Лео

Стелла Майорова

Джоан Дэвис — успешная ведущая утренних новостей на одном из крупнейших канадских телеканалов. Головокружительная карьера амбициозной и хваткой «Железной леди телеэфира» стремительно несется в гору, пока на одном из прямых включений призрак прошлого вдруг не настигает ее. Безумная любовь юности, от которой она бежала в другую страну, теперь возвращалась, застигнув врасплох.Смогла ли она забыть его, того самого? Что за историю она так упрямо и безуспешно пыталась оставить позади долгие годы?

VII

Я слышу стук его рук о грушу. Ритмичный. Яростный. Возбужденный. Иду на звук его сильных кулаков. Как я соскучилась по этому чувству, по этому нервному возбуждению. Ускоряю шаг. Скорее. Еще. Шпильки часто стучат о паркет. Он внутри. Обнимаю пальцами дверной косяк и наблюдаю за ним. Груша дрожит от его ударов, ходит ходуном, крепежная цепь поскрипывает. Быстрые удары, сильные, хлесткие, агрессивные. Он взвыл от злости и ударил ее ногой. Вижу, как он отходит к окну. Слышу, как часто и тяжело дышит. Мечется по залу и думает о чем-то. Босой. Шумный. Заведенный. В такого него я влюбилась. До сих пор схожу с ума от его босых ступней. В этом есть что-то дикое, звериное, первородное. Сексуальное. Возвращается. Снова рычит и колотит по груше. Он здесь давно: майка насквозь мокрая от пота. От резких ударов капли спадают с волос.

Не могу больше смотреть на это. Хочу приблизиться. Иду к нему. Он застывает от звука каблуков и, остановив грушу, оборачивается.

Я остановилась и пожала плечами. Так я говорю, что не сдержалась, так я говорю, что скучаю, так я говорю, что испытываю слабость. Он смотрит мне в лицо, он умеет читать меня. Читает, дрожу. Он изучает мои глаза, успокаивая взрывное дыхание. Одичавший взгляд, но такой мой. Опускает руки и поворачивает ко мне корпус. Размыкает губы. Так он подзывает к себе, он и его возбужденное дыхание. Хочу к нему. Быстро подхожу и обнимаю его за мокрую шею.

— Постой, Джо, — он берет полотенце и вытирает лицо. Я беру его руку вместе с полотенцем и опускаю.

— Оставь это, — люблю его таким. Люблю его влажную кожу. Люблю его запах. Люблю, когда он со своим сбитым порывистым дыханием так близко. Люблю чувствовать, как он шумно и так безумно дышит через рот. И как его грудная клетка расширяется от вздохов, касаясь меня. Люблю его горячие выдохи на своей коже. Закрываю глаза и касаюсь его лица своим. Эти чувства не похожи ни на что. Щетина на его коже немного колется и сильно сводит с ума. Вожу лицом по его щеке, наслаждаясь легким покалыванием на коже. — Скучаю по тебе. Я так скучаю по тебе… — словно в бреду бормочу ему на ухо, слабо понимая, что происходит в моей голове. Я сильно сжимаю пальцами его плечо, впиваясь ногтями. — Не могу без тебя… — обнимаю его за шею. — Я не могу больше…

— Подыхаю без тебя, — он с чувством обнимает мой затылок, запустив пальцы в волосы. — Думаю о тебе все время, — он захватывает пальцами ткань моего платья на спине. Сжимает в кулак. Сильно сминает шифон пальцами. Я крепче прижимаюсь к нему. — Я схожу по тебе с ума, чувствуешь?

— Я люблю тебя, — я целую его в мокрую горячую шею. Сильно целую, жадно захватывая кожу губами. Наверное, я делаю ему больно.

Он отстраняется и смотрит мне в глаза.

— Люблю тебя, ясно? — я смотрю в его глаза, прямо, отчаянно, а потом касаюсь губами его подбородка. — Люблю тебя, — снова прижимаюсь к его лицу, — люблю, — чувствую, что тяжело дышать. Он целует меня. Бесцеремонно, сильно, как всегда, захватывая губами мои сбившиеся на лицо волосы. Такие нежные губы, такая острая щетина. Соль на языке. Не могу остановиться. Прижимаю ладонь к его щеке. Губы горят от колких прикосновений его лица. И от его теплых губ. Он целует так откровенно, так глубоко и так крепко, что я иногда боюсь потерять сознание. Он обнимает меня рукой за шею, касаясь пальцами подбородка и губ. Завожу руку под его футболку и дотрагиваюсь до горячей спины. Дрожь по телу. Чувства такие сбивающие с ног. Сильно сжимаю его кожу. Так хорошо помню ту сумасшедшую ночь в его руках. Он сжимает мои бедра.

Я отстраняюсь: чувствую, что теряю контроль. Дрожат пальцы. Я беру его руку. Меня еще немного потряхивает от него. Прижимаю его ладонь к своей щеке и припадаю к ней губами.

— Останься сегодня со мной, — он гладит пальцем мою щеку.

— Только сегодня? — прищуриваюсь и улыбаюсь.

— Навсегда оставайся.

— Делаешь мне предложение? — я улыбаюсь.

— Принимаешь? — приподнимает брови.

Улыбаюсь и обнимаю его. А у самой внутри все задрожало вдруг. В его глазах промелькнуло что-то, отчего мурашки побежали по телу. На секунду я подумала, что он действительно готов пойти на это. Прижимаюсь к нему сильнее. Мне нужно немного времени понять, показалось ли мне это, и что я увижу, когда снова посмотрю в его лицо. Следующая мысль добила меня: если бы он спросил еще раз, я бы согласилась. На все. На все от него. Только бы он мог быть всегда со мной…

— Сегодня я сдержал себя, — он вдруг отстранился и заглянул мне в лицо. — Потому что дал тебе слово. Но больше не бери с меня такие обещания.

Он смотрел пристально, а я изучала его глаза.

— Я хочу иметь возможность защитить тебя, — он продолжил. — Иначе чего я стою?

— Его больше нет. Он воздух, — с чувством сжимаю его пальцы. — Напоминание о моей незрелости и слабости. Он только облегчил все.

— Если не припадать ему урок, он поступит так снова. Если не с тобой, то с другой.

— Я хочу забыть о нем…

— А я хочу, чтобы он запомнил тебя навсегда, — он сжал челюсть.

— А ты запомнишь меня?

В его взгляде что-то изменилось. Он застыл на моих глазах, и я могла видеть, как закружились в нем бурей чувства. Сильные, болезненные. Я не знаю, почему сказала это. Эти чувства к нему такие дерганные, такие болезненные, пугающие и сильные… Я держусь за них, я держу их, но они неподвластны мне. Они — импульсы под кожей. Я знаю, что однажды потеряю его. Я чувствую это. Чувствую, что должна проникнуться каждой секундой с ним, запомнить его. Его так мало, так мало для меня! Жар за ребрами. Знаю, он ненадолго в моей жизни, так не бывает. От мысли, что он уйдет, стало трудно дышать. Резко обнимаю его. Сильно-сильно.

— Давай уйдем отсюда, — он целует мою макушку.

Уже стемнело. Мы молча шли вдоль линии океана. Люди уже разошлись. Песок успел остыть. Шум воды волнует чувства. Все другое этой ночью рядом с ним. Он вдруг берет меня за руку. Медленно касается моих пальцев и собирает их в свою теплую ладонь. Внутри все задрожало. Не знаю, что-то было в этом моменте. Что-то было в нем. Это были странные отношения, это была болезненная привязанность к его взгляду. Идти с ним за руку в этой волнительной беззвучной темноте было невероятно. Я чувствовала его горячую ладонь и прикосновения прохладного рассыпчатого песка к ступням. Закрываю глаза и пытаюсь прочувствовать эти секунды. Я так тоскую по нему. Слегка наклоняясь к его плечу, глубоко и, кажется, немного громко вдыхаю запах его кожи. Сперва носом, потом жадно ртом. Он вибрирует внутри меня. Я касаюсь его локтем и теперь уже дрожу. Он крепче сжимает мои пальцы. Трясет от чувств к нему. Останавливаюсь. Отдышаться. Проглотить слезы и его запах. Сердце мешает ровно дышать. Он поворачивается и подходит близко ко мне.

— Что мне сделать, чтобы так не скучать по тебе даже рядом? — я смотрю на океан, а голос дрожит. Водная поверхность расплывается от слез и сливается с потемневшей полосой неба.

— Ничего не делай. Пусть так всегда будет, — он смотрит в мои глаза.

— Это никогда не пройдет? — я смотрю на него.

— Пусть не проходит, — он обнял меня. Он обнимает не как все. Прижимает к себе, окутывает, греет. Внутри от него все дрожит. Я словно маленький ребенок падаю в его руки каждый раз. Чтобы забывать и помнить. Чтобы забыться и запомниться. Чтобы чувствовать. Наверное, чтобы жить. Беззащитная. С обнаженными чувствами. И уязвимая. Не принадлежу себе. Но ему. Как это могло случиться со мной? Он прижимает к своей груди мою голову. Кажется, я потерялась. Сможем ли мы когда-нибудь сделать друг другу больно? Я смотрю на океан через его плечо, прижимаясь к нему губами. Хочется кричать, но не могу разобрать, что именно.

— Не вынесу, если однажды ты сможешь меня ненавидеть, — голос оборвался, и я захлебнулась слезами.

— Откуда это взялось? — он посмотрел в мое лицо.

— Лео, пообещай мне кое-что, — я вытерла пальцами слезы. Поднимаю на него глаза.

— Говори.

— Обещай, что не бросишь бокс.

Он улыбается, рассматривая капли на моих пальцах.

— Я ни за что не уйду из бокса.

— Хорошо, — я медленно и так нехотя отпускаю его и подхожу к воде. Шумит мой океан. Вода темная, неспокойная. Воздух уже прохладный. — Иначе тогда мне придется уйти…

— Что ты говоришь? — слышу, как за спиной зашумел под его ступнями песок.

— Я не заберу тебя у тебя самого.

Я думала, что уже забыла эти его слова. Тогда я не поняла их до конца. Но тот разговор с мамой всё прояснил. И теперь в моих мыслях они заиграли новыми красками. Удручающими и самыми темными. Я помню ее взгляд. Я не повторю ее ошибки, я не сделаю с ним этого, я слишком сильно люблю его.

— Если однажды я стану важнее всего, — сильный ветер сбивает мое дыхание. Глаза слезятся, — мне придется отказаться от тебя, — вода на лице. От ветра, конечно. Он стоит за моей спиной и молча размышляет о моих словах.

— Звучит не очень.

— Ты сможешь понять однажды. Тогда же, когда перестанешь любить меня. И когда будет очень больно от моей привязанности к тебе. В этой точке невозврата ты уже не будешь хотеть меня, — хочу упасть в океан.

— Что творится в твоей голове, Джо? — он смотрел с каким-то смятением.

— Мысли в ней горят, — я захожу в воду, она такая холодная. Дрожь по телу. — Всё внутри горит, — медленно погружаюсь в волны.

— Это не поможет, — он идет следом. Он не верит мне сейчас. Это мое отчаяние кажется ему обычным капризом и требованием внимания. Не воспринимает всерьез эти размышления моего раненного сознания. Если бы так… Он поймет все немного позже. — Замерзнешь!

Он попытался схватить меня, а я упала в воду. Намеренно, конечно. Мне это было нужно. Стало тихо. Глухо. Прохладно. Волны холодные, мне нравится, как они толкают тело. Его руки быстро вытянули меня на поверхность. В ушах тепло от воды. Звуки вернулись ко мне.

— Насколько же ты ненормальная? — он развернул меня к себе лицом и убрал мокрые волосы с моего лица.

Ты даже представить себе не можешь, — ресницы тяжелые от воды. Он встревоженно рассматривает мое мокрое лицо. А я не могу отнять взгляда от его больших глаз.

— Выходи, вода очень холодная, — он обхватил меня руками и вытащил на берег.

— Оставь меня сейчас, — опускаю глаза на его губы, потом касаюсь их пальцами. — С тобой так душно, — убираю его руки. — И так трудно дышать, — касаюсь лицом его щеки и отхожу назад в воду. Наверное, я схожу по нему с ума. Пячусь назад в воду. Прячусь назад в воду. На лице его замешательство. Он стоит потерянный на берегу и следит за мной взглядом. Мокрая одежда обхватывает его тело. Я смотрю, как капли стекают по его пальцам и падают на песок, сворачивая его. Он наблюдает за мной. Хочу снова упасть в океан. Он вдруг срывается с места и идет ко мне, преодолевая ногами сопротивление воды. Брызги от него нарушают покой этого океана и тишину его берега. Пока я, замерев, размышляла о том, что он сделает, он подскочил, схватил меня в руки и, крепко целуя, упал вместе со мной в прохладную воду. Холод охотно поглотил нас. Когда мы снова оказались над водой, я попыталась восстановить дыхание, но он не отпускал. Он целовал меня, обнимая руками лицо, а я хваталась за него цепкими пальцами снова и снова, прижимаясь к его телу. Вода на коже была беспощадно холодной, а его руки такими теплыми.

— Не оставлю, — пар из его губ быстро поднимался в воздух. — Слышишь? — он крепко-крепко прижал меня к себе. Его лицо мокрое от воды. Волосы потемнели от влаги. Смотрю, как быстро скользят по его коже капли. Хочется ловить их губами. Поднимаю руки и заворожено провожаю капли пальцами по его шее. Они исчезают за воротом майки. — Будем вместе тонуть, — он отдышался и немного помолчал. — Пойдем домой… — ему не по себе от моего безумия, кажется. Думаю, бешеный стук моего сердца пугает его. Ноги сводит от холода, а я тянусь лицом к его шее и припадаю к ней губами, захватывая быстрые капли. В голове туман от его запаха и вкуса его кожи.

— Скажи еще раз, — улыбаюсь ему, сложив ладони на его плечах. Рассматриваю его лицо.

— Пойдем домой, я заварю тебе чай, — он взял мои руки.

— Мне нужно что-то покрепче, — отпускаю его, делаю шаг назад и падаю на спину в воду. Океан подхватил меня. Развожу руки в стороны ладонями вверх. Лежу на холодной поверхности и смотрю в темное небо. Вода и воздух наполняют шифоновое платье, толчки от волн расслабляют тело.

— Я больше ничего не хочу, только тебя, — глубоко выдыхаю пар и смотрю, как он облаком закрывает яркие звезды. Кожа зябнет, но внутри все полыхает.

— Простудишься, — его голос приближается, я слышу, как от его шагов зашумела вода.

— Я была счастлива с ним. Потому что ничего не чувствовала. Я приняла это удобное спокойствие за чувства. Думала, что люблю его. Только потому, что он красивый. А теперь с тобой я в агонии… Почему так больно от этих чувств, Лео?

Он взял пальцами мое запястье.

— Они не помещаются внутри, давят на органы, ребра, взрываются в венах, — он поглаживал мою кожу горячими пальцами, надавливая на нее. Я закрыла глаза и наслаждалась его прикосновениями.

Я знаю, что не удержу тебя. Я потеряю тебя однажды. Отсюда боль и тоска по тебе уже сейчас. Мне очень больно от него. Волнительно больно. Тревожно больно. Я задыхаюсь с ним и только с ним могу дышать. Тревога превращается в озноб. Этой тревогой кричит во мне подсознание, растормошённое интуицией. Она не ошибается. И сейчас она говорит, что это не будет легко. Тогда я и подумать не могла, что в этом крике рядом с ним и в этом молчании, я медленно уничтожаю нас. В чувствах, прикосновениях, трепете, я не могла знать, к чему мы идем, вот так привязывая друг друга.

— Ты тоже это чувствуешь? — волны легко толкают меня в спину и скользят по ногам. Мне нравится эта легкость в теле, эта прохладная невесомость. Шифон промок насквозь, ощущения прикосновений ткани неприятны. Но его пальцы на моих венах решают всё.

— Не волнуйся. Нет ничего в этом мире, что я смогу любить больше бокса.

— Хорошо, — улыбаюсь ему. Но от этих слов нестерпимо больно. В глубине души я просто хочу, чтобы он послал к чертям весь мир и вот так держал мою руку до конца.

— Теперь тебе не надо никуда уходить, — он гладит мою кожу пальцами. Я открываю глаза и смотрю вверх в его лицо. Он улыбается.

— Что ты делаешь?

— Говорю то, что ты хочешь услышать.

— Ты солгал?

— Я бы в любом случае сказал это, будь это правдой или чтобы никогда тебя не терять из виду.

— Ты невозможен! — закрываю глаза.

— Какая разница, что я говорю? Сможешь держаться на расстоянии? — он вдруг завел руку под мою спину и резко поднял меня из воды. С шумом я оказалась в его объятьях и коснулась его лица своим. — Даже если скажу, что жить без тебя не могу и откажусь от всего мира в твою пользу, разве уйдешь? Если скажу, что не могу спать от этих мыслей? Если скажу, что ношу тот платок в кармане брюк? Если скажу, что готов убить его за тебя? Если скажу, что жду тебя каждый вечер? Что хочу тебя, как никого? — он сжимал пальцами в кулаки подол мокрого платья. — Уйдешь? Не уйдешь. Останешься со мной, все равно останешься рядом со мной, — он рассматривал мое лицо так близко. — Как и я всегда буду возвращаться к тебе, — он крепче прижал меня к себе. А я просто закрыла глаза и поцеловала его. — Ну, всё, холодно, — он взял меня на руки, с легкостью и этой его привычной ловкостью, и вынес на берег. Сейчас я почувствовала, что замерзла. Он закинул нашу обувь в рюкзак и подхватил меня. Я обняла его ногами за бедра и крепко сжала. Он хотел сделать шаг, но вдруг замер: его лицо оказалось так близко напротив моего. На лице его румянец от холода, кончик носа немного покраснел, а еще и уши. Скользит глазами по моему лицу, а я с легкостью в животе наблюдаю за движением его мокрых ресниц. Это волнение от его такой близости появляется между нами каждый раз. Его взгляд парализует меня. Вот бы он всегда так смотрел на меня. Капли бегут по его щекам, а я уже не могу глубоко дышать. Он сильно сжал руками мои бедра. И вот я уже задыхаюсь. Касаюсь его лица своим, совсем едва, но сердце уже заходится. Обнимаю пальцами его шею: холодная вода не остудила его кожу, он такой горячий. А я дрожу в его руках, может, от холода. Я чувствую его дыхание на своем лице. Все слова испарились из головы, но они и не нужны. Я вижу все его мысли в этих больших распахнутых глазах. Он зашагал вдоль берега, так же держа меня в своих руках и не отводя взгляда. Мы смотрели друг другу в глаза, сбивая друг другу дыхание. Душно. Смыкаю веки и прикасаюсь лицом к его щеке. Обнимаю его за шею, а в голове уже закручивается круговорот слишком горячих мыслей о нем.

В этой тишине я слушала его дыхание, влажное и шумное. Я прижала лицо к его шее и чувствовала его сильный пульс. Я не могла не думать о нем больше. С этого момента больше никогда в жизни. Как долго ты останешься рядом? Как я справлюсь с этой зависимостью? Горячие пальцы на моих бедрах. Твердая теплая грудь у моей груди. Касаюсь кончиками пальцев его волос, а он в ответ крепче прижимает меня к себе и с чувством сжимает меня пальцами. Мы молчим. Я так сильно прониклась им.

— Джо, мы дома, — я чувствую, как он поцеловал меня в висок.

— Я задремала, кажется, — опускаю ноги на пол и понимаю, что мы уже в его гостиной. Он улыбается мне.

— Я так и понял, когда ты перестала целовать меня в шею, — он убрал с моего лица волосы, все так же улыбаясь.

— Иначе бы не перестала, — зеваю, утыкаясь в его плечо лицом.

— Иди в душ, а то простудишься. Я пока сделаю горячий чай.

Киваю и отхожу к окну, чтобы открыть его и впустить побольше океанского воздуха. В отражении в стекле вижу, как он стягивает с себя мокрую майку. Закрываю глаза и глубоко вдыхаю прохладный ночной воздух.

— Не поможешь расстегнуть платье? — неожиданно даже для себя самой произношу я и открываю глаза. Он подходит сзади, убирает мои волосы и расстегивает молнию на спине. Дрожь пошла по коже: я вспомнила нас тогда в раздевалке. Наблюдаю за ним в отражении в окне: он рассматривает мою спину. Его лицо напрягается, брови, ноздри, челюсть. Касается меня пальцем. Мне так тебя не хватает. Делает шаг ко мне. Я еще не чувствую прикосновений его кожи, но уже ощущаю ее тепло. Он подцепил пальцами края платья на плечах и медленно спускал его по влажной коже рук. Закрываю глаза и сжимаю пальцами край подоконника. Чувства от него такие сильные. Уже через пару секунд платье упало на пол к моим ногам.

— Я очень скучаю по тебе, — он обнял меня и поцеловал в плечо. Я обхватила его руки на своем животе. От него стало так тепло. Поворачиваюсь к нему лицом и целую. Через секунду мы уже словно оказались в воронке урагана.

— Я согрелась, — я бормочу сквозь сбившееся дыхание и смеюсь, прижимаясь к нему в постели.

— Обращайся, — он тоже смеется и обнимает меня.

— Есть что-то лучше этого? — поднимаю на него глаза.

— Не думаю, что сейчас в голову может прийти что-то другое, — он гладит меня по волосам.

— Так всегда будет? — рассматриваю его влажное от испарины лицо.

— Ну, может, лет через тридцать будет уже не так, — он вскидывает брови и улыбается. Я смеюсь, уткнувшись ему в грудь.

— Ты понял, о чем я, — я снова смотрю в его глаза.

— Откуда это взялось? — его глаза немного потемнели.

— Не знаю, просто что-то чувствую…

— Чувствую, — он проводит пальцем по моей спине вдоль позвоночника и многозначительно смотрит в мои глаза. Я вздрагиваю и приподнимаюсь на локте. Этого просто не может быть. — Это самая сексуальная татуировка из всех, что я видел, знаешь? — он улыбается, видя шок на моем лице.

Вдоль позвоночника от шеи и до поясницы на моей спине азбукой Морзе написано слово «чувствую». Никто до него не угадывал ее значения. Я просто не поверила своим ушам.

— Тебе подходит, — он все еще гладил меня по спине.

— Ты знаешь азбуку Морзе? — я все еще была в шоке.

— Выучил, когда служил.

— Ты служил? — я вскидываю брови.

— В авиации, — он улыбается, видя мое удивление.

— Нам надо чаще разговаривать, — я вскидываю брови. — Что еще ты от меня скрываешь? — я улыбаюсь. А его лицо вдруг потемнело. Уже тогда я начала замечать, что он не умеет скрывать свои эмоции. — Лео? — я испугалась его реакции.

— Иди в душ, а я приготовлю что-нибудь, — он поднялся и натянул брюки. Я замерла.

— Остановись, — хватаю его за руку и встаю с кровати. — Не делай так, мне страшно, — я поравнялась с ним.

— Не спрашивай, хорошо? — он не смотрит мне в глаза.

— Почему? — я безрезультатно пыталась поймать его взгляд.

— Потому что я не хочу тебя потерять.

— Я не откажусь от тебя, ты знаешь. Что бы ни было, — качаю головой.

— Правда?

— Правда, — киваю. — Расскажи мне все, — беру вторую его руку.

— Расскажу, но ней сейчас. Постарайся не думать об этом, — он идет в кухню. Я осталась стоять возле постели, парализованная его словами. Что ты скрываешь? Я не могла представить, что может отвернуть меня от него. Клянусь, если бы даже он сказал, что убил человека, я бы осталась с ним. Холод пошел по телу: я ведь совсем не знаю его. Я здесь, в его доме и в его руках. Не задумываясь. Потому что я чувствую его так хорошо. Потому что он мой. Он стоит опершись ладонями на стол и опустив голову. Он думает о том, о чем мне не разрешает.

Я подошла и поцеловала его в спину:

— Я быстро вернусь, и мы приготовим что-нибудь вместе.

— Джо, я принес вещи, — я слышу его голос и выключаю воду. Открываю дверку душевой кабины. Он поднимает на меня глаза. — Я все испортил, да? — он выглядит огорченным и встревоженным.

— Я ничего не хочу знать, — выхожу, и он укутывает меня полотенцем. — Правда.

Он обнял меня. Чувствую, что мои слова почему-то не принесли ему облегчения.

— Я без тебя не смогу всё равно, — поднимаю на него глаза.

— Я принес футболку и брюки. Платье до утра высохнет, — он снова не смотрит мне в глаза.

— Спасибо, — беру вещи и сглатываю. Он выходит.

Мы ужинали молча. Это было немного странно. Он все больше погружался в свои мысли, а я безуспешно пыталась поймать его взгляд. Я скучала по нему и по его глазам.

— Ты давно в боксе? — я решила немного его отвлечь. Он поднял лицо и немного растерянно посмотрел мне в глаза.

— Еще со времен службы. Тогда мы просто так развлекались вечерами. А потом я познакомился с Артуром, они дружили с моим командиром. Видимо, он решил, что у меня неплохо выходит, и решил поднатаскать меня, — он улыбнулся. — Это было честью для меня. Твой отец спортсмен с большой буквы, знаешь? Он легенда. Жалко, что он не тренирует.

— Если честно, я никогда не интересовалась его боксерским прошлым, — пожимаю плечами.

— Зря, ему есть, что рассказать.

— Зак говорит с ним о боксе.

— Твой брат отличный малый.

— Он наивно мечтает стать боксером, — смеюсь и отпиваю воду.

— Почему ты так говоришь? — он смотрит мне в глаза.

— Лео, ну какой из него боксер? — я закатила глаза.

— Ты не права. Он многого добился своим упорством, — он не уступал.

— О чем ты? — рассматриваю его глаза.

— Вот уже два года он каждый день приходит на тренировки. Никогда не видел, чтобы он отлынивал. Ему сложно, но он не остановится, — кивает.

— Ты серьезно? Но папа не разрешает ему драться, — качаю головой.

— Я знаю, и тут он ошибается. У Зака отличные задатки. И я помогу ему, чем смогу, даже если Артур будет стоять на своем.

— Иногда мне кажется, что ты знаешь мою семью лучше, чем я, — я задумалась над его словами. Рассматриваю его напряженное лицо. Этот вечер стал каким-то тревожным. — Зак твой фанат, — я улыбнулась.

— Он мой друг. Он видел все мои бои, все победы и поражения, все тренировки и все травмы. Я за него в огонь и в воду. Он будет моим шпионом, будет присматривать за тобой, пока меня нет рядом. Проследит, чтобы этот урод не приблизился к тебе, — сжимает челюсть.

— Почему ты не ревновал меня к Кевину? — я сложила руки на груди. О, как же давно меня съедал этот вопрос. У меня даже сердце чаще забилось.

— С чего ты взяла? — он ковырял еда на тарелке, спрятав в ней глаза.

— Я сказала тебе, что у меня есть другой, но ты… Почему не сказал уйти от него? — поджимаю губы.

— Я уже отвечал на этот вопрос, — он поднялся и подошел к окну. — У меня нет такого права…

— Мы спим вместе, Лео! — я вскочила. — Как ты можешь быть таким равнодушным? Если бы не то, что он сделал, ты бы по-прежнему делил меня с ним?

Он резко обернулся и упер в меня пылающий взгляд.

— Ты ничего не знаешь! Я чуть не сдох, когда он взял тебя за руку! — он закричал. — Черт, я не думал, что меня так зацепит… — потирает большим пальцем губы: нервничает. Я рассматриваю с интересом его лицо. Он нравится мне таким взбудораженным. — Не знаю, как не взорвался, не знаю, как так долго вытерпел этого урода. Все эти дни я не переставая думал о вас, — он сжал зубы. — Что ты вернулась к нему. Думал, какой же я трусливый осел, что не сказал все, как есть, не сказал, уйди от него ко мне, меня разрывает на части! Знаешь, я вдруг подумал, что ты решила остаться с ним, поэтому исчезла… — он отвел глаза. — Подумал, обрушился на тебя, как ураган и спугнул…

Я улыбаюсь ему. Он очень милый в этом свое отчаянном откровении.

— Не улыбайся, я, когда вошел и увидел его рядом с тобой за столом… — он закрыл глаза. — Это очень плохое чувство, правда, оно просит уничтожить все вокруг.

— Поэтому ты отыгрался на моих садовых гномах? — я вскидываю брови и улыбаюсь.

— Зак рассказал, как мне башню сорвало? — он смущенно поморщился. — Меня через голову бросало от ярости и желания вмазать этому придурку! Я сегодня чуть с катушек не съехал! Как подумаю о том, что он тебе сделал… — он покачал головой.

— Знаешь, это странно, но я просто с ума схожу от того, как ты вот так бесишься из-за Кевина, — улыбаюсь и поджимаю губу.

— Ты ненормальная, — он покачал головой.

— Почему ты никогда не говорил мне этого?

— Боялся, что ты выберешь его, — он опустил глаза. — Чтобы ты была рядом, я готов был даже смириться с мыслью, что ты с ним.

— Как это возможно? — я подошла к нему.

— Возможно, поверь! Если выбирать между таким вариантом и тем, что ты оставишь меня…

— Я бы не пошла на это… — качаю головой.

— Правда? — он вскинул брови. Лицо его потемнело.

— Я бы никогда не стала делить тебя с кем-то! Как подумаю, что у тебя есть другая, — я закрыла глаза.

— И что бы ты сделала? Ушла? Отказалась? Бросила все? — он вскинул брови.

— Не задумываясь! — повышаю голос.

— Ты лжешь! Ты плохо понимаешь, что между нами! — он вспыхнул.

— Я серьезно! Я бы никогда не осталась с несвободным мужчиной! С тем, кто уже сделал свой выбор! Ни за что на свете! — кричу ему в лицо. — Это мерзко, Лео! Нет, невозможно!

— Ты ошибаешься, — качает головой.

— Уж проверь! — я кивнула.

— Я женат, Джо!

Врачи утверждают, что у людей не бывает разрыва сердца. Кажется, мое в ту секунду лопнуло, как мыльный пузырь. Вокруг все закружилось, не знаю, как я устояла на ногах. Сейчас меня стошнит. Чувствую вкус воздуха желудком. Так захотелось закричать, но мое тело мне больше не подчинялось. Единственное, что я могла делать, отторгающе махать головой, отрицая его слова. Я умирала в эти секунды. Отмирала каждой клеткой. Что ты сделал, Лео, что сделал?

— Это правда, Джо, правда! — он закричал, лицо его покраснело. Он резко выдвинул верхний ящик комода и надел на палец обручальное кольцо. — Что сделаешь теперь? Что сделаешь со мной? — он поднял вверх ладонь, чтобы я отчетливо увидела это треклятое кольцо. — Выкинешь, как ненужный мусор? Уйдешь навсегда? Что?! — он сильно кричал, а я пыталась не разрыдаться от боли. — Ты отчаянно клялась, что нет ничего, что заставит тебя отвернуться от меня! Теперь есть? Что будет? Забудешь, все что было? Что за любовь такая?

Я уже едва могла дышать. Я не хотела больше слышать его голоса, я не хотела больше видеть его лица. Я думала только о том, что должна скорее уйти, чтобы не потерять сознание в его квартире и не оказаться его заложницей. Я ничего не чувствовала, я была почти мертвая. Иду к двери, но он подлетает и загораживает проход:

Конец ознакомительного фрагмента.