Мысли вслух во сне и наяву. Книга первая

Татьяна Васильевна Володина

Москва в 2014 году. Таня и Кирилл вместе уже четыре года. Это молодые, талантливые люди со сложившимися характерами и карьерами. Им хорошо вместе. Но в каждой жизни есть это пресловутое «НО», с которым приходится считаться. И «судьбу» никто не отменял…

Глава 6

Отношение Юлии к Тане менялось на глазах. Это даже стали замечать коллеги по работе. Как только начинался обед, Юлия демонстративно поднималась из-за стола и направлялась в кабинет Платона. О чем они там говорили, никто не знал, но все ждали перемен, за исключением Тани. Она все больше отдалялась от окружающей ее реальности. Кризис наступал неотвратимо, а сил становилось все меньше. Казалось бы, все идет, как и должно идти. За четыре года для Тани стало естественным не позволять себе мысленно возвращаться к отношениям с Егором, что стоило больших усилий отгородиться дверью от подобных мыслей, когда они нашли щелку и стали вползать обратно. Семь прожитых без Егора лет отодвинулись в сторону, словно их и не было. Но так ей только казалось и она снова, с новой силой переживала момент их расставания, снова анализировала свои действия, хотя ясно понимала, что это уже в прошлом. Прошлое — подчас мучительное, полное страсти, чудесное прошлое с его опаляющим счастьем, которое не вернешь и не воскресишь ни какими силами. Надо смириться, но боль, там внутри терзала и мучила. Рядом был Кирилл, и она гнала прочь все мысли о тех днях. Но больше всего ее пугало то, что ей стало легко вызывать в памяти моменты ее любви Егора. Кирилл стал замечать некоторую отстраненность Тани, а она, боясь его огорчить, пыталась все сгладить и этим делала еще хуже. Но главное было в том, что она не могла понять, почему ее снова стала преследовать мысль, что это она во всем виновата. Постоянно задавая себе вопрос, хочет ли вернуть его, она так и не смогла на него ответить.

В один из таких дней, Юлия попросила Таню остаться и не ходить на обед.

— Мы с тобой давно не болтали, — игриво проговорила она и погладила Таню по плечу.

Когда комната опустела, Юлия подвинула кресло к столу Тани и тихо заговорила:

— Я хочу с тобой поговорить о Кирилле. Он меня в последнее время беспокоит.

— Кирилл? Беспокоит? И почему тебя? Что случилось? У него сейчас много срочной работы и я думала, вы не часто встречаетесь, — Таня пожала плечами и почувствовала, как тревожно забилось ее сердце. — Извини, но, что означает твое «в последнее время»? Это когда?

Юлия сердито вздохнула, но затем взяла себя в руки и ласково проворковала. Это у нее был коронный номер, и им она владела виртуозно.

— Таня, ты ведь его друг и должна понимать, что Кириллу нужна свобода или он в твоих силках зачахнет. Мы уже давно решили, что ты ему не подходишь.

— Интересно, кто это «мы»? Извини, но я не могу влезть в твою голову и узнать, что ты там решила.

Юлия смешалась.

— Мы — это ты и я.

— А-а, так ты обо мне говоришь, — весело засмеялась Таня. — Еще раз извини, я уже подумала, что ты член царской семьи.

— Изволишь шутить? Зря. Все гораздо серьезнее.

— Да неужели? И потом, я ничего с тобой не решала и он мне не друг.

Таня с улыбкой покачала головой.

— Не друг?

В голосе Юлии было столько удивления, что Таня не удержалась и засмеялась.

— Ты, как маленькая девочка в песочнице. Кирилл мой любовник! Мы вместе живем четыре года. За это время можно было родить двоих детей,… нет, пожалуй, даже троих, и спокойно развестись.

От таких слов Юлия вошла в ступор. Она пыталась что-то сказать, но не находила слов.

— Ты… ты…

— Да, я его любовница, — подсказала Таня. — А ты решила, что по вечерам мы играем в лото? Он в силках, а я без них? Все хорошо. Не волнуйся. Он не в силках.

— Но ты ведь не родила, — растерянно пробормотала Юлия.

— Это была моя ошибка, и я решила ее исправить. Тем более что Кирилл настаивает.

— Кирилл хочет ребенка? Он настаивает? — у Юлии округлились глаза.

Выражение «в силках зачахнет» показалось Тане любопытным эвфемизмом, поскольку она не представляла Кирилла чахнувшим, кто-кто, но только не он. Но это было сказано с таким серьезным видом и неподдельной озабоченностью, что привело ее в замешательство.

— И потом твое утверждение, что он «в моих силках», — Таня удивленно подняла брови и снова повторила — «в моих силках»? Бред какой-то. — Выдохнула она. — О каких таких моих силках идет речь? Это он тебе сказал?

— Нет. Не говорил, но я не слепая. Я все вижу сама и мне не нужно об этом говорить. Я с детства знаю Кирилла и вижу когда ему плохо.

— Невероятно!

Таня сказала, не поднимая глаз, но теперь посмотрела на Юлию и усмехнулась.

— А ему плохо? — ирония звучала в ее голосе. Она с улыбкой закатила глаза. — Что-то не замечала. Как раз наоборот, он постоянно прибывает в восторженном состоянии.

— Ваши отношения, похоже, уже давно исчерпали себя и я, как его близкий друг должна, нет, обязана указать тебе на это. Ничего личного. Ты ведь знаешь, с какой симпатией я отношусь к тебе. Да и тебе уже пора найти себе достойную пару сообразно твоим мыслям и стилю жизни. Мне не нужно было вас знакомить. Это моя ошибка.

«Ну и наглость!»

— О чем ты? — ледяным голосом спросила Таня. — Ты нас не знакомила. Не нужно придумывать того, чего не было, и волноваться, так не следует. Кирилл уже давно не мальчик и наши с ним отношения на то и наши, что они никого не должны касаться. Юля, ты то должна это понимать. Ты взрослая женщина!

«Бог мой, у меня есть сообразный стиль жизни?» — удивилась про себя Таня, но виду не подала. Она поняла, на что намекала Юлия. Кирилла ей отдавали на время, для его время препровождения, но ошиблись в расчетах, и теперь было необходимо вернуть его в лоно их круга. Первое время Юлия закрывала глаза на их отношения, решив, что все само рассосется. Не рассосалось, и она была в панике. Терпеть такое «безобразие» четыре года стало для нее выше ее сил.

Стараясь подавить закипавшую в ней ярость, Таня, пристально глядя на Юлию, спросила:

— Ты считаешь, что Кирилл неоправданно долго задержался возле меня?

— Да. Именно так я и считаю. — Юлия заерзала в кресле. — Если честно, то я этого от него не ожидала. Ты должна помнить, я тебя предупреждала.

— Как же, как же. Я помню, — тихо сказала Таня. Она говорила так тихо, что той приходилось все время наклонять голову и это стало раздражать.

— Таня, — Юлия снова сделала паузу. — Таня, я очень привязана к Кириллу, он мой, наш друг с самого детства.

«Бред! И я должна в этом участвовать?»

— Кто бы мог подумать иначе. «Наш» — это означает твой и твоей сестры. Так? Или еще кто-то входит в этот круг? — Таня откинулась на спинку кресла и снисходительно улыбнулась, глядя в глаза Юлии. — Вы им владеете? А он об этом знает?

— Именно это и означает. Думаю, он это понимает и принимает.

«Принимает? Господи! Слышал бы это Кирилл».

— Я так и поняла. — Таня опустила глаза и облизала пересохшие губы. — Монополия на Кирилла? Смешно. И что дальше? Будем его делить или будем разыгрывать? — она вскинула на Юлию глаза. — Пользуйтесь, кто вам мешает? Только не заиграйтесь, он ведь живой мальчик и с ослиным упрямством. Но это ты и сама знаешь, ведь он ваш друг с детства. Все идет своим порядком. И волноваться не из-за чего.

Юлия закусила нижнюю губу и постучала пальчиком по столу. Тане стало стыдно за то, что они вот так сидят и делят Кирилла. «Интересно, чтобы сказал Кирилл, услышав их?» И Таня поняла, что, пожалуй, впервые не знала, как поступит он. От пришедшей ей мысли, стало не по себе. «А она? Как бы поступила она, если бы Кирилл так говорил о ней? Пользуйтесь….» Ей стало стыдно, и она с трудом проглотила ком в горле. Теперь ей было все равно, чтобы не сказала Юлия. Хуже уже придумать было нельзя. Нужно подняться и уйти, но она продолжала сидеть.

— Я знаю твое намерение, и этот сарказм не остановит меня, чтобы не сказать тебе правду.

«Правду? О чем она?» Таня подняла руки вверх, изображая, что сдается.

— Что ты знаешь обо мне и моем намерении? — огрызнулась она и поежилась под ее бесстрастным взглядом. — Я все поняла. Тебе не следует больше утруждать себя. У него успешные, даже очень успешные, сверх меры успешные родители, а у меня любимые мной родители, но не настолько успешные, как родители Кирилла. Вместе с тем дочери всех сверхуспешных родителей, красавицы и умницы, стоят в очередь заполучить такого сказочного принца. Но если углубиться дальше, то обнаружатся умные и сверхуспешные женщины, которые не прочь в своем окружении иметь красавца рыцаря, на которого ни одна особь женского пола не вправе претендовать. Он украшение и тема для разговора на твоих посиделках о его происхождении и талантах, похождениях и сексуальных победах над «дорогими» дочками-красавицами, наконец, а сейчас такие похождения отсутствуют, и вам стало скучно. В итоге полный комплект иронии и вагон цинизма.

— Все верно. Я всегда знала, что ты умная и рассудительная. Но должна уточнить, что все это на фоне его ума, талантов, красоты и сексуальности.

«Еще бы, — подумала Таня, — ей ли этого не знать».

— Таня, — ласково обратилась к ней Юлия, — ты должна понять, что Кирилл для тебя неподъемная ноша. Зачем тебе все это? Ты умная, вполне успешная, и если не будешь отвлекаться, будешь еще успешнее. Я тебе это гарантирую. Ты всегда можешь на меня опереться. Я тебя всегда поддержу.

«Начался процесс покупки и продажи, — отметила про себя Таня. — Если я еще буду упираться, то начнутся угрозы».

— От такого лучше держаться подальше, — тихо проговорила Таня, скорее отвечая на свои мысли, чем на слова Юлии.

— Умница.

— Знаю! Думаю, ни я, ни он не испытываем долгоиграющего интереса друг к другу, и, поэтому, вам ничего не угрожает. Но все равно, спасибо, что ты меня предупредила. И спасибо, что решила меня поддерживать, но ты и сама хорошо знаешь, что мне этого не требуется. Вот только я не понимаю, что ты хочешь от меня? Какие действия ждешь?

— Для начала, тебе необходимо освободить его квартиру. Я слышала, что у тебя есть свое жилье. Вот и вернись туда. Придумай какую-нибудь причину и съезжай.

«О! Да у нее разработан план. Да что там план — там целая программа действий».

— А если я не соглашусь?

Таня из последних сил старалась сохранить хладнокровие.

— Это твое дело. Я тебе только советую. Сама понимаешь, будет хуже, если он сам тебе укажет на дверь.

— А он укажет?

— Непременно!

— Это он тебе сказал?

— Пока не сказал, но обязательно скажет. Я его хорошо знаю. И потом, он не создан к постоянным отношениям. Четыре года! — Юлия с пафосом развела руками. — Это более чем достаточно. Для него это рекорд.

— Кому достаточно?

— Кириллу, конечно.

Таня почувствовала усталость во всем теле. Разговор поначалу забавлял ее, но теперь, приобретя форму пошлости и наглости, стал скучен.

— Боже мой, — с ужасом прошептала она. — Какой стыд! Как я могла так низко пасть — сижу и слушаю твой бред! Не смей мне больше об этом говорить. То, что касается меня и Кирилла, не касается тебя ни под каким видом.

Юлия фыркнула, встала и быстро вышла из комнаты.

«Удивительные вещи творятся вокруг Кирилла», — Таня уставилась на экран компьютера, где практически полностью уже была напечатана ее статья о выставке. Трудно быть красивым, много претендентов на красоту, а если ты еще и умен…. Тогда держись. И этот крест должен нести Кирилл. Что задевает Юлию? И в чем заключается ее доверительное предупреждение, что Кирилл очень разборчив и поэтому у нее мало шансов. Тогда почему она решила, что он навеки останется с ней? А если и останется, какое ей дело до этого? Да, действительно она не красавица с длинными до пят золотыми волосами, но и не лысая дурнушка. Пусть у нее нет золотых волос, ни своих, ни крашенных, и волосы она не наращивает. Ей это совсем не нужно. Стрижка ее вполне устраивает. Свои длинные волосы она отстригла семь лет назад и больше никогда к ним не возвращалась. Густые темные волосы всегда послушно ложатся на ее голове в модную аккуратную стрижку, а большие синие глаза при этом становятся еще больше. Но пугало совсем другое. Юлия никогда раньше так откровенно не высказывала свои мысли. Что же тогда случилось? И почему Юлия не спросила, понравился ли ей Кирилл? Это считается само собой? Что она тогда сказала? Что-то типа — все в него влюбляются, а он только выбирает. Вот и она должна априори влюбиться в него. В этом у Юлии даже не было сомнений. Сама она не была в него влюблена. Это однозначно! Она обожала Кирилла, как обожают красивую вещь и волновалась, чтобы не лишиться той. Но почему так долго уговаривала ее, что он ей не подходит? Ясно ведь было, что он выбирать ее не станет. Или она что-то знает?