Клянусь любить, или Выбор за мной

Тина Каверина, 2022

Что нужно женщине для счастья? Ласковый муж, большой дом, неограниченность в средствах?.. У Полины есть всё, но она несчастна. О любимом ходят слухи, будто он бизнесмен с тяжёлым криминальным прошлым, и это беспокоит девушку. Беспокоит настолько, что она начинает совершать опрометчивые поступки…

Глава 12

Беспокоясь, что Паша позвонит с проверкой, потому как Антон проводил нас тяжёлым взглядом, наперво я навестила маму. Она вообще врать не умеет, если только через других людей: что-то вроде передай ему… и сочинит нечто глупое. А так — нет.

В ожидании пока она откроет дверь, я смотрела на подъездную площадку пролётом ниже, вспоминая, как Паша меня когда-то там подловил. Каким был настырным, таким и остался. И я, как была дурочкой, так и не поумнела. Куда лезу? Совсем чокнулась?

Мама встретила меня в халате и с огуречной маской на лице.

— Полиночка, — обрадовалась она, — а ты почему не позвонила?

Обнявшись, мы потоптались у порога. Я всучила ей торт, она посторонилась, я вошла.

— А ты не торопишься? — разуваясь, спохватилась я.

— Куда я могу торопиться?

— На свидание, например.

Тут нужно пояснить. Родители год назад разругались до битья посуды. Один ляпнул о разводе, другой поддержал, а они упрямые — кошмар. Так что разойтись для них стало делом принципа, хотя никто особым желанием не горел. Это точно, ведь если спросить: кто заикнулся первый? — они не вспомнят и будут отнекиваться. Может быть, действительно не помнят, но явно знают о большой ошибке и оба жалеют.

Только кто же признается?

— Свидание, — усмехнулась мама и с тяжёлым вздохом отправила в рот кружок огурца.

Сейчас она наверняка вспомнила отца, что равных не существует. Возможно, и красоту взялась наводить целенаправленно, решила прогуляться у него под окнами, показать себя.

«Дурью маются, — говорит Пашка, — помирятся и сойдутся. Нужно время».

Подумав о муже, я затосковала. Мама, разливая чай по чашкам, сразу приметила моё настроение. Вернее, его отсутствие.

— Полина, как у вас дела? — поинтересовалась осторожно. — С Павлом поругались?

Лгать мне не хотелось, я неопределённо пожала плечами.

О слухах (или теперь правде?) ей неизвестно. Она, как и я, не глядит дальше носа. Да и ни к чему это… Свой сон потеряла, не хватало ещё маман до инфаркта довести. Она уже от догадки, что не всё хорошо, присела за стол в лёгком шоке.

— Ты только не глупи, — начала испуганно, — не делай необдуманных шагов. Ты за Павлом как за стеной. Никому не позволит обидеть. Любит он тебя, и ты его. Я же вижу… Нам с тобой повезло. Твой отец также на меня смотрел, пока не развелись.

— Он и сейчас смотрит, — улыбнулась я, не желая обсуждать свои проблемы. — Только уступать никто не хочет.

Она отмахнулась:

— Смотрит, как же, — пофыркала, но после тоже заулыбалась. Хитрит маман. Молодец. Учиться никогда не поздно.

— К папе собираешься? — в духе Пашки спросила я в лоб и весело подмигнула. Этому тоже от мужа научилась.

— Собираюсь, — засмущалась она и спрятала лицо за чашкой.

Мы ещё поболтали, а через полчаса я отчалила. Мама, как только узнала, что еду к отцу, на прощание шепнула:

— Ты ему скажи, что у меня свидание. Пусть потревожится.

Раз велено, будет сделано.

К папе я приехала с набором продуктов. Он у нас обладатель неимоверной тяги к выходу из супермаркетов спустя десять минут после захода. Да, вот такая причуда. Встретил он меня в майке и тренировочных штанах, запыхавшийся. С недавнего времени взялся за физическую форму. Это он так во второй раз покоряет маму, но никому не сознаётся.

В общем, семья у нас своеобразная.

О настоящей цели своего визита я заговорила практически с порога.

— Опять ты… — нахмурился папа.

— Опять, — замямлила я.

— Сколько можно?

— Сколько нужно.

Тут тоже стоит пояснить.

Папе я могу свободно жаловаться на мужа. Он один из тех, кому слухи были известны давно. Но со мной он не делился, потому что свято верил и до сих пор верит, что это всего лишь слухи. Я на него не злюсь. Он говорит, народ любит фантазировать. А ещё твердит о своей чуйке на людей. Ему достаточно пяти минут, чтобы понять наш ли это человек.

Паша, по его мнению, точно наш. Мне бы его чуйку.

— Ладно, рассказывай, что там опять, — попросил папа, усаживаясь за стол в кухне. Я вздохнула, не торопясь делиться тонкостями. Всё-таки подвал — уже не слухи и мужик там настоящий. — Поля, колись, не держи в себе. Ты знаешь, я ко всему готов. Слушаю!

Но я всё равно оттягивала время. Помешивала чай в кружке, наблюдала через окно за ребятами во дворе и думала, думала… А потом поняла, что ничего умнее не надумаю, одной мне не справиться. Перевела взгляд на папу и взяла его за руку.

Услышав о подвале, он нахмурился. От моего общения с пленником тоже в восторг не пришёл. О ключах я побаивалась говорить, но в итоге даже продемонстрировала, достав их из сумки. После чего спросила тихо, словно нас могут услышать:

— Что делать, пап?

Обычно он отвечал сразу, а тут притих. Должно быть, предполагал моё несогласие с его позицией.

— Полина, тебе бы не лезть. Павел разберётся.

И оказался прав.

— Что значит «разберётся»? — подскочила я. — Как интересно разберётся?

— Как задумал, так и разберётся.

Я почему-то представила в буквальном смысле, как он разбирает того несчастного мужика.

— Нет, так не пойдёт. Что за слова, папа… Нет! А если он наворотит такого, что потом… Потом много чего, — не нашлась я в продолжении. — Ему бы заканчивать с криминалом, а не разбираться! И рассказать мне всё.

— Опять ты, — махнул отец на меня. — Не такой он человек, врут люди. Веришь бате? Разве желаю плохого?

— Не желаешь. Только у нас на турнике висят цепь и мужик.

— Значит так надо. Есть причина.

— Очень интересно, — начала я закипать. — Хороша причина. Если он из-за денег за такое взялся, я сама его запру! А вообще, почему ты его защищаешь? Он человека в подвале держит. Это ненормально!

Папа устало вздохнул:

— Ненормально. Но я уверен в Паше. Утихомирься, Поля, дай ему всё разрешить.

— Не могу. Он убьёт его.

— Не убьёт.

— Убьёт.

— Дурак он, что ли? — не выдержал папа. — Ты скажи мне: он дурак?

— Не дурак. Он очень умный, — оскорбилась я за мужа. — Только вот Костик — дурак. Что будем делать?

— Ни-че-го. Ничего, потому что лезть нельзя. Нельзя! И я тебе запрещаю! Не женское это дело. Павел знает, как ему быть. Сама сказала: не дурак.

— Папа…

— Помолчи! Не лезь! Если совсем плохо, поговори с ним. Обсуди. Муж и жена должны разговаривать. Разговаривать! Он объяснит, я уверен. А если не захочет, тогда и будем думать. Всё! Это моё последнее слово.

— Ладно, — сердито кивнула я, потому как ожидала поддержки и помощи, а не совета идти к мужу. Он же обманет. — У меня есть ещё одна новость. Уже хорошая. — Здесь я взяла паузу. Новость действительно хорошая, а я злюсь и говорю соответствующим тоном. Вот это нельзя. Я выдохнула и спокойнее попросила: — Только маме не проболтайся, она обидится.

Папа кивнул, вроде бы ожидая от меня подвоха, а я сказала:

— Я беременна.

Он смотрел на меня долго и не шевелился, прямо как я сегодня, когда узнала.

— Что, правда? — наконец заговорил он. — Беременна? Не врёшь?

— Почему я должна врать?

— Потому что хитрить научилась. Так у нас будет внук или внучка? Точно?

— Точно. Паша убеждён, что мальчик. А я не гадаю, пока сама не очень верю. Но, по всему, точно, — повторила я.

— Точно… — Папа как-то нервно рассмеялся, вдруг перегнулся через стол и поцеловал меня в лоб.

Зря я рассказала. Получается всё-таки схитрила, надавила положением, чтобы помог. Ещё и без Пашки…

Это я бессовестная, а не он.

— Пап, ты только никому не говори. Ладно? — испугалась я. — Приметы и всё такое…

— Не скажу. Рот на замке.

Папа радовался, пока я кусала губу, наблюдая за Юрой из окна. Тот ходил вокруг машины, стучал по колёсам. Вот всё у них просто, чёртовы мужские секреты!

— Я не стану это терпеть. Не хочу! И с Пашей обсуждать ничего не буду. Это бесполезно.

— Полина…

— Папа, нет.

После чего посмотрела на него и заревела. Я ревела, попутно выкладывая все душевные терзания. Самые страшные теперь касались ребёнка. Бандитам всегда мстят, никого не жалея. Папа сидел с хмурым видом. Не выдержав, обнял меня.

— Всё ясно. Прекращай рыдать, не дай бог что случится. В обиду я вас не дам. Поняла? — Я размазала слёзы, он вздохнул, покачал головой. — Урок преподать Павлу можно. Будем действовать так…

Когда мы вышли во двор, папа пожал руки ребятами и спешно отправился надирать уши ухажёру мамы, а я уселась в машину довольная. Всё-таки отец у меня лучший. За пять минут он такую схему нам набросал, что снова захотелось мечтать и радоваться.

Паша непременно задумается, стоит ли продолжать дурить меня. Я покажу, что могу справляться без него. Посмотрим, как ему будет без жены.