Ошейник для кошки

Тиана Волкова, 2021

Знаете ли вы, что такое настоящая безысходность? И где была та точка невозврата, которую я переступила по глупости и незнанию десять лет назад? Мне пришлось умереть и воскреснуть в собственном кошмаре. Тет-а-тет, наедине со своими страхами. Только я и он – мой убийца и персональный садист. Что ждёт меня после смерти? Жестокая история о любви и перерождении, написанная болью. Будет жёстко, очень жёстко. Тут уже не по любви, тут будет по-другому. Слабонервных и особо чувствительных просьба тихонечко удалиться.

Глава 3.

К его приходу тебе удалось справиться с эмоциями. Кое-как пальцами приводишь в порядок спутавшиеся волосы цвета горького шоколада. Вытираешь зареванные глаза ладошками, наверняка уже вся косметика размазалась по щекам. Готова с кем угодно поспорить, что та еще красотка. Но это сейчас не имеет значения. Красные и опухшие от слёз глаза светятся решимостью переиграть ситуацию.

— Еще не всё потеряно, — вертится в твоей голове, — Аля, ты сможешь!

Встаешь на колени, чуть присев на пятки, и склонив голову, показывая смирение. Надо заставить его тебе поверить. Главное не смотреть ему в глаза. Ты боишься, что он может догадаться о твоих мыслях по их сиянию, прочесть это по твоему лицу. А этого нельзя допустить! И пусть вы и не виделись уйму лет, но все же, когда-то вы были близки. Нельзя так рисковать. Вот он вернулся и стоит совсем рядом, видишь носки его ботинок у самой клетки. Молча смотрит на тебя. Повисла тяжёлая тишина, в которой ты слышишь собственное дыхание и ускоренное биение собственного сердца.

— Я так понимаю, ты смирилась? — его вопрос бьет в тебя, как выстрел.

Подтверждая его догадку лишь еще ниже склоняешь голову. Озноб и мурашки по спине, и что-то еще, что-то давно припорошенное угасшим пеплом из похороненных желаний обожгло внутренности.

— Я задал тебе вопрос. Не заставляй меня повторять его дважды.

— Да, я смирилась, Хозяин, — последние слово ты выдавливаешь из себя через силу.

— Что-то слабо верится. Подними свои глаза.

Все внутри тебя сопротивляется, не делай этого кричит внутренний голос, не смотри на него. Но, похоже, что Саба, которая спала внутри проснулась и сладко потягивается. Продолжаешь повторяешь себе, что надо быть сильной и убедительной. Он должен тебе поверить! И почему происходит так, что он одним приказом на корню режет всю твою решимость и силу воли? Медленно поднимаешь голову. Всего пару секунд, не можешь выдержать его засасывающего душу взгляда, отводишь глаза.

— Смотри на меня, — почти рычит он.

Ваши взгляды снова встречаются, а по щекам начинают течь слезы.

— И ты думала, что я в это поверю? Что после часа истерики, ты так легко смиришься?

— Но Вы же сами так сказали, что я должна смириться, — испугано шепчешь в ответ.

— Да, я сказал смириться, а не врать мне. Ведь ты только что соврала мне, я прав?

Его глаза пугают тебя, как и его голос, в нем слышны нотки металла. Если он такое провернул с тобой сегодня, то явно он шутить не будет. Это уже не игры, как было десять лет назад, это совершенно другая история.

— Отвечай, когда тебя спрашивают! — его голос еще на полтона выше.

— Я…я…я не буду так больше, не буду обманывать. Прошу, простите меня, — заикаешься, испуг еле-еле позволяет подобрать нужные слова, тебя трясет то ли от страха, то ли от нервов.

— Простите меня, кто?

— Простите меня, Хозяин, — заканчиваешь фразу.

— Вот, теперь молодец! — его теплые слова режут сильнее ножа, слезы снова припустили из глаз.

— Не вздумай такое повторить еще раз. Врать Хозяину — очень серьезный проступок для рабыни, за который положено наказание.

Ты застыла от его слов, а вниз живота ухнуло тяжелое, горячее желание, заставляя тебя дышать глубже и чаще. Ты ставишь барьер для этих ощущений, ты обязана справиться. Этот человек разрушает твою жизнь, сейчас надо думать головой. Ты обязана выбраться отсюда, сбежать от него, внушаешь себе, как мантру.

— О, пожалуйста, только не это. Я честно больше никогда не сделаю так. Умоляю, только не наказывайте меня, Хозяин.

Он присаживается на корточки и теперь его лицо на одном уровне с твоим.

— Не могу, девочка моя. Ты же знаешь, любой проступок не может остаться без наказания. А иначе, как ты поймешь, что поступила плохо? Это только для твоей пользы, моя хорошая.

Ты нервно сглатываешь. Кажется, что даже слезы прекратили течь из глаз от страха. Что он хочет сделать? Ты даже не можешь представить на что сейчас способен этот человек, ведь вы не виделись больше 10 лет. Он встает и движется в дальний угол комнаты, слабо освещенный ночником. Похоже там что-то вроде комода или шкафа. Открывает ящички, вынимает какие-то предметы и берет ссобой.

— Считай, что в этот раз тебе повезло, учитывая сложившиеся обстоятельства сильно наказывать тебя я не стану, — он снова рядом с клеткой и смотрит на тебя сверху прямо в твои испуганные глаза.

— Протяни свои ручки мне через решетку.

Тебе страшно, ты не хочешь этого, плачешь, но делаешь, как он сказал. Медленно протягиваешь сначала левую, а потом и правую кисть через соседнюю решетку. Цепочка, что соединяет манжеты на твоих руках довольно длинная и не мешает этому.

— Сожми пальчики в кулачки, — его голос изменился, он уже не холодный, от него исходит тепло.

Снова подчиняешься, хотя на самом деле единственное твое желание сейчас забиться в дальний угол этой клетушки и кричать от страха, пока не сядут голосовые связки.

— Вот молодец, какая у меня храбрая девочка, — хвалит он тебя одевая сначала на одну руку, а потом и на вторую странную перчатку без пальцев.

В них твои руки похожи на лапки котенка, только без коготков. Он затягивает на перчатках ремешки, дело сделано, теперь у тебя нет возможности двигать пальцами.

— А теперь подвинься поближе к решетке и развернись спиной, — продолжает он.

— Пожалуйста, Руслан, не надо, — начинаешь молить, догадываясь, что он задумал, хоть и знаешь, что это бесполезно.

— Я что должен повторять дважды? Не серди меня!

Делаешь, как он сказал.

— И не смей никогда называть меня по имени, для тебя я Хозяин, — его голос бьет сталью металла по твоим взвинченным нервам.

Притягивает за талию вплотную к решетке, касаешься спиной холодных стальных прутьев, вздрагиваешь.

— Все хорошо, моя хорошая, не бойся, я буду рядом, — медленно обхватывает твою голову, чуть приподнимая на затылке волосы, и ты видишь перед собой каучуковый шарик кляпа, — открой рот.

Не большая заминка перед тем, как подчиниться. Всхлипывая и содрогаясь всем телом от рыданий, открываешь медленно рот.

— Вот так, — тихий комментарий завершающий действие, когда шарик уже зажат твоими зубками, а ремешок затянут сзади и закрыт на замочек, — теперь закончим с руками.

Снимает цепочку с кожаных манжетов, заводит руки тебе за спину, слышишь, как щелкает замок и сковывает их. Чувство беспомощности кроет с головой, подключая предательские первобытные инстинкты. Частое дыхание и румянец на щеках выдает тебя с потрохами. Но все же удается включить самоконтроль, тебе нельзя поддаваться. У тебя есть цель, и ты должна быть сильной.

— Я же сказал, тебе нечего бояться, — чуть громче говорит он, когда ты поворачиваешься к нему с испуганным лицом.

Отчаянно киваешь головой в ответ, ты не хочешь его сердить. Если бы он только знал, что сейчас больше всего ты боишься не его, а своей собственной реакции.

Последняя манипуляция, он крепит к твоему ошейнику цепь, которую быстро протягивает через стальное кольцо, вмонтированное в пол клетки, расположенное в изголовье матраса. И тянет ее до тех пор, пока длинны звеньев едва хватает, чтобы приподнять голову от пола сантиметров на пятнадцать не больше, вешает замок и встает на ноги.

— Думаю, что три дня в такой позе для тебя будет достаточно, чтобы искупить свою вину и смириться.

Отчаянно начинаешь вертеть головой, дергать руками в попытке вырваться. Хочешь возразить, но выходит лишь мычание. Ты ощущаешь себя полной дурой, добровольно позволившей ему себя связать. Ты и правда думала, что он просто отшлепает тебя ладошкой по попке, как когда-то давно? Думала усыпить его бдительность покорностью, обыграть на его же собственной территории? Да, ты просто наивная дура. Три дня оставаться прикованной за шею в этой неудобной позе? Это же невозможно!

— Не нужно так биться, ты только сделаешь себе больно, девочка моя. Успокойся. Теперь у тебя будет достаточно времени, чтобы обо всем подумать и осознать свое положение.

Идет на выход, не оборачиваясь и не реагируя на твои отчаянные мычания сквозь кляп и попытки привлечь его внимание, вернуться и изменить решение. Пожалеть тебя в конце концов.

— Я рад, что ты снова со мной, моя хорошая. Уверен, ты очень скоро привыкнешь, — его последняя фраза, перед тем, как уйти.

Дверь закрывается на ключ, ты слышишь его тихие шаги, а потом наступает тишина. Она окутывает тебя. Только ты, твои мысли, переживания и воспоминания… и вдогонку горе, которое сочится через слезы. Глухой стон и заваливаясь на бок, пытаешься найти удобное положение в такой ситуации. Тебе обязательно нужно вырваться отсюда, обязательно надо что-то придумать. Но легче сказать, чем сделать. И ты даже не сомневаешься, что это только начало.