Город уходит в тень

Татьяна Перцева

Эта книга посвящена моему родному городу. Когда-то веселому, оживленному, в котором, казалось, царил вечный праздник. Ташкент – столица солнца и тепла. Именно тепло было главной особенностью Ташкента. Тепло человеческое. Тепло земли. Город, у которого было сердце. Тот город остался только в наших воспоминаниях. Очень хочется, чтобы нынешние жители и те, кто уехал, помнили наш Ташкент. Настоящий.

SORORITY ЧЕСУЧОВОГО КОСТЮМА, ИЛИ МАШИНА ВРЕМЕНИ — 2

Слово sorority перевести трудно. В русском есть слово «братство». «Сестринства» — нет. В общем, это женская община, есть и мужские в американских колледжах и университетах. А у нас свое. Чесучовых костюмов, заметьте; это, видать, общая тенденция. А ведь какая ткань была! Где сейчас возьмешь? Тогда мы не догадались и из коломянки платья шить, а ведь если с вышивкой — эффект изумительный!

Взять хотя бы елочные игрушки. Так мы их делали. В детстве клеили гирлянды из цветных колечек, флажки, сестра красную звезду склеила, орехи: втыкали спички и золотили, выдували содержимое яйца в дырочку, втыкали спичку, раскрашивали клоунские лица и сверху на спичку насаживали колпачок из креповой бумаги. Это я помню лет с пяти. Все женщины садились, и клеили, и вырезали. У нас даже была такая самодельная гирлянда — зайцы и гончие. И еще одна: флажки с гербами советских республик.

Вообще, тогда считалось, что девочка должна уметь вышивать. В комнатах лежали салфетки. Связанные крючком и вышитые ришелье. Ришелье — видимо, в честь кардинала? Вот и меня сестра научила. Я даже салфетку вышила. И серединки вырезала. Правда, зря: у нас в доме салфетки были не приняты. И мережку умели. Сейчас даже слова такого не знают, а мы старательно выдергивали нитки с концов, чтобы получилась бахрома. Отступали сантиметра на два, выдергивали нитки из середины, захватывали иголкой по несколько ниток, опутывали ниткой, и так до конца. Можно снизу, можно сверху и снизу. Тогда было и машинное ришелье — очень модны были блузки и костюмы с вышитыми ришелье рукавами и воротниками. Жена моего преподавателя музыки этим зарабатывала, и неплохо.

Моя сестра вышивала гладью. Изумительно. Вот тогда я увидела красные ягоды и птиц на серой коломянке. Эффект потрясающий. А уж крестиком… был крестик простой и болгарский. Простой — как в крестиках-ноликах. Болгарский — плюс еще два стежка: продольный и поперечный. В четвертом классе, когда к нам пришли мальчики, уроков труда в полном смысле еще не было, программу не успели сменить. Вышивали все. Приказано было купить в универмаге, тогда единственном в городе, трафареты. С розой. А у моего соседа по парте, фамилия которого была Худайбергенов, а имени не помню, была белочка. Ох. Тогда это казалось таким преступлением! Все одинаковые, а он — нет!

А вот чего всегда было в избытке — так это мулине. Помните? Всех оттенков! Сестра учила меня так вытягивать нитки, чтобы они не путались! И пяльцы были в каждом доме!

Не знаю, как сейчас. Видела в магазине «Я сама» очень красивые трафареты. В те времена вышивали еще и по канве — такая ткань в клеточку с дырочками. Узоры чертили на кальке, прикрепляли к канве или ткани, вышивали прямо по кальке, которую потом обрывали.

И носки штопали! Тогда носки еще штопали. Поскольку синтетических не было. Капрон появился не сразу, сначала носили фильдеперсовые чулки, и, по-моему, они тоже рвались на пятках. Для штопки полагался штопальный грибок, но если его не было, штопали на электролампах. Тогда они из толстого стекла выдувались, не бились в руках. Штопать несложно, но сейчас этого никто не делает. Помните? Поперечная ниточная решетка, а потом один стежок над ниткой, второй — под ниткой. А еще существовала художественная штопка! Муж как-то выходил из троллейбуса, за что-то зацепился, порвал новое пальто. Отнес в ателье. Ему заштопали так, что при желании не было видно порванного места.

А вязали… мама не вязала. То есть крючком обвязывала платочки: тогда очень было модно носить платочки с кружавчиками и вышитыми инициалами. Иногда вязала занавесочки. Она мне и показала, как держать крючок и как вязать петли и столбики. И все. Впервые я взялась за крючок, когда в моду вошли вязаные блузочки. Еще в институте. Потом снова забросила. А потом… в моду вошли шали. Этого я не снесла. У кого-то есть, а у меня нет?! Стала разбираться. Опять кальки со схемами вязки. И вязала я эти шали разными узорами. А себе связала самую лучшую: белую, с каймой из огромных кругов-цветов. Продавались они за 15 рублей. Иногда — за шерсть. Тогда с шерстью было паршиво. Доставали ворованную, в таких намотанных на картонные цилиндры шпулях. Кто-то приносил, я покупала и всегда была обвязана. И моя семья тоже. И носки я вязала теплые: здесь без них никуда. С капроновой ниткой. И вязали из всего, что ни попадя. Даже из капронового шнура и ниток номер один. Это канцелярские, очень толстые нитки. Черные, плохо прокрашенные. Приходилось красить еще раз. Я связала три таких платья, одно себе, два — подруге и ее сестре. Этакая кольчужка. С отделкой из роз, связанных из катушечных ниток. Я и костюм себе такой связала, кстати. Очень многое вязалось по ташкентским журналам «Вязание». Там были прекрасные узоры для вязания крючком. Доставала и высылала мне свекровь. А на спицах вязать меня научила сослуживица. Зимние вещи вязались на спицах, летние — крючком. Иногда вязались отдельные детали, а потом связывались вместе по выкройке. Я знакомой связала 200 овальчиков, из которых она сотворила очень красивое платье. Тогда стимул был! Старались быть не такими, как все. Сейчас уже запал пропал.

Да, а вот моя свекровь шила. И очень хорошо. Но после смерти мужа словно отшептало — видно, горе было велико. Пыталась она меня учить, но не в коня корм! Я спотыкалась на одном: до сих пор мне не дается умение вдеть нитку в машинку. Теперь я понимаю, что нужно было записывать, это я сейчас делаю, ибо страдаю тяжким техническим кретинизмом вкупе с топографическим — по-моему, это уже слишком!

Сколько муж бился, чтобы мне втолковать: бесполезно. Вот он — умеет. Особенно после глубоко драматической дуэли между ним и его мамой. И почему взрослым так не нравились узкие брюки? Идеология! Скажем, папа мой носил брюки шириной в 32 сантиметра, и попробуй его переубеди! Не действовали никакие уговоры. А я так старалась! Зато потом его брюки легко перешивались в юбки, так что нет худа… Моя будущая свекровь тоже была против! Нужно сказать, в чем-то она была права: при таком росте узкие брюки, в 19 сантиметров, не лучшая идея! Но мода!

Дуэль действительно была полна драматизма! Утром — широкие брюки, к вечеру — узкие! Зато муж научился шить и таки шил для себя куртки и ушивал или расставлял купленные брюки самостоятельно. Он даже молнии вшивает! Что, — по-моему, верх мастерства!

Так что мы, тогдашние женщины, действительно чего только не умели. А нынешним рукодельницам советую использовать голенища сапог, из которых выходят прекрасные сумки. Ибо за границей настоящие, хорошие кожаные сумки стоят от тысячи долларов и выше. Недавно на e-Bay проводился аукцион подержанных сумок «Валентино». Подержанных, прошу заметить. На каждую было ставок по тридцать, а цены переваливали и за две тысячи. Что, на мой советский взгляд, немыслимо. Мне бы в голову не пришло платить такое за сумку, но то мне, а то людям!

Сестры по чесучовым костюмам, а хорошие были времена, верно?

И если раньше от девушек требовалось еще и умение пеленать младенцев (я умела!), теперь, с наступлением эры памперсов, все очень упростилось. Подгузники! Подгузники больше не нужны. И пеленки отошли в прошлое!!! Ура!!!

Правда, и рукоделие сейчас не так распространено, а жаль.