чтобы заслужить Ваше прощение.

Варя хотела лишь одного, чтобы ее, наконец, оставили в покое. И когда взаимные извинения иссякли, хотела поскорее уйти, но не тут-то было.

— Переодень форму, а потом я жду тебя у себя в кабинете, — бросил ей администратор и помчался по коридору к горничной поливающей цветы и стал ее за что-то отчитывать.

Юлий Цезарь был просто неловким юнцом по сравнению с Марио Росси. В своем кабинете одной рукой он пересчитывал полотенца, второй что-то записывал в журнале, одновременно набирая номер на телефоне. При этом он умудрялся еще и жестикулировать, смотреть то на понурую Варю, то на свои записи, то в окно, выходящее в сад гостиницы. Рот тоже был при деле, он гонял электронную сигарету из конца в конец и много чего говорил. Например, что горничные сами виноваты, вертят хвостами перед постояльцами, что нужно уметь словами останавливать навязчивых ухажеров, что Варя таким поведением разгонит всех клиентов, что полотенца плохо выглажены, что нужно починить кран в сто пятом. Бросив трубку, он по-отечески улыбнулся ей, но что-то заметив в саду, выпрыгнул в распахнутое окно. Девушка остолбенела, она никак не могла привыкнуть к такой чрезмерной итальянской импульсивности администратора. Это был первый этаж, но все равно эффектное приземление сорокалетнего тела господина Росси впечатляло, тем более оно сразу перешло к активным действиям, стало бешено жестикулировать, распекая за что-то садовника.

Не считая разговор оконченным, Варя терпеливо дождалась его возвращения. Он появился не с пустыми руками, со стопкой каких-то папок, рассортировав которые на своем столе, подошел к ней, и без лишних церемоний сказал, глядя в глаза:

— Барбара, еще раз такое повторится, уволю и даже разбираться не стану кто прав, а кто виноват.

Эти его слова продолжали и сейчас звучать у нее в ушах. И стоя на раскаленной террасе, устремив невидящий взгляд на любимый пейзаж, Варя решала, как быть дальше. Обида переполняла сердце, и будь она в другом положении, девушка сама, не задумываясь, уволилась бы, послав ко всем чертям этих богатых ловеласов, но сейчас она этого сделать не могла. Решительно сжав кулаки, она уговаривала себя потерпеть хотя бы еще пару месяцев до конца сезона, а потом осенью можно будет вернуться домой и забыть все как страшный сон. Собрав волю в кулак, примерив дежурную улыбку, Варя направилась на свой этаж, нужно было возвращаться к своим обязанностям, а вечером ее еще ждала работа в клубе «Фламинго».