Читер, или… Предел высоты

Татьяна Богатова

Продолжение романа «Читер, или… Один процент до ста». И вновь интереснейшая загадка для Читателя. Кто из героев окажется коварным читером? А кто станет читером поневоле, чтобы сохранить жизнь? Многообразие чувств и событий ожидают Читателя. Хитроумные интриги, самоотверженность, преданность и, конечно, любовь.

Глава 8

— Витя, вернись, — позвала водителя Агата. — Извини, что разговор затянулся, — сказала она, когда они тронулись с места. — Крайне важно было поговорить без свидетелей.

— Агата Леонидовна, ну что вы! Я всё понимаю.

— Ты, должно быть, продрог. Сейчас приедем, сделаю тебе чаю с лимоном.

— Спасибо, — покраснел от пристального внимания начальницы парень. — Только я не замёрз, — смущённо улыбнулся он. — Агата Леонидовна, мне ещё племяшку из садика забирать. А то вон какая погода. Пока машину поставлю, пока свою заведу.

— Так поезжай на «Мицубиши».

— Если можно, буду благодарен.

— Конечно можно, Витя.

— Спасибо! А на улице вообще-то прикольно, — простодушно улыбнулся парень. — Если бы ещё дорогу не заметало, вообще было бы классно. Мы с пацанами в детстве как-то раз снежные ходы рыли. Сначала вот такая же погода была, снег валил. А на другой день солнечно и оттепель. Мы из снега бастионы строили. И реальные тоннели делали в сугробах. А потом из-за укреплений бросались друг в друга снежками.

— Ух ты! — восхитилась Агата. — А я-то думала, что сейчас мальчишки только в «Танки» за компом играют. И на улицу носа не показывают.

— Да это и было всего раз за всё детство. Поэтому и запомнилось. А так ведь почти все зимы без снега.

— Зато в этом году навалило, — погрустнела Агата, сбросив оживление, вызванное рассказом парня.

— Ага, говорят, везде снег. И Ростов завалило, и Алтай. Даже вся Европа в снегу. О, вон ваш помощник стоит, — обратил внимание парень на одинокую фигуру Олега перед воротами во двор дома Локотковых.

— Ладно, Вить, поезжай, — устало сказала Локоткова. — Не до него сейчас, — недовольно кивнула она в сторону мужчины перед воротами.

— Агата Леонидовна, — осторожно посмотрел на неё водитель, — вы не подумайте, что Олег деньги выпрашивает за работу. Он выходит с лопатой ещё затемно. Посёлок-то считай весь завалило. Так что, Олег сейчас нарасхват. И платят ему, кто сколько даст. Он не вымогатель какой-нибудь. Раньше все Костяна с Никитосом нанимали. Но за ними ещё побегать надо было, да бутылку вперёд поставить. И то, не факт, что придут и почистят. А Олег хороший. Просто помочь хочет. Знаете, некоторым одиноким тётенькам он бесплатно снег чистит.

— Ну, я же не одинокая тётенька, — невольно улыбнулась Агата. — И в состоянии заплатить.

— Я не то имел в виду, Агата Леонидовна, — снова залился краской парень. — Хотел объяснить, почему Олег приходит. Просто, пока Вячеслав Аркадьевич в отъезде…

— Поезжай, Витя, — повторила молодая женщина, мрачнея. — Тебе же ещё за племянницей.

— Хорошо. Спасибо, что разрешили машину взять! Агата Леонидовна, — остановил потянувшуюся к дверной ручке начальницу Виктор, — вы не сердитесь, что я сказал про Олега?

— Разве я назвала тебя «Виктор»? — доброжелательно оглянулась Агата.

— Нет, ну, — окончательно смутился парень, — я же сам вам об этом проговорился…

— Успокойся, — тепло покивала ему Локоткова, — не сержусь.

— До завтра, Агата Леонидовна!

— До завтра, Витя!

***

— Здравствуйте, — поприветствовала мужчину Локоткова, по обыкновению, приподнимая воротник дублёнки под порывами вьюги.

— Добрый вечер, — чуть хрипло ответил Олег. — Вот… хотел помочь…, — неожиданно растерялся он. — Просто помочь… не за деньги…

— Да, бросьте вы, о деньгах, — безразлично произнесла Агата. — Бесплатную помощь я не приму. И закончим на этом. А борьбу со снегом, давайте, отложим на завтра, если вы не против. Подойдёте в семь?

— К-конечно…

— Значит, до завтра, — оглянулась молодая женщина, отпирая калитку в воротах.

— У вас красивое имя, Агата, — проникновенно сказал вслед Олег.

Резко повернувшись лицом к мужчине, Агата посмотрела как бы сквозь него. Внезапно возникло непреодолимое желание ударить человека, произнесшего обычный комплимент. Ударить, бросить чем-нибудь потяжелее, расцарапать лицо, наорать.

До пятого класса Агата со Славой учились в параллельных классах. Однажды всех четвероклассников повели в театр. В антракте Агата с девчонками помчались в буфет. Не так уж сильно хотелось сладкого, просто было прикольно купить что-нибудь в театральном буфете. Ещё на входе, увидев толпу мальчишек, что толклись возле стойки, подружки поняли: им не хватит времени антракта, чтобы отстоять большую очередь. Несколько самых бойких принялись проталкиваться сквозь ватагу пацанов. Агата с Миленой разочарованно повернули обратно.

Слава Локотков ждал симпатичную девочку неподалёку от входа в зал. Милена, как назло, задержалась у зеркала перед гардеробной, чтобы поправить косички и лишний раз посмотреть на свою хорошенькую мордашку. Потом раздосадованная подружка заставляла Агату бессчётное количество раз повторять, что с ней происходило, пока она разглядывала себя в зеркале.

Не обращая внимания на окружающих, мальчуган приблизился к Агате и отчётливо произнёс: «У тебя самое красивое на свете имя — Агата», и протянул ей большую шоколадку в красивой обёртке.

Несколько пацанов из класса, где учились Агата с Миленой, оказавшихся свидетелями сцены, вскоре наградили девочку прозвищем «Агатка-шоколадка», надолго к ней приклеившимся. Она не обижалась, порой даже откликаясь на него. Став взрослой, Агата поняла, что прозвище, напоминавшее о начале знакомства со Славой, было ей необычайно приятно. С Локотковым, которому давно нравилась девочка из параллельного, они вскоре подружились.

После начальной школы учеников в лицее разделили по классам с различными направлениями. Слава с Агатой, заслуженно, оказались в математическом, вместе с лучшей подружкой Миленой. Девочка не проявляла особых способностей к математике. Однако гуманитарного направления в школе не было. Тем, кто в дальнейшем собирался заниматься, например, иностранными языками, рекомендовали специализированную школу неподалёку. Не пожелав расставаться с подругой, Милена осталась в математическом классе, в дальнейшем занимаясь у репетиторов, вместо спецшколы.

Очередной порыв ветра, бросивший в лицо разъярённой женщине пригоршню колючего снега, отрезвил её. Она поняла, что этот мужчина, с печальными глазами, ни в чём перед ней не виноват. Всё дело было в том, что своими словами он вызвал боль воспоминаний о дорогом человеке.

— До завтра, — повторила Агата.

***

Весь вечер она занималась с детьми, кормила их ужином, читала сказку на ночь, усиленно, стараясь не показать своего отчаяния пристально наблюдающей за ней Ирине Константиновне.

Как обычно, в девять, уложив близнецов и пожелав матери спокойной ночи, Агата направилась в ванную комнату, предназначенную для детей, наиболее удалённую от спальни Ирины Константиновны.

Разговор с Павлом, мимолётное упоминание водителя об отъезде Вячеслава, вкупе, не добавили душевного равновесия молодой женщине. Последней каплей стал неуместный комплимент у ворот. Находясь на пределе выдержки, Агата включила воду, открыв оба крана, и опустилась на пол, рядом с ванной. Словно опасаясь выйти за пределы овала ярко-голубого коврика, скорчилась на боку, подтянув колени к груди. Закрыв лицо руками, заплакала в голос.

Она не знала, сколько прошло времени, когда почувствовала, что примостившаяся рядом на коленях мама гладит её по голове. Постепенно подавляя рыдания, с трудом опомнилась, выбираясь из своего горестного беспамятства.

— Агата, девочка моя дорогая, — сквозь слёзы прошептала женщина.

— Как ты вошла? — глухо проговорила в ладони Агата.

— Это же детская ванная, — тихо напомнила мать, — она не запирается.

— Всё в порядке, — отняв ладони от лица, приподнялась Агата. — Я справлюсь.

— Любимая моя девочка, — обняла её за плечи Ирина Константиновна, тихонько покачивая в руках. — Что произошло?

— Ничего, — отстранённо ответила дочь. — Паша звонил, — добавила она через минуту.

— Есть сведения о Славе? — воодушевилась мать.

— Пока нет.

— Тогда, почему ты плакала? — заволновалась Ирина Константиновна.

— Мама, мне очень трудно одной, — обхватив руками согнутые колени, задумчиво проговорила Агата. — Немыслимо трудно держать лицо перед теми, кто не знает, что Слава исчез. Трудно отвечать за всё, происходящее на заводе.

— Там какие-то сложности? — встревожилась мать.

— Нет, — покачала головой Агата, глядя прямо перед собой. — Абсолютно никаких. Всё отлажено: производство, сбыт, отчётность. Всё в полном порядке.

— В таком случае, что тебя беспокоит?

— Видишь ли, мам, мы привыкли работать в паре. Как бы точнее объяснить… Это потрясающее партнёрство, при котором каждый из нас, чувствуя равную ответственность, полностью доверяет друг другу. Когда один беспрекословно соглашается с решением другого. Потому что тот уже всё предварительно продумал и пришёл к подобному выводу. А сейчас я напоминаю сама себе… колесо обозрения, у которого сломалась одна из опор. И оно бешено катится куда-то… в тартарары, увлекая за собой доверившихся мне людей, купивших билеты на аттракцион.

— Это не соответствует действительности, доченька, — печально заметила мать. — Видишь ли, далеко не все люди самостоятельны. Я не имею в виду зависимость. Просто, большинству из нас необходимо ощущение, что есть человек, способный взять на себя ответственность. И совершенно не имеет значения, что сейчас ты якобы одна. Вас по-прежнему воспринимают как пару. Это ваша со Славой заслуга, доченька. И, одновременно, в этом же твои затруднения, как оказалось. Непросто оставаться лидером, принимая на себя ответственность за двоих. Но я знаю, что ты обязательно справишься. Будь уверена, что Слава абсолютно во всём поддержал бы тебя.

— Ты права, — заинтересованно глянула на мать Агата, — ты абсолютно права, мамочка. Спасибо тебе, родная! Действительно, что-то я расклеилась. И совершенно напрасно. Пойдём-ка, мы с тобой чаю попьём, — поднялась молодая женщина, бережно увлекая за собой мать.

— И ещё хотела сказать, — поднялась следом Ирина Константиновна, — что была не права, когда завела с тобой разговор о панцире, — заглянула она в лицо дочери, стоя прямо перед ней и мягко удерживая руками за плечи. — Только слабым людям присуще кутать своё сердце в панцирь. Ты, Агата, совершенно точно к таким не относишься. Ваша любовь придаёт силы вам обоим. И это не просто громкие слова, доченька. Это слова человека, благодаря вам со Славой, поверившего в чудо.

***

Они разошлись по спальням за полночь. Ирина Константиновна, эмоционально вымотанная в течение оказавшегося для неё непростым вечера, уснула почти сразу. Агата, как происходило со дня исчезновения Славы, даже не пыталась преодолеть бессонницу.

«Я чувствую, ты где-то рядом, — беззвучно шептали губы молодой женщины, — совсем близко… Это невозможно объяснить, но… ты рядом. Прошу, родной мой, подай какой-нибудь знак… Пожалуйста, хотя бы приснись мне!»

Не чувствуя отклика, Агата умолкла, прислушиваясь к шороху разбушевавшейся снаружи вьюги. Ночные шторы оставались не задёрнутыми, как нравилось им с мужем. Они любили, чтобы в окно попадал свет: уличных фонарей, умеренно-яркий при нормальной погоде, либо, как сейчас, просвечивающий сквозь метельную завесу; или неоновый лунный. Неважно, каков был его источник: сытая довольная луна; игривый щеголь-месяц; а может нарочито равнодушный фонарь, делающий вид, будто освещает улицу, совершенно не интересуясь происходящим по другую сторону окна.

Вячеславу необычайно нравилось ласкать тело любимой, преображавшееся в таинственной подсветке, проникающей сквозь стекло и прозрачную кисею. Думая об этом, Агата не ощущала боли. Воспоминания вновь и вновь возвращали молодой женщине надежду. Она черпала в них силу. И хотя сон по-прежнему не приходил, всё же напряжение временно отступало.

Спустя довольно длительное время, Агата поднялась. Приблизившись к окну, сжала в горстях тюлевую занавеску, приподнимая ткань над головой, как делала в детстве. Скользнувшая по волосам кисея невесомым плащом окутала спину. Подростком Агате нравилось разглядывать ночное небо, мечтать о неведомых мирах, с замиранием сердца ловить взглядом прощальный отблеск падающих звёзд. Сейчас глаза молодой женщины не были подняты к небу. Пристально вглядываясь сквозь снежную пелену, она усиленно пыталась что-нибудь разглядеть. Дорогу во тьме, неумолимо засыпаемую снегом; потерянно бредущего по ней человека; или может долгожданный взгляд любимого.

Метель незаметно утихла. Снежный покров, лилового оттенка, засверкал редкими искорками в свете полной луны. Внезапно ночное светило скрылось за вибрирующей булавой вертолёта, незаметно подкравшегося из глубины звёздного неба. Неведомо откуда взявшиеся на снегу собачьи следы безвозвратно исчезали, заметаемые снеговыми спиралями, что неистово вихрились под действием гнетущего вращения винтов нависшего над самой землёй летающего аппарата.

Агата встрепенулась, напуганная смешением реальности с возникшими у неё галлюцинациями. За окном по-прежнему буйствовала вьюга. Луны не наблюдалось, снег не сверкал, а отголоски вертолётного гула оказались ничем иным, как пульсацией беспокойного движения крови внутри головы.

Вернувшись в постель, Агата, по обыкновению, провела без сна остававшиеся до утра несколько часов. Забытьё молодой женщины продлилось не более получаса перед рассветом. После чего она без сожаления покинула спальное ложе, готовясь к новому дню. Не осознавая этого, Агата постепенно превращалась в человека, которому требуется минимум сна и еды. Автоматически принимала водные процедуры, наносила макияж, одевалась.

Единственное, что напрягало, болезненное осознание того, что ей совершенно не нужен будильник. Теперь она сама становилась механизмом, способным вовремя проснуться, независимо от бессонной ночи. Сердце молодой женщины исходило болью при воспоминании о счастливых минутах утренних пререканий с мужем, кому выключать будильник. С закрытыми глазами отмахиваясь от назойливого сигнала, словно теннисный мяч, супруги перекидывали друг другу шутливо-повелительные словечки на этот счёт. В конце концов оба одновременно тянулись к смартфону. А поскольку тот чаще всего находился со стороны Агаты, уступая жене первенство в укрощении будильника, Слава заключал её в объятия. После чего головокружительный поцелуй длился порой до повторного сигнала, звучавшего через несколько минут.